Мы вернемся - читать онлайн книгу. Автор: Яна Миа cтр.№ 77

Мара замолчала, тяжело вздохнув. У Элис перед глазами так и стояла та самая картина: фонтан крови, отрубленная рука и крик. Кажется, теперь ее подсознание будет жонглировать новыми историями для кошмаров.

– Наших немного полегло, пара паломников получили раны – небольшие, там быстро заживет. Про тебя пока такого сказать не могу – надо осмотреть хорошо, ребра проверить да органы внутренние. Лицо, конечно, так себе, да и челюсть вроде вывихнули? Сколько с такой ты еще там кричала, а? Вот уж где чудо-женщина – так тебя вроде Сэм назвал?

В этот раз Элис все-таки смогла издать слабый смешок.

– У вас, видимо, какие-то свои отношения и клички в них, – усмехнулась Мара. – Да и порезы глубокие. Эта тварь совсем с катушек съехала, как я посмотрю. Так что, Элис, придется тебе отлежаться – тут быстро на ноги не встанешь. И поболит, ой, поболит.

Элис мысленно выругалась – сейчас не лучшее время для того, чтобы отлеживаться, но выбирать не приходилось. Боль понемногу притуплялась, давала возможность вдохнуть и расслабиться. Элис снова вопросительно замычала – еще не все она узнала от своего приятного информатора.

– Эван, да? Ему хорошо досталось, но не так, как тебе. Он расспрашивал нас, я рассказала практически то же, что и сейчас. Потом он попросил позвать его, когда ты придешь в себя, но я пока не звала, потом, хорошо? И дальше он заперся в комнате. Выгнал вашего упыря оттуда, но при нас тот не стал возникать, мы же не будем долго разбираться – одним трупом больше, подумаешь! А Эван никому не открывает, не отзывается… Боюсь я, чтобы он там не свихнулся, не надумал чего себе. У него были такие глаза, когда мы вас сюда везли, что всем было не по себе.

Элис понимала, о чем говорила Мара, – она помнила этот обреченно виноватый взгляд. Он там себя пожирает, медленно и окончательно, Элис знала это наверняка. И ей хотелось ему помочь, и меньше всего хотелось видеть его вообще. Сегодняшние муки теперь накрепко переплелись с образом Эвана в ее сознании, и она не знала, как смотреть теперь в эти разные обреченные глаза.

– Ну как, полегчало?

Элис смогла дважды кивнуть, без желания умереть на месте и вывернуться наизнанку. Мара отошла, чем-то гремя в ванной, а потом вернулась, заслоняя собой свет от лампы – Элис видела его даже через закрытые веки.

– Я сейчас немного обмою тебе лицо, чтобы глаза хоть открыть можно было. А потом Стю отнесет тебя в ванную – там уж смотри сама: могу помочь, можешь попробовать помыться самостоятельно, если стесняешься. А пока терпи, крошка.

Теплая мокрая ткань коснулась лица Элис, принося одновременно радость и боль. Странно, но сейчас все чувства двоились, становились комком противоречий, ничего не имело больше одного определенного оттенка. Элис невольно вспомнила один из первых разговоров с Эваном о ее любви к монохрому, и сердце болезненно сжалось. Тем временем Мара осторожно вытерла ее глаза, освобождая их от засохших наростов, затем омыла щеки – ту, по которой шел порез, тут же защипало, противно и очень больно, заставляя жмуриться и принося с собой новую порцию слез.

– Еще чуть-чуть, подожди.

Вода отмывала, освобождала от грязи и крови, но вот смыть ощущения и воспоминания, увы, не могла. Мягкая, теплая ткань немного успокаивала Элис – мама вот так обмывала ее, когда сил совсем не было. Эти воспоминания внезапно не принесли за собой никаких болезненных ощущений, а светлую печаль и заботу, которая передалась даже через миры.

