Две девочки в голубом - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Хиггинс Кларк cтр.№ 30

— Как Келли? — спросил священник.

— Доктор Харрис дала ей успокоительное, так что она спала почти весь день, — ответил Стив.

— Когда Келли просыпается, она пытается говорить с Кэти, — сказала Маргарет. — Она никак не может примириться с тем, что Кэти больше нет дома. Как и я.

— Нет большего горя, чем потеря ребенка, — спокойно произнес монсеньор Ромни. — На свадебной церемонии мы молимся о том, чтобы вы жили долго и увидели детей своих детей. Не важно, новорожденный ли это, только что сделавший первый вдох, ребенок, начинающий ходить, молодой человек или пожилой потомок престарелых родителей, — не существует боли, которая могла бы сравниться с этой.

— Моя проблема, — медленно произнесла Маргарет, — заключается в том, что я не могу поверить в смерть Кэти. Не могу примириться с тем, что она никогда не войдет сюда следом за Келли. Из них двоих Келли — лидер, командир. Кэти чуть более робкая, застенчивая.

Она взглянула на Стива, потом на монсеньора Ромни.

— Когда мне было пятнадцать, я каталась на коньках и сломала лодыжку. Перелом был серьезный, требующий хирургической операции. Когда очнулась от наркоза, я чувствовала лишь тупую боль и подумала, что быстро поправлюсь. Потом, через несколько часов, когда начала проходить нервная блокада, наступили сильные боли. Думаю, и в данной ситуации для меня все будет происходить именно так. Пока что нервная блокада еще действует, но…

Монсеньор Ромни ждал, чувствуя, что Маргарет собирается его о чем-то попросить. Она выглядит такой молодой, такой уязвимой, подумал он. Уверенная в себе, улыбчивая мать, которая сказала ему когда-то, что временно откажется от карьеры юриста, чтобы все время проводить с близнецами, теперь стала бледной тенью. Тревожные темно-синие глаза выражали страдание.

Сидевший рядом с ней Стив, у которого волосы были всклокочены, а глаза от усталости покраснели, качал головой, словно не веря в случившееся.

— Я понимаю, что нам надо предусмотреть какую-то службу, которую могли бы посетить наши гости, — сказала Маргарет. — На следующей неделе приедут моя мать и сестра. Отец Стива пригласит к жене сиделку и тоже приедет. Многие друзья послали нам электронные сообщения и хотят быть с нами. Но прежде чем мы организуем мессу для приглашенных, не могли бы вы в понедельник рано утром отслужить отдельную мессу по Кэти, на которой будем только мы со Стивом, Келли и доктор Харрис? Это возможно?

— Конечно возможно. Я могу отслужить ее завтра утром, раньше или позже регулярно проводимых служб. Это будет до семи или после девяти.

— Вы называете такую службу мессой ангелов, если она проводится для маленького ребенка? — спросила Маргарет.

— Это мирское название употребляется, когда проводят службу по ребенку. Я выберу какие-либо подходящие толкования.

— Милая, пусть это будет после девяти, — предложил Стив. — Неплохо было бы нам обоим сегодня принять снотворное и поспать.

— Уснуть, но снов не видеть, — устало произнесла Маргарет.

Монсеньор Ромни встал и подошел к ней. Положив руку ей на голову, он благословил ее, потом повернулся к Стиву и благословил его тоже.

— В десять часов в церкви, — сказал он.

Глядя на их несчастные лица, он вспомнил слова молитвы: «Из глубины я взывал к тебе, о Господи… услышь мой голос. Пусть слух Твой внимает моей мольбе».

Норман Бонд не был удивлен, когда в пятницу утром к нему в офис пришли два агента ФБР. Он знал: им сообщили, что, нанимая на работу Стива Фроли, он проигнорировал трех квалифицированных служащих «Си-эф-джи-энд-уай». Бонд предполагал также осведомленность ФБР в том, что некто, искушенный в финансовой сфере, сообразил, каким образом некоторые зарубежные банки могут за вознаграждение собрать и передать незаконно полученные деньги.

Перед тем как попросить секретаршу пригласить агентов, он поспешил в личную ванную комнату, где стал рассматривать себя в большом зеркале, повешенном на задней стороне двери. Первые деньги, полученные им при поступлении на работу в «Си-эф-джи-энд-уай» двадцать пять лет назад, он потратил на дорогие лазерные процедуры, которые позволили избавиться от шрамов, следствия юношеских угрей, превративших его отрочество в нескончаемую пытку. В его сознании шрамы все еще были там, как и огромные очки, которые он носил. Теперь его светло-голубые глаза обрели хорошее зрение благодаря контактным линзам. Ему нравились его пышные волосы, но он размышлял над тем, не стоит ли их покрасить. Со стороны матери ему передалась предрасположенность к ранней седине, и к сорока восьми годам его волосы стали совершенно белыми, а не черными с проседью.

Подержанная одежда детских и юношеских лет уступила место консервативным костюмам от Пола Стюарта. Норман еще раз окинул себя взглядом, чтобы удостовериться, что ни на воротничке, ни на галстуке нет какого-нибудь случайного пятнышка. Он не мог позабыть один случай в начале карьеры в «Си-эф-джи-энд-уай», когда на обеде в присутствии президента компании воспользовался вилкой, чтобы наколоть устрицу. Соскочив с зубца, устрица скользнула по его пиджаку, заляпав соусом. В тот вечер, сгорая от стыда, он купил книгу по этикету и полный комплект столовой посуды. Много дней подряд он практиковался в сервировке официального стола, используя надлежащие вилку, нож и ложку.

Теперь, смотря в зеркало, он убедился в том, что выглядит прекрасно. Правильные черты лица. Хорошая стрижка. Накрахмаленная белая рубашка. Синий галстук. Никаких украшений.

В голове промелькнуло воспоминание о том, как он бросает свое обручальное кольцо на рельсы перед проходящей электричкой. До сих пор Норман так и не знал, что заставило его это сделать — гнев или печаль. Он говорил себе, что теперь это уже не важно.

Вернувшись к письменному столу, Бонд дал знак секретарше пригласить агентов ФБР. С первым, Ангусом Соммерсом, он уже встречался в среду. Второго агента, стройную женщину лет тридцати, Соммерс представил как Рузанну Скатарро. Норман знал, что в здании полно агентов, которые задают служащим вопросы.

Кивком головы Норман Бонд приветствовал посетителей. В качестве любезности он даже слегка приподнялся со стула, но тут же опустился опять, придав лицу бесстрастное выражение.

— Мистер Бонд,— начал Соммерс,— вчера ваш финансовый директор Грег Стэнфорд сделал довольно смелое заявление для прессы. Вы с ним согласны?

Бонд приподнял одну бровь — движение, на отработку которого он потратил немало времени.

— Как вы знаете, агент Соммерс, совет директоров единодушно проголосовал за уплату выкупа. В отличие от моего знаменитого коллеги я возлагал большие надежды на уплату выкупа. Ужасно, что одна из сестер погибла, но, возможно, то, что другая благополучно вернулась домой, это результат выплаты, которую мы сделали. Разве предсмертная записка, оставленная водителем лимузина, не говорит о том, что он не собирался убивать ребенка?

— Да, это так. Вы не согласны с позицией мистера Стэнфорда?