Анализ крови - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Келлерман cтр.№ 24

– Знаю, – сказал Майло. – Я тоже его чувствовал.

Я непроизвольно поднял на него взгляд.

– Не удивляйся. Только из того, что этого никогда не произойдет, еще не следует, что я об этом не думаю.

– Как знать. Нравы становятся все более либеральными.

Чуть расслабив ремень, Майло намазал маслом кусок хлеба.

– Не настолько либеральными. – Он рассмеялся. – К тому же мы с Риком не готовы к материнству или как там это назвать. Ты можешь себе представить – я покупаю детское питание, а мой утонченный друг меняет пеленки?

Мы дружно рассмеялись.

– Ладно, – продолжал Майло, – я вовсе не хотел затрагивать больное место, однако этот вопрос вам придется решать. Я его решил. Почти всю свою жизнь я сделал сам. Родители меня даже не подтолкнули. Я работал там и сям, начиная с одиннадцати лет, Алекс. Разносил почту, давал частные уроки, собирал груши, работал на стройке, немного в Управлении торгового флота, затем Сайгон и полиция. Работая в убойном отделе, особо не разбогатеешь, но одинокому мужику вполне хватает. Я был чертовски одинок, но в конце концов мои потребности были удовлетворены. После того как я познакомился с Риком и мы стали жить вместе, все изменилось. Помнишь мой старенький «Фиат» – настоящее дерьмо. Я ездил исключительно на ржавом хламе. Теперь мы разъезжаем на «Порше», словно два наркодилера. И дом – на свое жалованье я бы такой ни за что не смог себе позволить. Рик ходит по модным бутикам, выбирает мне то сорочку, то галстук. Мой образ жизни сильно изменился. К лучшему, однако принять это было непросто. Хирурги зарабатывают больше полицейских, так было всегда и так будет, и я наконец с этим смирился. Как тут не призадуматься, через что приходится пройти женщинам, а?

– Точно.

Мне захотелось узнать, столкнулась ли Робин с такой необходимостью перестраиваться, какую только что описал Майло. Была ли внутренняя борьба, которую я, бесчувственный, не заметил?

– По большому счету, – сказал Майло, – лучше, если обе стороны чувствуют себя взрослыми, ты не находишь?

– Я нахожу, Майло, что ты потрясающий друг!

Он скрыл свое смущение, уткнувшись в меню.

– Если я правильно помню, мороженое здесь хорошее, правильно?

– Правильно.

За десертом Майло заставил меня рассказать подробно о Вуди Своупе и онкологических заболеваниях у детей. Он был потрясен, как и большинство людей, узнав, что рак стоит на втором месте среди причин детской смертности, после несчастных случаев.

Особенно его заинтересовал принцип модулей ламинарных потоков, и он задавал мне дотошные, пытливые вопросы до тех пор, пока не иссяк мой запас ответов.

– Долгие месяцы в этой пластиковой коробке, – в тревоге сказал он. – И у детей не едет крыша?

– Нет, если все делать правильно. Необходимо сориентировать ребенка в пространстве и времени, объяснить родным, чтобы они проводили с ним как можно больше времени. Любимые игрушки и одежда стерилизуются и проносятся в модуль, ребенка постоянно чем-нибудь занимают. Ключ к успеху – свести до минимума разницу между домом и больницей – какие-то различия все равно останутся, но будет уже значительно легче.

– Очень интересно. Ты понимаешь, почему я все это выпытываю, да?

– Почему?

– СПИД. Тот же принцип, верно? Пониженная сопротивляемость инфекциям.

– Похоже, но все-таки это разные вещи, – возразил я. – Ламинарные воздушные потоки борются с бактериями и грибами, чтобы защитить ребенка во время лечения. Но утрата иммунитета является временной – после завершения курса химиотерапии иммунная система восстанавливается. А СПИД не проходит, и у больных СПИДом другие проблемы – саркома Капоши ^[22], вирусные инфекции. На какое-то время модули смогут их защитить, но продолжать так бесконечно нельзя.

– Да, но ты должен признать, картина это потрясающая: вдоль бульвара Санта-Моника тысячи пластиковых кубов, и в каждом тоскует в одиночестве какой-нибудь бедолага. Можно будет брать деньги за вход, собирать средства на поиски лечения. – Майло издал горький смешок. – Плата за грех. – Он покачал головой. – Одного этого достаточно, чтобы стать пуританином. Я слышал жуткие истории, и слава богу, что я однолюб. А Рику достается много дерьма с обеих сторон. На прошлой неделе в приемную привезли типа с изувеченной рукой – подрался в баре. Так вот, он начал выступать на тот счет, что Рик голубой. Возможно, чистая догадка, потому что Рик, в общем-то, не выставляет напоказ свою ориентацию, но он не стал отпираться, когда тот тип спросил, не гомик ли врач, который собирается его лечить. Он не позволил Рику даже притронуться к нему, стал вопить насчет СПИДа – и не важно, что из него кровища рекой текла. И Рик ушел. Но у остальных врачей руки были по локоть в дерьме – субботний вечер, пациентов привозили одного за другим. Вся система дала сбой. В конечном счете все разозлились на Рика. До конца смены он был как прокаженный.

– Бедняга.

– Совершенно верно, бедняга. Лучший на курсе, ординатура в клинике при Стэнфордском университете, и вот сейчас ему достаются все эти помои. Домой Рик вернулся чернее тучи. А самое страшное, черт возьми, накануне он рассказывал мне, что ему не по себе, когда он занимается пациентами-гомосексуалистами – особенно теми, которые поступают с кровотечением. В ту ночь мне пришлось провести ему курс интенсивной терапии, Алекс.

Майло отправил в рот последнюю ложку мороженого.

– Курс интенсивной терапии, – повторил он, смахивая волосы с глаз. – Но, черт возьми, в этом ведь и есть вся суть любви, правильно?

По дороге обратно в мотель «Морской бриз» Майло попросил освободить его от этого дела.

– Я больше ничего не могу сделать, – виновато заявил он. – В настоящий момент у нас есть только заявление о якобы пропавших людях, а этого слишком мало.

– Понимаю. Спасибо за то, что приехал.

– Да ладно уж. По крайней мере какое-то разнообразие. Так получилось, что у меня сейчас сплошная рутина. Бандитские разборки – прихлопнули двух мексиканцев, – продавца винного магазина порезали «розочкой» из битой бутылки, и в довершение просто прелесть – насильник, который гадит своим жертвам на живот, после того как закончит с ними. Нам известно о нападениях по меньшей мере на семерых женщин. И последнюю он не только обгадил.

– Господи…

– Господь не простит этого извращенца. – Нахмурившись, Майло свернул на Соутел в сторону Пико. – Год из года я твержу себе, что я уже повидал самые черные глубины порока, но каждый год подонки доказывают мне, что я ошибался. Пожалуй, мне все же следовало сдать этот экзамен.

Полтора года назад мы с Майло разоблачили известный сиротский приют, под прикрытием которого действовал бордель, снабжавший педофилов, попутно раскрыв несколько убийств. Майло стал героем, и ему предложили сдать экзамен на звание лейтенанта. Не было никаких сомнений в том, что экзамен он сдаст, поскольку у него блестящая голова, а начальство дало ему понять, что город уже готов принять полицейского лейтенанта – гея, если тот только не будет рассказывать о своей ориентации. Майло долго размышлял, но в конце концов отказался.