Леди Некромант - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Булгакова cтр.№ 109

Размолвка с женой казалась неестественной, надуманной. Всю дорогу до Астенса мысли о странно напряженном общении не шли из головы. Леди Кэйтлин была права, совершенно права, а Тэйка уже показала, что способна портить важные для мачехи вещи. Почему же он так болезненно отреагировал? Он ведь знал, что жена хочет добра!

Собственная несговорчивость Эстаса неприятно поражала, а чем дальше он отъезжал от Рысьей лапы, тем сильней становилось желание вернуться и попросить прощения у леди Кэйтлин. Но командующий в Астенсе ждал подчиненного к определенному часу, опаздывать было никак нельзя.

Мысль купить жене подарок в знак примирения Эстас считал верной, а нужная вещь нашлась тем же вечером — небольшое овальное зеркало на длинной ручке. С обратной стороны на светлой эмали красовалось изображение граната. Раскрытый плод с россыпью ягод символизировал среди прочего счастливый брак, и Эстас надеялся, что жена, несомненно знающая такие тонкости, не только примет извинения, но и поймет намек. Кэйтлин нужно лишь дать знак, что она готова к другим отношениям и хочет их. Тогда Эстас Фонсо приложит все усилия для того, чтобы брак действительно стал счастливым.

Глядя, как продавец упаковывает подарок в футляр, Эстас любовался мелкими гранатами, утопленными в серебряные завитки рамы. Из-за игры света казалось, что зеркало окаймляют алые искры, напоминающие осязаемый сон о гребнях.

Утром Эстас проснулся с мыслью, что отношения с женой заметно испортились после его разговора с дочерью. Вспомнился разговор с Дьерфином о чувствительности магов к чужим эмоциям, о необходимости защищаться от такого воздействия. После нескольких бесед с женой у Эстаса сложилось представление о магических потоках, и логика подсказала, что если неодаренные могут ненамеренно изменять потоки, то маги тем более способны это делать. Предположив, что, скорей всего, Тэйка неосознанно повлияла на отца и настроила его против жены, Эстас решил наведаться в музыкальную лавку. Каганатка-мэдлэгч лучше кого бы то ни было могла укрепить или опровергнуть догадку. И, возможно, подсказать, как защититься от влияния мага, еще не контролирующего свою силу.

Уютная лавка, черный чай в украшенных зелеными завитками белых чашках, доброжелательная собеседница напротив.

— Вы верно догадались, на эмоции можно воздействовать, — серьезно кивнула каганатка. — Правда, знаки богов обычно справляются с защитой, и нужно умение, чтобы обойти ее и вызвать определенные чувства. Судя по тому, что вы рассказываете, воздействие было целенаправленным и достаточно сильным, раз вы осознали неестественность происходящего не сразу и даже не дома. Вам пришлось отъехать довольно далеко. Ваша дочь хотела поссорить вас с женой и будет пробовать снова и снова. Вы уж простите, вам наверняка неприятно это слушать.

— К сожалению, я и сам пришел к такому выводу, — хмуро согласился Эстас.

— Будьте настороже, избегайте ссор и разговоров на повышенных тонах. Прислушивайтесь к жене, — наставляла каганатка. — Помните, это не она изменилась, это вас пытаются менять. Другой защиты от этого влияния нет.

— Жаль. Я надеялся на чудо-оберег, — вздохнул он.

— Трезвый ум — лучший оберег во все времена, — улыбнулась собеседница. — И вот еще что. После вашего рассказа я сомневаюсь в том, что девочка мэдлэгч.

Эстас изумленно вскинул брови.

— Наша магия не позволяет так влиять на эмоции, — пояснила женщина. — Итсенская — тоже. Это северная магия.

— Откуда бы? Моя дочь каганатской крови! Откуда взяться северной магии?

Хозяйка лавки лишь пожала плечами:

— Вы не знаете, кто был у нее в роду. В нашем мире все возможно. Гуцинь ей поддался?

— Я ей его еще не подарил, — признался Эстас.

— Подарите, пусть попробует поиграть. Если у нее северный дар, ее игра будет простым перебором струн. Если она мэдлэгч, от ее прикосновений гуцинь будет петь, каждый звук тронет сердце. Вы почувствуете разницу, заверяю.

— Я слышал, как вы играете. Мне будет с чем сравнить, — добавил он.

— Только не огорчайтесь, когда гуцинь не запоет, — утешила каганатка. — И, скорей всего, он ей быстро наскучит. Гуцинь не любит северян.

* * *

До возвращения мужа я избегала общества Тэйки, насколько это было возможно. Стойкое ощущение близкой беды раздражало, щекотало чувства, все чаще холодом касалось затылка. В записях, которые передал мне отец Беольд, я тщетно искала ответы, с каждым часом все больше сомневаясь в том, что они там есть.

Вечером после ужина я недолго посидела с лекарем и Джози, а когда часы показали десять, ушла к себе. На подоконнике меня ждала склянка с зельем, в котором лежал амулет, принадлежавший раньше отцу. Чтобы использовать оберег снова, нужно было избавить его от энергетического отпечатка того, кто носил вещь прежде.

Зачарованный отвар из девяти трав пах неприятно и резко, зато амулет сиял первозданной чистотой. На моей ладони лежал круглый оберег с северным узлом в виде треугольника из бесконечной ленты. Узел располагался поверх стилизованного солнца с волнистыми лучами, окаймленного полосой с охранными заклинаниями. Куда более сильная вещь, чем кулон годи, а моя магия утроит эту защиту.

Поток волшебства шел ровно, амулет на ладони приятно грелся, в свете зачарованных свечей руны оберега сияли всеми цветами радуги, солнце вспыхивало в такт моим словам. Северный узел неразрывно связывал воедино будущее, настоящее и прошлое, мою магию и символы самого кулона. Три угла, как листочки трилистника, объединяли мир живых, мир мертвых и потустороннее — ни живое, ни мертвое. Треугольник, которым лист клевера стал в рунической письменности, был знаком древнего бога, властвовавшего в мире мертвых, символом возрождения и бессмертия.

Солнце, источник жизни и магической мощи, усиливало амулет многократно, особенно ту его магию, которая отгоняла смерть и берегла от ран. А написанные руническим языком заклятия не подпускали потустороннее так близко, чтобы оно могло ранить, показаться в зеркалах, запутать, очаровать, явиться во сне. Отчасти этими же свойствами обладали и знаки Триединой, тоже имеющие треугольник-трилистник в основе.

Нинон, как и отец до самой смерти, носила оба амулета: некромантский и церковный. Сестру я в свое время не только заставила поклясться, что она никогда не снимет мой подарок, но и порядком напугала, рассказав правдивую историю жизни мэтра. Нинон все поняла, а я могла спать спокойно и не бояться, что знакомец исхитрится утащить в зеркала моих родных.

Зачарование закончилось, руны амулета погасли, потускнело солнце, узел величественно сиял спокойной созидающей силой. Волшебство выпило резерв почти досуха. От слабости меня пошатывало, я осторожно встала из-за стола, погасила огарки особых свечей и перебралась в постель, радуясь тому, что догадалась заранее приготовиться ко сну. Подаренные мужем гребни один за другим ложились на тумбочку и в свете ночника казались узорными слитками топленого молока.