– Госпоже М.И. Храмовой…
Я прочитала свой адрес, пожала плечами и вскрыла конверт. На колени мне выпал листок бумаги в осьмушку и коробочка.
Я повертела в пальцах бумагу.
Дешевая, так себе…
«Если вам дорога ваша сестра, приезжайте в столицу. Там получите остальные инструкции. Если вы расскажете кому-то об этом письме, мы убьем ее».
Хм?
Ни печати, ни подписи, ни, подозреваю, отпечатков пальцев.
Под сестрой, я так понимаю, подразумевается Арина. Если бы две других, по Горским, тут бы скорее князь носом землю рыл. Да и толку? Я бы ради сестричек впрягаться не стала. Да, вот такая я стерва, но не стала бы. Значит, остается Арина, к которой я показала свою привязанность.
Письмо короткое и понятное. Но вопросов…
Ладно, допустим, эта дуреха еще жива. Но как я могу в этом убедиться?
Хотя…
Кажется – могу.
Я дотронулась до коробочки, подозревая уже, что именно в ней увижу. Открыла…
– Ёжь твою…
В этот раз вышло матерно. И было отчего.
Вот никогда не мечтала быть персонажем кoнaн-дoйлeвcкого рассказа. Там, правда, уши присылали, а тут палец, зато так же солью засыпали. Чтобы не протухло по пути, значитца…
С-суки!
Девичий палец, мизинец, отрезанный у основания.
Я провела рукой над пальцем.
Некромантия тоже доступна магам земли. И сейчас я могла сказать, что палец отрезан у живого человека. И что человек до сих пор жив.
С этим все.
Я медленно закрыла коробочку, положила в пакет, сунула туда же листок бумаги. Прошла в кабинет и убрала коробку в стол к Храмову. Закрыла ящик на ключ и убрала ключ. А потом пошла и долго отмывала руки в очень горячей воде.
Тошно было…
И ведь ехать придется, никуда не денешься. И попробовать ее выручить. А вот как рассказать об этом ребятам?
В голову ничего не приходит. Совсем ничего…
Ко второму письму я вернулась не скоро. И очень надеялась, что это – не еще одна записочка шантажиста. Второй я не выдержу.
Взяла конверт, покрутила.
Даже на первый взгляд что-то очень официальное. Плотная бумага, желтоватая такая, блямба сургучной печати, дорогие чернила, каллиграфический почерк, искорки магии, слабо покалывающие пальцы…
От обычной почты этот конверт отличался как герцог от крестьянина.
Я пожала плечами и взломала печать.
Письмо было из канцелярии Его Императорского Величества. Мне предписывалось в месячный срок закончить свои дела в Березовском и отбыть в столицу. Меня желали видеть при дворе.
Да, все познается в сравнении. Лучше уж шантажист, того убить можно. Кстати говоря…
А что с трауром?
* * *
На этот вопрос мне смог ответить Благовещенский. Правда, не впрямую. А с кем мне было еще посоветоваться?
Пришлось писать записку отставленному генерал-губернатору, с просьбой приехать в гости. К чести Александра Викторовича, он не стал орать: «Как вы мне все надоели!!!» Я бы заорала. А он – приехал.
Я продемонстрировала письмо и отдала мужчине лист. Мол, читайте, сэр.
Сэр прочитал и воззрился на меня.
– Когда вы выезжаете, Мария Ивановна?
– Как только улажу свои дела. Я так надеялась, что траур…
– Воля императора выше любого дела.
Я засопела, но комментировать не стала.
Выше, выше… Я, может, в демократы подамся! Или в коммунисты!
– Александр Викторович, у нас осталось примерно дней пятнадцать на Демидова. Вы едете со мной – или нет?
От такой наглости Благовещенский аж воздухом подавился. Прокашлялся и воззрился на меня с видом – не обнаглела ли ты, девочка?
Я изобразила невинность на ромашке, показывая, что не обнаглела. И не надейтесь, не раскаюсь!
– Мне надо поговорить с Демидовым, пока его не убили. Хотите – поедем вместе. Хотите – порознь.
– Но вы поедете в любом случае.
– Да. Посадить в тюрьму вы меня все равно не сможете…
– Мария Ивановна, вы в себе так уверены?
Вопрос был задан очень ядовитым тоном. Ответ у меня получился не менее ядовитым.
– Демидов решил пригласить мага земли – в горы. Для беседы.
– Потому что у него есть какие-то козыри в рукаве.
– У меня тоже.
И козырь действительно был.
Кровь Полоза.
Там, где обычный маг будет бессилен, я смогу воззвать к земле. И она откликнется мне. Но говорить об этом я не буду. Ни к чему.
Я просто пожала плечами.
– Вы слишком самоуверенны.
– Это преимущество моего возраста, – парировала я. – Так что? Едем?
– Едем, – скрипнул зубами Благовещенский. – Завтра же. Я был о вас лучшего мнения, Мария Ивановна.
– Почему?
– Я полагал, вы не захотите оставить детей…
– Вы не поняли, Александр Викторович. Дети едут со мной.
Кажется, только дворянское воспитание не позволило Благовещенскому отвесить мне подзатыльник. Хорошая это штука – манеры.
* * *
Нищему собраться – только подпоясаться.
Так то – нищему.
Мы уложились в два дня, и то потому, что все слуги свое дело знали. А что? Ездили ведь уже с Храмовым.
Александр Викторович зубами скрипел, но понимал, что я не отступлю. До попытки похищения ребенка – да, я подозреваю, что именно похищения, – меня можно было отговорить. А сейчас…
Сама не останусь.
Детей не оставлю.
И обязательно все раскопаю.
Да и почему бы не съездить? Походная карета есть, легкая, удобная, с хорошими рессорами и отличной проходимостью. Припасы купить несложно, но если что – по дороге пополним. А одежда – что ее, собирать, что ли, долго?
Ваня и Петя тоже ехали со мной. Их я тоже не готова была подставить под удар, пусть лучше будут у меня на глазах, чем их кто-то похитит, как Аришку.
Ваня, конечно, ворчал что-то насчет репутации, но я махнула рукой.
Я – вдова.
Замуж мне второй раз не выходить, более того, я буду всеми лапами отпихиваться от такого «счастья». И репутация мне не подмога, а помеха.
Приглашение ко двору?
А мне оно надо? Меня кто спрашивал? Просто пригласили, поставили в известность, и деться я никуда не могу. А сама я ко двору хочу?