– Ну что, бедняга, попробуешь открыть глаза? – Мара гладила ее полотенцем по шее, ожидая ответа. Элис собралась с силами и все же раскрыла веки, впуская в свой мир не очень яркий свет лампы, а вместе с ним – очертания своей комнаты и силуэт Мары – светловолосой, невероятно татуированной и очень красивой девушки, не сильно старше ее самой. Мара хмурила лоб, ожидая хоть какой-то реакции.

– Ох, – выдохнула Элис. – Немного плывет все, но ничего. Я думала, будет хуже.

– Еще будет, не обольщайся, – отрезала Мара и отставила миску с водой. – Теперь я поставлю на место челюсть – один щелчок, но будет неприятно. Открой рот. Вот так, молодец. – Мара взяла чистое полотенце, накрутила его на большие пальцы и засунула Элис в рот, обхватывая остальными пальцами ее подбородок. Резкое движение вниз и немного влево, неприятный щелчок, но тут же Элис почувствовала, что может свободно говорить и двигать челюстью. – Ты просто героиня, чудо-женщина, не иначе! А теперь идем дальше. Думаю, вот так же, полотенчиком, всю тебя мы не отмоем – да и тебе не понравится. Я позову Стю, о’кей?

– Он теперь мой личный носильщик?

– Можешь считать и так. Он не против – до сих пор благодарен тебе, что собрала их на свадьбу и вообще всех нашла. Так что теперь он для тебя все что угодно сделает, не то что носить твои сорок кило на руках.

– Ты мне льстишь, – прошептала Элис, стараясь дышать ровно.

– Нет, это ты себя обманываешь. Но я тебя приведу в порядок, уж поверь мне.

– Звучит как угроза. У вас все такие боевые?

– А по Вик непонятно? – Мара открыла дверь и крикнула что-то в коридор. Тут же на пороге появился Стю – слегка смущенный, но, как и говорила девушка, готовый на все. Элис пошевелила руками, ощупывая, что на ней надето. Оказалось, что она все еще в больничной пижаме, запахнутой там, где ее разорвала Кэт.

– Не волнуйся, я тебя прикрою, – заметила ее потуги Мара и тут же взяла со стула плед. Судя по тому, что там лежала длинная майка, чистое белье и полотенца, все это было подготовлено Кострой задолго до того, как Элис пришла в себя. – Это я тоже захвачу. Ваша домработница просто чудо!

– Она наша фея, почти мама, – слегка улыбнулась Элис, и Мара понимающе кивнула в ответ. Не всем же повезло с такими соседями, как Элис.

– Готова? – Элис кивнула, и Стю аккуратно просунул руки под ее тело, приподнимая, прислушиваясь, можно ли нести ее дальше. Элис слегка поморщилась от боли, но все же позволила продолжить их крестовый поход. Каждый шаг отдавался стуком в голове и болью в ребрах, но Элис терпела. Мысль о воде и геле для душа согревала ее и придавала сил. Как, оказывается, мало нужно для счастья. Оказавшись в привычной ванной, Элис рукой показала на унитаз, прося Стю усадить ей. Сесть вышло плохо, но Элис все-таки смогла с третьего раза сохранить равновесие.

– Можно, я сама? – ей было так неловко и просить ее оставить, и вообще говорить об этом всем, но тревога в глазах ребят подсказывала Элис, что оставлять ее одну они очень не хотели. – Правда, все нормально. Я позову, если что. Ну или вы услышите крик и грохот моих костей при столкновении с полом.

– Шутки она шутит! Ладно, только правда зови, если что! Сразу же.

Они вышли, прикрыв за собой двери, и Элис могла больше не держать лицо. Она сразу осунулась, сморщилась от боли, пытаясь выровнять сбивающееся дыхание. Там, внизу, все болело, и привычные действия доставляли такую боль, что Элис заплакала. Она читала, видела в фильмах, как бывает с теми, кого изнасиловали, но оказаться на этом месте самой она точно не ожидала.