Рассказ дочери. 18 лет я была узницей своего отца - читать онлайн книгу. Автор: Мод Жульен cтр.№ 29

Все фараоны – в высшей степени просветленные существа, которые знали, как совершать переход из мира живых в мир мертвых: их слуги, домашние животные и жены замуровывались в гробницу вместе с мумией, чтобы помочь господину продолжить его жизнь в небесных Тростниковых полях, в то время как молодой фараон увековечивал его земные труды. Но непосвященные не понимали, что фараоны могут обратить это путешествие вспять, если возникнет необходимость. Они познали тайны вселенной и могут являть их или скрывать по собственному желанию.

Сеансы поучений о Египте проводятся в самой величественной части дома – в обширной бильярдной. Время от времени меня вызывают в комнату, куда мы редко заходим, – в общую гостиную. Отец убежден, что она транслирует волны от предыдущих обитателей дома, трех сестер, старых дев, которые провели свои последние годы, затворившись в этой семейной комнате. Они умерли там одна за другой; живые присматривали за умершей, и так было, пока последняя из них не покинула этот мир. По словам отца, ее дух до сих пор «заперт» в этой комнате.

Когда мы находимся там, он надевает на шею шнурки разных цветов, прикрепленные к металлическому треугольнику на конце. Я должна надевать такую же штуку, только с белым шнурком.

Отец берет с книжного стеллажа деревянную шкатулку, достает долларовую банкноту и показывает мне на ней знаменитую усеченную пирамиду в центре великой печати. Сияющий треугольник, венчающий пирамиду, в действительности является вибрационным призывом к богу Ра. Основатели Соединенных Штатов, разработавшие оформление этой купюры, все сплошь масоны и выдающиеся Посвященные, изобретательно придумали включить призыв к Ра в рисунок банкнот – как способ «собирать урожай вибраций» всего, что их касалось. Так что едва ли следует удивляться тому, что Соединенные Штаты – самое компетентное государство в мире.

Отец не скрывает своего восхищения организацией этой страны, ее трудолюбием и эффективностью. Говоря о ней, он словно становится выше, и в его голосе проскальзывает нотка гордости, будто он сам американец. Франция, напротив, возбуждает в нем только презрение.

– Галлы были всего лишь племенем неорганизованных дикарей, а Верцингеториг – кретином. Как могли французы получиться чем-то иным, кроме как глупцами?

Говоря о разных нациях, он часто вспоминает притчу: когда что-то нужно сделать, французы говорят: «Я собираюсь это сделать», даже не думая браться за дело; немцы говорят: «Я уже это делаю», когда берутся за задачу; американцы, которые ничего не говорят, пока не выполнят задачу: «Я это сделал».

При этом, вопреки общепринятым представлениям и даже вопреки тому, что американский президент – масон высокого ранга, он не самый могущественный человек на планете. Истинные хозяева мира – другие масоны: во‐первых, это королева Англии в своем качестве исторической покровительницы масонства, а во‐вторых, тайный верховный магистр, который управляет как миром бизнеса, так и духовным миром, – папа римский.

Ватикан также создал и довел до совершенства уникальную систему сбора вибраций от максимального числа людей. Используя традиционное папское обращение – Urbi et orbi ^[5], – папа стоит на доминирующей позиции, с видом на всю площадь Святого Петра, и складывает руки в особом жесте. Верующие принимают его за благословение, но на самом деле это способ притягивать и присваивать энергию тысяч последователей, собравшихся под его балконом.

Роль папы как верховного повелителя не означает, что вся церковь состоит из Посвященных – это далеко не так. Священники, получившие некую степень власти, – в основном презренные людишки с низкими, нечистыми душами, и это делает их опасными. Что касается верующих, то они – не что иное как огромное стадо баранов, совершенно не осведомленных, что происходит на самом деле.

Отец всегда предупреждает меня остерегаться людских толп, поскольку индивидуальные энергии слабеют, когда вступаешь в контакт с другими, особенно могущественными людьми. Они умеют высасывать жизненные соки и использовать слабых в собственных целях. Если я когда-нибудь окажусь на большом сборище, жизненно важно найти способ утвердиться над ним, если я хочу избежать этого процесса растворения.

Есть, конечно, и другая высшая группа людей – это не христиане, а евреи. Они, вечно преследуемые, должны разыгрывать свои карты, никому их не показывая, выдавая себя за неудачников и скряг. На самом деле пока те, кто не подвергается преследованиям, постепенно превращаются в «огромные бесхребетные массы», одержимые лишь собственным комфортом, евреи развили в себе острый интеллект, замечательную способность к кооперации и, самое главное, чувство секретности, без которого невозможно достичь ничего значимого.

Раввины, которые в тысячу раз разумнее католических священников, учились обуздывать энергии с начала времен. Они, в частности, используют семирожковый подсвечник – менору. Унаследовав свою магию от Древнего Египта, раввины тщательно поддерживают этот традиционный источник в активном состоянии и не дают замереть жизни в своих священных писаниях. Некоторые раввины – великие алхимики, они передают свое искусство ученикам в обстановке крайней секретности.

Вот почему Гитлер задался целью истребить евреев: свастика, которую он обратил – и таким образом сделал неконтролируемой, – начинала ускользать из его хватки, и он боялся, что она может попасть в руки раввинов, которые сумели бы использовать ее гораздо эффективнее, чем он.

Отец говорит, что наша семья – потомки евреев. Он временами упоминает двоюродную бабку Сару и двоюродного деда Самуэля. Я никогда с ними не встречалась и не знаю, живы ли они. В любом случае, оказав такую значительную помощь евреям во время войны, отец теперь считается «одним из них», и на самом деле благодаря им он сколотил свое состояние.

– Как моя дочь ты можешь попросить их о помощи, если это когда-нибудь понадобится тебе в дальнейшей жизни. Помни это, – говорит он.

Я запечатлеваю эту информацию в своей памяти. Единственная проблема – я не знаю, где их искать, а отец никогда не говорит мне, как с ними связаться.

В отличие от территории вокруг дома, где строительные работы проводятся каждое лето, внутри дом никогда не меняется. Картинка, приклеенная на какой-нибудь предмет мебели, может остаться там на целую вечность. Однажды по дороге в класс мать внезапно встает как вкопанная перед персидским ковром посреди коридора второго этажа. В мгновенной вспышке творческого озарения она говорит: