Джон, дядя Эллиотта, сидел за столом напротив меня, его круглый живот врезался в край стола. Длинные, как у его племянника, волосы он носил собранными в хвостик, весь обвитый кожаным шнурком; над висками в его черных прядях серебрилась седина. Дядя Джон носил очки в золотистой оправе, которые постоянно съезжали на кончик носа.
Эллиотт так энергично жевал, что за ушами трещало. Его щеки все еще оставались красными после игры на свежем воздухе, а волосы влажными от пота.
Я коснулась его подбитого глаза. Синяк уже набух и стал фиолетовым.
– Больно?
– Наутро, вероятно, заболит, но стоило рискнуть здоровьем ради того тачдауна, – ответил Эллиотт.
Он быстро ухватил мою руку, поцеловал тыльную сторону ладони, а потом проворно отправил в рот очередную порцию еды.
– Помедленнее, Эллиотт, а то тебя стошнит, – пожурила его Кэй.
– Он никогда не наедается досыта, сколько бы ни съел, – с отвращением проворчала Ли, глядя, как племянник жует.
– Может, приложить лед? – предложила я, глядя на подбитый глаз Эллиотта.
Он быстро дожевал, проглотил и улыбнулся.
– Обещаю, все будет хорошо.
Затем Эллиотт протянул руку, придвинул мой стул ближе к себе, чмокнул меня в висок и снова набросился на еду.
Я в ужасе замерла при мысли о том, что сижу рядом со старшеклассником-квотербеком, и тот целует меня на глазах у своей семьи.
Эллиотт вытер губы салфеткой.
– По крайней мере, у него еще остались какие-то манеры, – невозмутимо проговорила Кэй. – Паренек Нилов сказал, сегодня будет вечеринка для старшеклассников. Ты идешь?
Эллиотт нахмурился.
– Нет, мам. Я же тебе говорил.
– Я просто… – Кэй помедлила. – Я не хочу, чтобы ты что-то пропускал из-за…
– Мама! – рявкнул Эллиотт.
Слишком громко.
Ли выгнула бровь, и Эллиотт слегка опустил голову.
– Мы не пойдем.
– Ну, – сказал Джон, – и чем же вы займетесь?
– Не знаю, – ответил парень, поворачиваясь ко мне. – Может, посмотрим телевизор?
– Эллиотт, сходи туда. Мне все равно нужно вернуться домой, чтобы подготовить все к завтраку.
– А ваша гостиница еще открыта? – спросила Кэй. – Что-то не похоже.
– Она открыта, – ответил Эллиотт вместо меня. – Кэтрин работает не покладая рук.
– Вот как? – протянула Кэй.
– Я помогаю маме со стиркой, готовкой, уборкой и покупками, – сказала я.
Кэй фыркнула.
– И чем же занимаются люди, приезжая в вашу гостиницу? Что-то я не замечала наплыва туристов в нашем городе.
– В основном люди приезжают по работе, – ответила я, с каждым вопросом чувствуя себя все неуютнее. Я не любила врать, но раз уж речь зашла о нашей гостинице, без лжи не обойтись. Я попыталась сменить тему на более безопасную. – Одна из наших постоялиц останавливается у нас, когда приезжает навестить семью.
– Это так странно. Почему же она не живет вместе со своими родственниками? – спросил Джон.
– У них нет места, – просто ответила я.
– Они живут здесь, в городе? Что это за семья? – спросила Ли.
Я откусила кусок и несколько секунд жевала, пытаясь придумать правдоподобный ответ.
– Я не… Мне не позволено обсуждать гостей.
– Хорошая девочка, – одобрил Джон.
– Ладно, – воскликнул Эллиотт, – давайте есть. Потом у вас будет масса времени, чтобы допросить ее с пристрастием.
Я благодарно улыбнулась ему и положила себе немного макарон с сыром. Отправив одну из них в рот, я замычала от удовольствия.
Эллиотт легонько подтолкнул меня локтем.
– Вкусно, да?
– Просто потрясающе. Мне непременно нужно получить рецепт.
– А ты умеешь готовить? – спросила Кэй.
– Мама, – Эллиотт метнул на мать предупреждающий взгляд.
– Ладно, – Кэй уставилась в свою тарелку.
Джон откинулся на спинку стула и похлопал себя по животу.
– Я горжусь тобой, Эллиотт. Ты сегодня чертовски здорово играл.
– Спасибо, – ответил он.
Эллиотт не оторвал глаз от тарелки и стал забрасывать еду в рот быстрее прежнего. Лишь когда ему подложили добавки во второй раз, он стал орудовать вилкой помедленнее.
– Видели бы вы тренера Пекэма, когда тот понял, что Эллиотт, не найдя рядом ресивера, сам побежал с мячом, чтобы заработать тачдаун. Мне показалось, тренера сейчас разорвет на части, – сказала я.
Джон и Эллиотт засмеялись.
– Жаль, твоего отца здесь нет, – проворчала Кэй.
– Кэй, – одернул ее Джон.
– Я предупредила его за неделю, – не унималась она, постукивая вилкой по пустой тарелке.
– Мама, – недовольно проговорил Эллиотт.
Кэй пожала плечами.
– Полагаю, мне теперь вообще нельзя упоминать Дэвида.
– Нет, мама, просто он – агрессивный, эгоистичный идиот, но сейчас нам необязательно об этом говорить, – сказал Эллиотт. Он быстро взглянул на меня, потом снова сердито посмотрел на мать. – Мне всю жизнь приходилось выслушивать вашу грызню и твои жалобы на отца. Теперь ты разводишься, и я больше с вами не живу. Довольно.
Несколько секунд Кэй молчала, потом резко поднялась из-за стола.
– Мама, извини, – спохватился Эллиотт, глядя, как она выходит из комнаты.
Дверь в коридоре хлопнула.
Эллиотт закрыл глаза и прошипел:
– Проклятье.
Я разрывалась между сочувствием к нему и облегчением оттого, что и в других семьях есть проблемы. Впрочем, сейчас мои чувства были неважны, ведь Эллиотт выглядел таким подавленным.
– Пожалуйста, не расстраивайся.
Ли похлопала по столу перед тарелкой Эллиотта. Он открыл глаза, и его тетя повернула руку ладонью вверх. Он сжал ее пальцы.
– Все хорошо, – заверила его Ли.
На скулах Эллиотта заходили желваки.
– Она страдает. Мне не следовало говорить такое.
– Кто из вас двоих взрослый? – заметила тетя.
Он вздохнул, затем кивнул.
– Мне нужно отвезти Кэтрин домой.
Мы с Эллиоттом помогли Ли и Джону убрать со стола. Джон ополаскивал грязные тарелки, а мы с Ли загружали их в посудомоечную машину. Эллиотт вытер стол, подмел пол в кухне и в гостиной. Мы управились меньше чем за десять минут, и я улыбнулась, когда Ли с Джоном обнялись и поцеловались.
– Дорогая, мне нужно ответить на несколько электронных писем. Потом я поднимусь в спальню, и мы посмотрим фильм, который ты хотела.