Дикая. Опасное путешествие как способ обрести себя - читать онлайн книгу. Автор: Шерил Стрэйд cтр.№ 35

БЕСПЛАТНАЯ коробка для туристов с МТХ!!!

Оставь здесь то, что тебе не нужно!

Возьми то, что тебе нужно!

Позади коробки кто-то пристроил лыжную палку – именно то, что мне было необходимо. Это была палка, которой не погнушалась бы и принцесса: белая, с нейлоновым темляком для кисти цвета розовой жевательной резинки. Я немного прошлась с ней, чтобы оценить свои ощущения. Она оказалась идеальной длины. Она поможет мне не только пройти через снег, но и преодолеть многие броды и осыпи, которые, несомненно, ждали меня впереди.

Часом позже я шла с палкой в руке, пробираясь по проселочной дороге, которая петлей охватывала палаточный городок, и высматривала Грэга, Мэтта и Альберта. Был воскресный июньский полдень, но городок казался пустым. Мне попался мужчина, возившийся со своими рыбацкими снастями. Потом парочка с переносным холодильником, полным пива, и бумбоксом ^[22]. Наконец я добралась до лагерной полянки, где за столом для пикников, читая книгу, сидел без рубашки седовласый мужчина с сильно загорелым округлым животом. Когда я приблизилась, он взглянул на меня.

– Должно быть, ты та самая знаменитая Шерил с огромным рюкзаком, – обратился он ко мне.

Я, смеясь, кивнула.

– А я – Эд, – он поднялся и подошел, чтобы пожать мне руку. – Все твои приятели уже здесь. Они только что поймали машину, чтобы доехать до магазина, должно быть, вы разминулись. Но они просили меня присмотреть за тобой. Если хочешь, можешь поставить свою палатку прямо здесь. Они все тут расположились – и Грэг, и Альберт, и его сын, – он широким жестом обвел палатки вокруг нас. – Мы тут бились об заклад, кто придет первым. Ты или те два парня, которые шли за тобой с востока.

– И кто же выиграл? – поинтересовалась я.

Эд на мгновение задумался.

– Да никто, – сказал он и разразился хохотом. – Никто из нас на тебя не поставил.

Я пристроила Монстра на стол для пикников, сняла его и оставила там, чтобы, когда придет пора в следующий раз его надеть, не пришлось исполнять унизительные отжимания от земли.

– Добро пожаловать в мой скромный приют, – проговорил Эд, указывая на маленький трейлер, крытый брезентом, который свисал с одного его бока, образуя импровизированный навес над крохотной уличной кухонькой. – Голодная?

В палаточном городке душевой не было, так что пока Эд готовил мне обед, я дошла до реки и попыталась вымыться настолько хорошо, насколько это возможно, не снимая одежду. После засушливых мест, по которым я шла, река произвела на меня шокирующее впечатление. А ведь Саут-Форк-Керн – это вам не какая-нибудь река. Она была яростной и самодовольной, холодной как лед и бурной, являя собой отчетливое свидетельство того, что выше в горах лежат обильные снега. Течение было слишком быстрым, чтобы зайти в нее хотя бы по щиколотку, поэтому я шла по берегу, пока не обнаружила небольшую заводь с бурлящими водоворотами прямо возле берега, и вошла в нее. Ступни мои защипало от ледяной воды, и они тут же онемели. Я присела на корточки и принялась плескать горстями воду на грязные волосы и под одежду, чтобы хоть как-то обмыть тело. Я была вся наэлектризована сладким и победным ощущением прибытия; наполнена предвкушением разговоров, которые мне предстоит вести в течение ближайшей пары дней. Покончив с мытьем, я пошла вверх по берегу, а потом пересекла широкую лужайку, влажную и прохладную. Издалека я видела Эда, а приблизившись, стала наблюдать, как он курсирует из своей походной кухни к столу для пикников с тарелками еды в руках, бутылками кетчупа и горчицы и банками кока-колы. Я знала его всего несколько минут – и все же, как и в случае с другими мужчинами, с которыми я здесь познакомилась, он мгновенно показался мне своим, словно я могла довериться ему чуть ли не во всем. Мы уселись за стол друг напротив друга и принялись за еду, пока он рассказывал мне о себе. Ему было пятьдесят, он был поэт-любитель и сезонный бродяга, бездетный и разведенный. Я пыталась есть так же неторопливо, как и он, откусывая кусочки одновременно с ним – как пару дней назад пыталась идти в ногу с Грэгом, – но это было невозможно. Я проголодалась, как тигрица. Сожрала два хот-дога, целую гору печеной фасоли и еще одну гору картофельных чипсов в одно мгновение – а потом сидела, все такая же голодная, мечтая о добавке. Тем временем Эд лениво ковырял свой обед, делая паузы, чтобы раскрыть дневник и прочесть вслух стихотворение, которое сочинил днем раньше. Бо́льшую часть года он жил в Сан-Диего, объяснил он, но каждое лето разбивал лагерь в Кеннеди-Медоуз, чтобы встречать и приветствовать туристов, проходивших мимо по маршруту МТХ. Он был тем, что на местном жаргоне МТХ называлось «ангелом тропы», но тогда я этого не знала. Я даже не знала, что существует такая штука, как местный жаргон МТХ.

