Крылья из дыма и золота - читать онлайн книгу. Автор: Ава Рид cтр.№ 25

Нахмурившись и погрузившись в размышления, она стояла перед дверью и ждала. Ей казалось, что за последние дни она поговорила со всей Прагой.

Прошло несколько минут. Мила уже была готова двинуться дальше, как вдруг щелкнул замок и дверь медленно отворилась. За ней оказался пожилой мужчина, невысокий, с короткими волосами и дружелюбным взглядом. Мила замерла, стиснув губы. Первый Серый за этот день. Но он улыбался ей, пока она сдержанно здоровалась с ним, и продолжал улыбаться, когда она рассказывала о маме.

– Зузана, – недоверчиво прошептал он. – Милена?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что у Милены на глазах выступили слезы радости и облегчения. Она кивнула.

– Меня зовут Виктор Дворжак. И да, я знал твою маму. К сожалению, лишь недолго. Вы с ней жили вон там. – Он показал на дверь, расположенную через три квартиры. – Иногда я видел тебя. Ты играла с моей внучкой, ей тогда было десять или одиннадцать. Как дела у Зузаны?

– К сожалению, ее не стало несколько недель назад.

– Как жаль…

– Мне тоже, – прошептала Мила. – Вы не знаете, почему мама увезла меня отсюда? – с надеждой спросила она, чувствуя, как у нее перехватывает горло.

– Нет. Прошло много времени. Память у меня уже не так хороша. Я только знаю, что однажды она просто исчезла. Резко. Вы даже не зашли попрощаться.

Миле показалось, что это похоже на побег.

– Больше ничего не помните? Совсем ничего?

– Мне очень жаль, девочка моя, – ответил Виктор.

– Ничего страшного. Спасибо! Не могли бы вы мне позвонить, если еще что-то вспомните?

Мужчина кивнул, скрылся в квартире, а затем вернулся с мобильным телефоном в руках. «Новая модель», – с удивлением отметила Мила. Он записал ее номер.

– Я даже умею писать сообщения, – с гордостью произнес пожилой мужчина. – Внучка меня научила.

– Чудесно. Она еще живет здесь? – Миле так хотелось поговорить с ней о своем детстве. Узнать о нем побольше.

– Нет, больше нет. Она только иногда заезжает в гости: учится за границей. – Мила вернула ему телефон.

– Я позвоню. Hodně štěstí, Милена.

Желаю счастья.

Мила поверить не могла, что наконец-то отыскала человека, который знал ее маму. Поговорив с Виктором, она двинулась дальше и пообщалась с другими людьми, которые жили в этом здании, но больше никто не вспомнил ее маму. После разговора с этим симпатичным пожилым мужчиной, когда ей открывал дверь очередной Серый, ей больше всего хотелось убежать.

Только Виктор смог вспомнить про ее маму. Мила молилась, чтобы ему припомнилось больше, чтобы он позвонил ей и рассказал что-то еще, что ей поможет. Молилась, чтобы его время не истекло слишком рано. Ведь он выглядел таким серым.

Она ехала в трамвае на встречу с Тариэлем, Миком и Заком. Покачивание и гудение вагона совершенно поглотили Милу. Ей нравились монотонный стук колес, вид из окна и ощущение, что она куда-то движется. Поездка в трамвае нравилась Миле, она успокаивала ее, словно теплое пальто зимой. И даже больше. Она крепко уцепилась за это ощущение счастья. При мысли о том, что она наконец продвинулась в своих поисках, в ней расцветала надежда. Она чуть не проехала свою остановку.

Трамвай затормозил, и Мила едва успела выскочить в закрывавшиеся двери. Красно-белый вагон двинулся дальше.

Мила провела в городе не так уж много времени, но ей начинало казаться, что прошла вечность. Пребывание в Праге исцелило что-то в ее душе – в этом она была твердо уверена, пусть даже и не понимала, что именно изменилось. Она приехала сюда из-за желания узнать, почему ее мама сбежала из Праги вместе с ней, покинув места, которым до конца жизни принадлежало ее сердце. Которые пробуждали в ее душе тревоги и страхи. Мила была здесь, потому что, как бы неприятно ей ни было это признавать, где-то в самой глубине души она надеялась догадаться или выяснить, почему она не такая, как все. И о том, сможет ли стать обычной. Она больше не хотела видеть Серых. Конечно, Мила понимала, что это очень смутное и нереалистичное желание. Но люди крайне редко отказываются от своих надежд просто потому, что те нереалистичны. В этом суть надежды. Достаточно малейшей искры. Обычно она разгорается сильнее и ярче, чем пылающий костер.

«Tančící dům» – «Танцующий дом». Лучшего названия было и не придумать – по крайней мере, с первого взгляда вряд ли можно было предложить что-то более подходящее. Мила в изумлении рассматривала изогнутые и ломаные линии, перекошенные окна и стены. Если стоять прямо перед домом, казалось, будто он вот-вот рухнет и погребет тебя под собой. Это ее завораживало. Наклонив голову набок, она еще раз внимательно осмотрела здание, ловя взглядом блики и отражения в стеклах, которые казались такими же синими, как отражавшееся в них небо. «Танцующий дом» – красивое название, но Миле не казалось, что дом танцует. Да, это было какое-то движение, но… оно не напоминало танец: дома скорее не поддерживали, а подавляли друг друга. Ей казалось, будто дом корчится и извивается от боли, будто изо всех сил пытается оторваться от своего прямого, угловатого собрата, к которому он прислонялся, освободиться от него. Безуспешно. Миле показалось, что она видит в этом образе себя, себя и свою жизнь.

– Глаз не оторвать, правда же? – Мик подошел к ней, и ей понадобилось сделать усилие над собой, чтобы отвести взгляд от этой постройки.

– Да, точно.

– Мне нравится человече… я имею в виду архитектуру. Мне нравятся архитектура и изобретения, – запнувшись, произнес он, а затем начал заново: – Необычные здания и объекты восхищают меня.

– Я понимаю, о чем ты. А ведь необычное может быть таким простым. Иногда именно поэтому невозможно отвести взгляд.

Улыбнувшись ей, Мик кивнул.

Через несколько секунд в тишине прозвучали слова, которые Мила все это время втайне боялась услышать.

– Сегодня наш последний день здесь. Хотел бы я задержаться подольше.

– Да, мне тоже хотелось бы.

Мила с радостью сказала бы больше, но ей показалось, что слова прозвучат неловко: все-таки эта троица была для нее в каком-то смысле чужой. Даже если ей самой казалось иначе. Как будто они дружат уже давно, будто знакомы очень много лет.

Когда они увидели остальных, на лице Милы блеснула улыбка. Зак, похоже, рассказывал Тариэлю что-то об истории здания, и по Тариэлю было видно, что он хотел бы побыстрее отвязаться от этой лекции. Затем ее взгляд упал на проходивших мимо людей – цветных и серых. Вот, например, мама полным тепла взглядом смотрит на своего маленького сына. Он буквально переполнен разными цветами, а она… серая. Просто серая.