Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 152

Работа над фильмом была не единственным начинанием, связанным с именем друга. Спустя неделю после гибели полковника в News of the World вышла статья Черчилля «Имя Лоуренса Аравийского будет жить!», начинавшаяся заманчивой фразой от редакции: «Никто не знал и не понимал Лоуренса Аравийского лучше, чем достопочтенный Уинстон С. Черчилль» ^[1527]. Еще через два месяца в одном из июльских номеров Daily Mail была опубликована рецензия политика на первое посмертное издание «Семи столпов мудрости». В октябре 1936 года Черчилль выступил на церемонии открытия мемориальной доски Лоуренса Аравийского в Оксфордской высшей школе. Текст этого выступления был издан в декабрьском номере English Race. Материал, который вошел в сборник «Великие современники», стал переработкой упомянутых трех источников. Когда в 1954 году обращение в Оксфорде было переиздано, Черчилль еще раз перечитал его и пришел к выводу, что не хочет менять в нем ни слова ^[1528].

Возвращаясь к «Великим современникам». Наряду с дружбой в книге поднимается еще один важный для понимания мировоззрения Черчилля пласт — его отношение с интеллигенцией. Строго говоря, очерк о Лоуренсе Аравийском также относится к этой теме, но наиболее полно отношение автора с представителями творческих профессий представлено в другом эссе — про Джорджа Бернарда Шоу.

Бытует мнение, что автора «Пигмалиона» и автора «Мальборо» связывали антагонистичные отношения. В пример приводят обмен любезностями, который, как считается, имел место перед премьерой одного из произведений Шоу (некоторые исследователи указывают, что речь идет о пьесе 1923 года «Святая Иоанна» ^[1529]). Якобы Шоу отправил Черчиллю два пригласительных билета со следующим сопроводительным письмом: «Направляю вам два приглашения на премьеру моего спектакля, одно для вас, другое — для вашего близкого друга, если, конечно, у вас такой есть!» Черчилль ответил соответствующе: «Благодарю за приглашения. В день премьеры я очень занят, но с удовольствием посещу второе представление, если оно, конечно, состоится!» ^[1530].

Милая шутка в стиле джентльменов, известных своей склонностью к броским, парадоксальным и смешным высказываниям. Но в действительности это выдумка. В 1949 году один из авторов по фамилии Тэтхэм решил вставить забавный диалог в свою книгу и обратился за разрешением к Шоу. Драматург ответил, что названная цитата не только «глупая ложь, но и политический ярлык, который может быть мне вреден». Тогда Тэтхэм обратился ко второй стороне и получил от секретаря Элизабет Джиллиатт следующий ответ: «Мистер Черчилль полагает, что мистер Бернард Шоу совершенно прав, охарактеризовав этот эпизод „глупой ложью“» ^[1531].

Дыма без огня не бывает, но представлять Черчилля и Шоу антагонистами — значит упрощать их яркие отношения.

История их общения носила довольно длительный характер. Несмотря на почти двадцатилетнюю разницу в возрасте, Черчилль познакомился с драматургом относительно рано. Благодарить за это знакомство он должен был свою мать, которая поддерживала близкие отношения со многими выдающимися писателями. Шоу написал статью «Еще несколько слов о Верди», которая вышла в марте 1901 года в издаваемом леди Рандольф журнале «Англосаксонское обозрение».

Кстати, весьма интересный очерк, в котором Шоу, большой поклонник Рихарда Вагнера, постоянно сравнивает итальянского композитора с гением из Байройта и приходит к выводу, что последний оказал весьма скромное влияние даже на так называемые вагнеровские моменты в операх Верди ^[1532]. Мать Черчилля тоже была большой поклонницей создателя «Кольца» и, напротив, считала, что он сильно повлиял на творчество Верди. В качестве аргумента она приводила оркестровку «Фальстафа», резко отличающуюся от остальных опер итальянца ^[1533]. Сравнение двух музыкальных гениев послужило хорошим поводом для интеллектуальной дискуссии.

Общение Дженни с известным драматургом не отличалось ровностью, имели место и упражнения в остроумии. Однажды леди Рандольф пригласила Шоу на ланч, а в ответ получила следующую телеграмму: «Разумеется, нет; чем я вызвал подобную атаку на мои хорошо известные привычки?» Дженни не растерялась и тут же парировала: «Ничего не знаю о ваших привычках; надеюсь, они не столь дурны, как ваши манеры» ^[1534].

Что касается ее сына, то впервые он косвенно пересекся со знаменитым ирландцем в далеком 1897 году. Молодой субалтерн подготовил статью (она так и не будет опубликована), в которой подверг «яростной критике» один из очерков Шоу, написанный в «духе унижения и издевательства над британской армией по поводу какой-то небольшой войны». Личная встреча двух будущих лауреатов Нобелевской премии по литературе состоялась спустя несколько лет. Черчилля «привлекла яркая и веселая манера» Шоу вести диалог. Но больше всего его поразил тот факт, что известный драматург был вегетарианцем и не потреблял алкоголь. Желая поддеть его, молодой политик спросил: «А что, вы действительно никогда не пьете вина?» Шоу уверенно вернул смоченную в иронии стрелу обратно: «Нет, я достаточно крепок, чтобы оставаться в порядке и так» ^[1535].

Следующая беседа, которая не оставила Черчилля равнодушным, случилась в Манчестере в октябре 1906 года. Драматург произвел на него впечатление «вулкана — много шума, дыма, клубы горячего пара, неожиданно ослепительные вспышки молний, потоки кипящей лавы, тучи пепла, разлетающиеся во все стороны». «Впрочем, — добавлял Черчилль, — посреди всего этого разгула стихии, под пепельным слоем сумасбродства и чепухи то тут, то там сверкают крупинки чистого золота, выплавленного в обжигающем пламене истины» ^[1536].