— Да ладно, Райден, — оживился Олаф, — ты так говоришь будто сам кого-то инициировал.
После небольшой паузы, когда все, включая ритора, затаили дыхание, Камачо с той же протяжечкой заметил:
— Не инициировал. Но смог бы.
Я, несколько последних секунд отчаянно пытавшаяся запустить замершее сердце, выдохнула и, не удержавшись, едва слышно процедила сквозь зубы:
— Хвастун.
Поймав заинтересованный косой взгляд нервничающей Моники.
— Пси-активных девушек, — повысил голос Сантана, продолжая наслаждаться нашим вниманием и даже не пытаясь урезонить посмеивающихся парней, — именно девушек — очень мало. Для инициирования нужна девственность и очень жесткий акт. Для шока. И помутнения сознания.
— Практически изнасилование, — прогудела Аделаида.
Смех поутих, попасть под судебное расследование не хотелось никому. Девчонки и так вешались на шею, рисковать ради призрачно возможного чужого инициирования выглядело глупо.
Я хмуро пыталась вспомнить, когда у меня был шок, но он упорно не вспоминался. Нервничала — да, но в руках себя держала, все прекрасно помню. Что-то не так было с нашим поцелуем в кладовой, но расспрашивать ритора при всех было опасно.
— Сегодня мы проведем еще один тест, чтобы вы оценили собственные силы. Страх у вас уже был, когда встречались с нашей Медузой-17, помните монстра в клетке? Хотя неинициированные его не видели, а только ощущали действия, поверьте, для них это было еще страшнее. А сегодня мы перейдем ко второму пункту — Схватке. Медуза-17 была совершенно безопасна, на них во всех академиях первый тест проводят. Тварей мы на вас выпускать пока не будем, не ждите, — ритор хмыкнул и еще раз прошелся перед строем, играя мускулатурой, — сражаться будете друг с другом.
— А потом секс? — никак не мог уняться кто-то из альф.
— Обязательно, — после небольшой тяжелой паузы подтвердил Сантана. — Тех, кто покажет себя слабаком и трусом, лично вые..у.
И стало тихо. Ритор скорее всего пошутил, но таким серьезным голосом, вообще не похожим на его удалые разглагольствования до этого, что стало страшно. Ну его, вдруг.
В полной тишине хрустели веточки под ботинками лысого. Даже птицы затихли. Или мне так показалось.
— Вы разделитесь на группы. Первыми соберут желающих составить им компанию потенциальные старшие, названные претором. Если останутся неприсоединившиеся, они тоже могут скучковаться между собой. Или выполнять тест в одиночку. Ваше дело — пройти тест и избежать моего «особого» внимания. А сейчас. Камачо. Борн. Маккой. Шаг вперед.
* * *
Я шагнула вперед и развернулась лицом к строю. Вот и время истины. Как говорил мой папа: «Взвесимся, подружки».
Рядом скалился Олаф. В нескольких метрах от нас невозмутимо высился Камачо, не такой квадратный как Борн, но остро опасный в своей иллюзорной неподвижности заряженного револьвера.
Сантана поцокал языком, преувеличенно внимательно нас изучая.
— Взгляните на этих… лидеров. Ха. Чуть не сказал парней, но в этом году среди нас маленькое чудо — девчонка, сразу замеченная нашим мудрым претором и, кстати, еще раньше, очень умным мной. Хотя и по другой причине.
Ритор хохотнул.
Мы — и потенциальная троица старших, и ряд студентов — стояли неподвижно и молча, настороженно изучая мужчину, со всей бдительностью несчастливцев, находящихся в присутствии гремучей змеи. Никто уже и не думал ухмыляться или подхватывать его шутки.
— Всем группам мы выдадим карты, а каждому студенту — личного клеща, даже неинициированные получат тварь хаоса на ухо. Ха! Клещи — это системы связи и не только. Что бы вы ни сказали — мы услышим. Если запросите помощь… окажем. Ваша задача — дойти до финиша, отмеченного на карте. До полуночи. Последние десять тормозов и инвалидов, пришедших последними или сдавшихся, получат по сто штрафных очков. Поэтому — только вперед. А сейчас — подойдите к тому лидеру, которому вы доверяете или просто считаете его меньшим дегенератом, чем остальные два. Если не выберете никого — сколотите собственную группу.
Некоторое время все стояли, пытаясь осознать грядущий контакт с созданием хаоса. Я вспомнила волосатого паука на столе секретаря Рохо и брезгливо вздрогнула.
— Эй, вы двигаетесь или решили сразу сдаться, малыши?
Строй очнулся, распался, к нам начали подходить.
Близнецы Вега подошли ко мне вдвоем, но, к моему удивлению, первым двинулся Мартин. А Моника — с заметной задержкой, сначала бросив взгляд на Райден, потом на Олафа и только после этого на меня.
— Задумалась над третьим С? — сочувствующе шепнула я подруге.
Она посмотрела тоскливо, дрогнула искусанные тонкими губами.
— Раскрыла меня? Да, инициированный у нас Мартин, а я — так… приложение, — хмыкнула она.
Еще в комнате секретаря, после того, как она не увидела лежащего на столе клеща, стало понятно, что подруга не с полным контуром. С каждым днем подвешенность положения напрягала ее все больше, это чувствовалось. По тому, как она тяжело засыпает, как часто смотрит в одну точку, что для активной энергичной Моники было неестественно. Но я не знала, что она готова идти на серьезные риски.
У меня сжалось сердце. Во многом мы думали похоже, но, в отличие от нее в похожей ситуации я планировала поступать на следующий год, а не искать травмирующий секс.
— О чем вы, я не услышал? — переспросил обернувшийся Мартин.
— Прошу Стеллу меня сильно испугать или хорошенько побить, — сказала Моника.
— Как человек ответственный, выполню в лучшем виде, — я постаралась перевести все в шутку, но мы обе понимали насколько положение серьезно.
Третьей, когда уже почти все разбились на команды, подошла Аделаида. Она молча кивнула и уверенно встала у моего плеча. Задержалась Ада скорее всего из-за Ледки, которая махала мне руками, строила извиняющиеся гримасы, но все же пошла за Глорией к Райдену.
Кто меня поразил, так это Эстер, присоединившаяся к нам вместе с худощавым жилистым молодым человеком, постоянно переминающимся и заглядывающим куда-то поверх наших голов. Дескать, я не с ними, а остановился случайно, по досадной ошибке.
— Это Лукас, — представила она его строго. И, чтобы не возникло недопонимания, добавила, — мы думаем встречаться. Лукас из очень хорошей семьи, но неинициированный Гамма. Стелла, надо помочь.
И настойчиво посмотрела мне в глаза. Я вспомнила зов Аделаиды во время первого теста и поежилась. Становиться старшим хотелось все меньше, тянуло сбежать куда-нибудь от ответственности. Одной. Но в сторону финиша.
Нас стало шестеро, и всего на двух человек больше оказалось в командах Райдена и Олафа. Крупные мужчины боролись за власть по-серьезному. И у Альф, и у Бет проявились неформальные лидеры, которые подходили к каждому сомневающемуся и обещали успех, возможность проявить себя и теплое место рядом. В итоге образовалось несколько маленьких групп не только у Гамм.