Уинстон Черчилль. Против течения. Оратор. Историк. Публицист. 1929-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Медведев cтр.№ 119

Харрап был восхищен новым томом. Определенную роль, конечно, сыграло участие именно его издательства в публикации, но несомненно и то, что положительный отзыв определялся качеством произведения. Харрап считал, что драматическое повествование в третьем томе, отмеченное завидным красноречием, настолько интенсивно, что вызывает учащение сердцебиения ^[1156].

Если чтение новой книги учащало у издателя сердцебиение, то последние правки, которые пришлись на конец августа — начало сентября 1936 года, вызвали у автора проблемы с пищеварением. Наблюдавший политика гастроэнтеролог Томас Сесил Хант (1901–1980) выписал ему лекарство, разработал специальную диету, настоятельно рекомендовал меньше курить, а также стараться, чтобы перерывы между приемами пищи не превышали трех часов ^[1157]. Черчилль согласился сократить потребление сигар, обещал регулярно принимать лекарства. Кроме того, он организовал прием пищи на ночь (суп с бутербродами). Спустя несколько дней он сообщил Ханту, что чувствует себя гораздо лучше «после поедания бутербродов перед отходом ко сну» ^[1158]. Однако спустя месяц стал жаловаться, что не видит положительного влияния вечернего приема пищи ^[1159].

Гораздо более серьезным потрясением для Черчилля, чем необходимость восстанавливать пищеварительную систему, стала неожиданная проделка его второй дочери Сары. Ничего не сообщив родителям, в середине сентября 1936 года она покинула Туманный Альбион и направилась в США, где планировала начать актерскую карьеру и выйти замуж за Виктора Самека (1898–1946), сценический псевдоним — Вик Оливер. Черчилль отзывался о своем зяте как об «ужасном дурне, испорченном австрийце-янки» ^[1160]. Он был категорически против этого союза, предлагая им расстаться на год и проверить силу своих чувств. Но вместо этого они вместе сбежали в США, где и поженились. Когда друзья Черчилля спросили, что он думает по этому поводу, он со вздохом бессилия произнес: «Я полагаю, Сара унаследовала авантюрный дух своего отца». Свою дочь Черчилль также называл «мулом», за «ее чертовски упрямый характер и нежелание воспитываться» ^[1161].

Как бы там ни было, но брак сложится неудачно, и в 1945 году супруги расстанутся. В 1949 году, опять не поставив родителей в известность, Сара выйдет замуж за фотографа Энтони Бошана (?—1957), а в 1962 году — за Томаса Перси Генри Туше-Джессона, 23-го барона Одли (1913–1963). На этот раз матримониальный союз был заключен с благословения родителей. Но семейное счастье Сары все равно будет кратковременным, третий супруг скончается спустя чуть больше года после свадебных торжеств. Неудачи в семейной жизни совпали с алкогольными проблемами. Сара преставилась в сентябре 1982 года, не дожив двух недель до своего шестьдесят восьмого дня рождения.

Одновременно с Сарой фортель выкинул сын Рандольф. Он решил прервать образование в Оксфорде и сразу заняться журналистикой, рассчитывая периодически (как потом выяснится, в основном неудачно) баллотироваться в парламент. Учитывая его привязанность к Бахусу, а также несдержанный нрав, больших успехов ни в политике, ни в журналистике Рандольфу достичь не удастся. В определенной степени в этом виноват его отец. Натерпевшись пренебрежительного отношения со стороны собственного родителя, Уинстон многое позволял сыну. И вместо того чтобы развить в нем любовь к труду и уважение к старшим, он просто-напросто избаловал его, лишив авторитетов и ценностей. Наблюдая за самовольным поведением своих детей, Черчилль будет вынужден признать: «Современная молодежь делает то, что ей хочется. Родители могут контролировать своих детей только до их рождения» ^[1162].

Относительно третьего тома. Среди прочих помощников, консультантов и друзей рукопись была показана Эшли ^[1163]. Этот факт лишний раз показывает, насколько высоко Черчилль ценил этого человека. Помимо Эшли, в исправления ошибок важную роль сыграл незаменимый Марш. Несмотря на тщательную проверку и перепроверку фактов, опечаток избежать не удалось, поэтому пришлось делать вкладку с перечнем ошибок.

Публикация третьего тома в периодике прошла в Sunday Times с 19 июля по 6 сентября 1936 года. На книжных прилавках продолжение «Мальборо: его жизнь и время», охватывающее период с 1705 по 1708 год, появилось благодаря George G. Harrap & Со. Ltd. 23 октября 1936 года. Была сделана всего одна допечатка в том же месяце. Общий тираж британского издания составил десять тысяч экземпляров. На территории США новый том появился на следующий год. Обжегшись с предыдущими томами, Charles Scribners Sons не стало разбивать том на две книги, выпустив один объемом в 608 страниц.

Аналогично предыдущим книгам, Черчилль направил подписанные экземпляры (семьдесят одна книга) друзьям и коллегам. Многие уже привыкли к подобным презентам, поэтому в основном были спокойны в благодарственных ответах. Но были и те, кто, ознакомившись с новым томом, не смог не высказать своего мнения о прочитанном. Супруга 1-го барона Десбороу Этель Энн Присцила Фэйн (1867–1952) считала, что разрастание литературного проекта до четырех томов нисколько не вредит качеству материала. Про такую личность, как герцог Мальборо, заявила она, можно написать и сорок томов ^[1164]. (Даже официальная биография Черчилля не содержит столько!) Другие были более сдержанны, но их мнение от этого не становится менее интересным. Например, секретарь кабинета министров Морис Паскаль Хэнки (1877–1963) отметил, что Черчиллю удалось затмить остальных авторов, так как он сумел «рассказать историю, которую мы действительно хотим знать». По его словам, Черчилль «смог реконструировать любопытные переплетения политики, стратегии, личностей, которые и составляют настоящую историю и предоставить нам картину, которую мы считаем настоящей» ^[1165].

Каждая крупная историческая работа посвящена не только событиям прошлого, но также настоящего и будущего. Такую связь подметил, в частности, Энтони Иден, в конце 1936 года занимавший пост министра иностранных дел. По его мнению, Черчиллю удалось создать «книгу, соответствующую нашим проблемам». И «самым полезным в ней» он назвал «чувство пропорции в анализе нынешних трудностей», которое появляется после ее прочтения. Иден считал, что чтение «Мальборо» обладает «великолепным стимулирующим» эффектом ^[1166].