Вдова Его Величества - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Лесина cтр.№ 54

Вот он.

Кусок молочно-белого нефрита, теплый и с виду, и наощупь. Длинный и узкий, и оттого формой своей некогда казавшийся неудобным. Катарина, помнится, долго маялась, не решаясь распилить камень. Все ее нутро протестовало против этого, в общем-то весьма логичного поступка.

И выходит, она знала наперед?

Или высшие силы подсказали? Или скорее просто совпало одно к одному.

Она смахнула легкий налет пыли.

Флейта… кто делает флейты из камня? В них не будет ни жизни, ни звука, но почему-то Катарину данное обстоятельство ничуть не смущало. Она подвинула к себе альбом, положила на лист камень и парой штрихов отметила края.

Вот так.

И нужно… да, нужно, чтобы эта флейта была красивой. Как Джио. Никто не понимает, насколько она на самом деле чудесна. А Катарина видит. Она закрыла глаза, представляя будущее творение, в котором не останется места магии иной, помимо созидательной, но это тоже было неважно.

Вдох.

И выдох.

Кусочек угля касается белого листа, оставив легкий штрих. И второй. И третий… и руки Катарины, оказывается, скучали по этому нехитрому действу. Они спешили восполнить потерянные годы, создавая образ будущего… артефакта?

Нет.

Никаких расчетов, никаких схем. И рун тоже не будет, ибо руны придуманы людьми, а Джио… она просто инструмент потеряла.

Хрупкий, как зимние узоры на стекле.

Невозможный.

И спрятанный в камне. Теперь, когда будущая флейта обрела плоть, Катарина видела ее. И взяв камень в руки, прижала к сердцу. Вся ее суть трепетала, предвкушая работу, и Катарине приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы сдержаться.

Не сейчас.

За окном уже темнеет, а ночь — не лучшее время. Да и голова ныла. Руки стали черны, пусть на камне эта чернота и не оставалась. Угольная пыль попала и на юбку, и на рукава, и кажется, так уже случалось, давно, в той, прошлой жизни, когда Катарина слишком увлекалась работой.

Выходит, снова…

Она прижала камень к щеке.

— Скоро, — пообещала ему Катарина. — Скоро я тебя отпущу, если не забыла, как это делается.

Разум молчал. А тело шептало, что ничего-то оно не забыло, и если Катарина решится, если готова потерпеть боль, самую малость, то нужно лишь начать.

— Нет, — она ответила самой себе, возвращая нефрит на место. — Завтра. Или послезавтра. Но сейчас уже поздно. И ужин, наверное, подали.

Останки, освобожденные из плена одежды, которой нашлось место на соседнем столе, выглядели донельзя жалко. Голову Кайден уложил рядом. Он аккуратно отмыл волосы, стер с лица остатки плоти, которая скорее мешала, высвободив чистую светлую кость.

— Позволишь? — Гевин в чужом доме держался подчеркнуто вежливо. И Кайден склонил голову и отступил от стола.

Он наблюдал за тем, как Гевин снял дублет, закатал кипенно-белые рукава рубахи, выставляя гладкую безволосую кожу рук. По ней узором чешуи расползались родимые пятна.

— Да, матушку они несказанно раздражали. Она все пыталась вывести, то мази прикладывала, то сок чистотела. Как-то даже известью пыталась прижигать, — Гевин взмахнул руками, пошевелил пальцами. — Именно тогда я понял, что быть нелюдью — так себе удовольствие.

Сейчас он выглядел спокойно и даже расслабленно. Руки скользили над телом, и разбухшая плоть сжималась, чтобы осыпаться прахом.

— Что-то оставлять? — Гевин дошел до колен.

— Нет, чисти все.

— А это?

— Я запечатлел, — Кайден вытащил из шкатулки кристалл. — Да и свидетельства будет достаточно. Хотя… просто высушить сможешь?

Гевин кивнул.

— И как оно… вышло?

— Про меня? Точно не знаю. Матушка долго и старательно делала вид, что я обыкновенен. Я и сам так думал до… одного происшествия. Но это личное.

Иссыхая, плоть становилась серой и хрупкой, она походила на бумагу, которой обернули кости. И теперь дыра в животе больше не гляделась страшной. А вот кое-что необычное Кайден заметил.

Он осторожно прикоснулся к хрупким краям.

Раздвинул их — сухая ткань трещала — и сунул руку внутрь.

— Это выглядит отвратительно, — соизволил сказать Гевин.

— Это изначально отвратительно, — согласился Кайден, ощупывая сухую камеру. Плохо, что тело столько пролежало, и внутренние органы его расползлись, растворились в воде, а потому сложно оценить степень повреждений. — Но и еще немного странно.

— Что именно?

— Слишком маленькое отверстие. И само тело… если взглянуть отстраненно, оно почти не изменилось. Ты когда-нибудь видел коконы болотников?

— Нет. И не горю желанием.

— А мне доводилось. Лет этак десять тому. На зачистке. Небольшая деревенька к северу от Бристона. Углежоги, рыбаки… углежогов больше. Уж не помню, чем они на себя внимание обратили, там матка была молодой, жадной, не умела сдерживаться, вот и взяла людей больше нужного.

Он ощупывал опустевший кокон изнутри, прикидывая, сумеет ли извлечь его, хрупкого, и сохранить.

— Меня Дуглас взял. Посмотреть. Опыта набраться. И вообще… делом занять.

Под пальцами ощущались тонкие волосяные стены. И Кайден, подцепив когтем нить, потянул на себя, медленно и осторожно. Пусть болотники и плели на диво крепкие нити, но все же пролежала она долго, да и кокон был старым.

Оттого ли и нить была похожей, но слегка иной. На солнце она поблескивала металлом, точь-в-точь как та самая платина, из которой был сделан венец.

— Магов вызвали после того, как исчезла деревня… не та, соседняя… полностью… и люди, и скот крупный… тогда-то и заподозрили, что дело вовсе не в разбойниках. Имущество-то осталось.

Гевин наблюдал, склонив голову набок.

— Окружили. Выставили стену. И пошли. Мы на них, они на нас. Болотники — твари быстрые. А главное, до последнего не скажешь, человек перед тобой или тварь подменная.

Нить тянулась. Медленно, осторожно, но все же.

— Я девицу встретил. Сидит вся в слезах, заливается… мол, сестрицу младшую в воду утащили. Я спиной повернулся, а она как прыгнет… еле успел, — Кайден дернулся от неприятного воспоминания, вновь почудилось прикосновение ледяных пальцев к шее. — И сильные, главное, еле стряхнул.

Нить впилась в пальцы.

— Я ей шею свернул, а она все равно продолжала дергаться… потом брюхо лопнуло и вылезло это… таких с полсотни положили. Маги сразу жгли, не особо разбираясь. Дуглас сказал, что, когда заражение идет, то велика вероятность выпустить кого-то, в ком болотник затаился. А там уж вызреет до матки. И по новой все… из болота поднимали коконы.