– Глядите-ка, ребят, мы все проиграли пари! – прокричал Эд мужчинам, когда они вернулись из магазина.

– Я не проиграл! – запротестовал Грэг, подойдя ближе и приобнимая меня за плечи. – Я поставил свои денежки на тебя, Шерил, – настаивал он, хотя другие с хохотом опровергали его заявление.

Мы немного посидели вокруг стола для пикников, разговаривая о маршруте, и через некоторое время все они расползлись подремать: Эд в трейлер; Грэг, Альберт и Мэтт – в свои палатки. Я осталась за столом, слишком взволнованная, чтобы спать, перебирая содержимое коробки, которую упаковала несколько недель назад. Вещи внутри нее пахли, как другая планета, как мир, в котором я жила в другой жизни; пахли благовониями Nag Champa, которыми пропиталась моя квартира. Зиплок-пакеты и упаковки с продуктами все еще оставались блестящими и неповрежденными. Свежая футболка пахла лавандовой жидкостью для стирки, которую я покупала оптом в кооперативном магазине коммуны, к которой принадлежала в Миннеаполисе. Цветастая обложка «Полного собрания рассказов» Флэннери О`Коннор была еще не заломлена.

Чего нельзя было сказать о фолкнеровском романе «Когда я умирала» – или, скорее, о той небольшой доле этой книги, которая еще лежала в моем рюкзаке. Я оторвала от нее обложку, потом последовательно отрывала все страницы, которые прочла накануне вечером, и сжигала их в маленькой алюминиевой пирожной форме. Ее я взяла с собой, чтобы подкладывать под плитку и не допустить пожара из-за случайных искр. Я смотрела, как имя Фолкнера исчезает в языках пламени, с ощущением, что это немного похоже на святотатство. У меня и в мыслях никогда не было, что я буду жечь книги, но мне отчаянно хотелось хоть немного облегчить свою ношу. Я проделала то же самое и с разделом путеводителя, посвященным той части маршрута, которую уже прошла.

Делать это было больно, но необходимо. Я любила книги в моей обычной, домаршрутной жизни, но на тропе они обрели еще большее значение. Они были другим миром, в котором я могла затеряться, когда тот, в котором я находилась на самом деле, становился слишком одиноким, или грубым, или невыносимым. Разбивая по вечерам лагерь, я спешила как можно скорее справиться с текущими задачами – поставить палатку, отфильтровать воду, приготовить ужин, – чтобы потом можно было усесться в укрытии палатки, на стульчик, зажав коленями котелок с горячей едой. Я ела, держа ложку в одной руке, а книжку – в другой, читая при свете налобного фонарика, пока небо над палаткой постепенно темнело. В первую неделю своего похода я часто была слишком изнурена, чтобы прочесть более одной-двух страниц перед сном. Но, становясь сильнее, стала читать больше, жаждая спастись от скуки и утомительности дней. И каждое утро сжигала то, что прочла накануне вечером.