Рождество в Ноттингеме - читать онлайн книгу. Автор: Паола Стоун cтр.№ 29

И Пат, обрадовавшаяся смене разговора, стала выпытывать у Брикси все подробности новых подводных течений и раскладов сил в студии.

Весь телецентр изначально был расколот на два соперничающих лагеря: творцов и технарей, которые не могли обойтись друг без друга, в то же время друг друга презирая. Сохранять хорошие отношения и с теми, и с другими считалось большим искусством и удавалось немногим. Сама Пат, например, всегда чувствовала себя в этом отношении неумелым фигуристом на льду какой‑нибудь мировой спортивной арены, а Брикси просто ссорилась со всеми в пух и прах, спасаясь только своей соблазнительностью. Жаль, что Кейт уходит, учиться искусству дипломатии стоило именно у нее.

— Тебя поставили в прямой эфир десятого, как обычно, в полпервого, — оторвала ее от раздумий Брикси. — Так что убирай свое молочко. — Пат в ужасе увидела расплывающееся по тонкому пуловеру темное пятно, хотя по дороге на студию она заехала в аптеку и купила таблетки для прекращения лактации, но, увы, они не могли подействовать так быстро. — И в строй, дорогая, в строй! — Брикси ухмыльнулась и пошла прочь, как всегда, вильнув на прощание задом.

А вечером, выйдя на «паперть», Пат увидела на ступеньках обоих Алексов, толстого, как всегда, в дорогом костюме, а тонкого, как всегда, в ковбойских сапогах. Заметив ее, оба ринулись к ней и начали обнимать, тоже, как всегда, несколько непристойно.

— Жена шефа, как жена Цезаря, вне подозрений!

— Я же говорил, что мать — это лучше, чем девушка!

Они несли эту пошлую чушь, но Пат, как ни странно, не обиделась: наоборот, она неожиданно для себя напрягла ягодицы и прошла к своей новой машине вызывающей походкой, только что не виляя задом, как Брикси, и при этом наблюдая за собой, словно со стороны, с удивлением и отвращением.

Дома она села в каминной с твердым намерением дождаться Стива и объясниться с ним во что бы то ни стало.

Миссис Кроули смотрела на неподвижную фигуру хозяйки с явным неудовольствием.

Стив появился поздно, но очень радостный, в немыслимой гавайской рубашке и с целым шлейфом запахов: дорогих сигар, китайской водки, только что вошедшего в моду одеколона «Кинг Моб» и еще Бог весть чего. Перебросившись парой веселых фраз с миссис Кроули, он побежал в детскую, где на руках у Дины гулила Джанет. Няню он ущипнул за мягкое место, а дочку за бархатную щечку, от чего та загулила еще громче — но не испугалась, не заплакала.

— Я так и зову ее «гуленька», мистер Шерфорд.

— Ну, и правильно, — поддакнул Стив, — Джанет она еще успеет поназываться. А где миссис Шерфорд?

— Она в каминной. Миссис сидит там уже около двух часов, она даже не стала обедать. А гуля перешла на смесь — и не поморщилась.

— На смесь? — тупо переспросил он. — Какую смесь?

— Но ведь миссис сказала, что не станет больше кормить ее грудью.

— О, Господи! — вырвалось у Стива. — Можно подумать, у малышки было мало неприятностей! — И, стряхивая по дороге пепел куда попало, он отправился в каминную.

Пат сидела в той же, что и вчера, позе. Пуловер ее спереди совсем намок от сочившегося молока, но она, казалось, не обращала на это внимания.

— Что происходит, Патти? — Стив старался говорить как можно мягче. — Ведь у тебя нет проблем с кормлением.

— Я хотела поговорить с тобой совсем не о том или, точнее, не совсем о том, Стив. С девочкой ничего не случится, сейчас все искусственники. Но мне — мне! — это мешает. Я не могу полностью уйти в работу, не могу, в конце концов, просто стоять перед камерой с такой… с таким выменем, — зло закончила она. — Я готова была страдать, я страдала, но мне никто не вернул ни Мэтью, ни тех моих чувств. Почему теперь я должна себя ограничивать? Причем в том единственном, что мне осталось. Но это еще не все. Сядь, Стив, сядь, пожалуйста. — Совершенно протрезвевший Стив уселся напротив. — Скажи честно: ты женился на мне ради меня или ради ребенка?

— Может быть, ради Мэтью, Пат, — тихо, но внятно ответил Стив.

— Но его нет, а нам надо жить. А для этого я должна знать, будем ли мы нормальной парой, имеющей не только общие интересы, но и общую постель, или будем играть в семью ради ребенка? Мне двадцать три года, после родов прошло уже достаточно времени и, хоть душа моя мертва — телу не прикажешь. Сегодня… — Пат нахмурилась, но все‑таки с усилием договорила: — Сегодня я с омерзением почувствовала, что мне приятны прикосновения обоих Алексов, да‑да, тех самых. Еще там, в Уэсте, я проваливалась в чудовищные сны. Мэт был очень чувственным человеком и выпустил наружу злого духа эротики… Я просто устала от этого, Стиви, — закончила она.

Стив медленно достал сигарету и долго держал ее в пальцах, не прикуривая. Вот чем обернулся его добрый порыв. Нельзя вмешиваться в дела живых ради памяти мертвых. Он глубоко затянулся.

— Ты хочешь, чтобы я брал тебя без любви, Пат? И после этого ты не потеряешь ко мне уважения, которое, я надеюсь, все же испытываешь сейчас? — Пат молчала.

— Давай решим вот что. Пусть пройдет еще какое‑то время. Ты все больше будешь входить в работу — а ее много, и скоро будет еще больше. Джанет будет подрастать и, уверяю тебя, все больше привязывать тебя к себе, хотя бы тем, что станет осмысленней… Твоя любовь к Мэтью начнет становиться не такой болезненной, а потому менее болезненными станут и твои мысли, и твои чувства, и твои желания. Я слишком долго видел в тебе сначала возлюбленную друга, потом — сломленного горем человека, а потом, прости, просто искаженное беременностью, невозбуждающее женское тело. Молчи. Я только хочу сказать, что и это все уйдет — а я буду очень стараться, чтобы это ушло скорее — и тогда… Тогда все еще может быть хорошо, поверь мне. Нам обоим надо просто набраться терпения, малышка. Набраться терпения и любить Джанет.

Стив не стал даже обнимать жену. Он только пытливо и ласково посмотрел в ее потемневшие от подступивших слез золотисто‑карие глаза и вернулся назад в детскую.

Джанет спала, разбросав ручки и ножки в веселом махровом комбинезончике, и Стив точно так же растянулся на ковре рядом с кроваткой.

* * *

Все лето простояла изнуряющая жара, и лишь к октябрю стало можно обходиться без кондиционеров. Каждый вечер Стив, когда бы он ни возвращался со студии, брал Джанет с Диной и увозил их куда‑нибудь на побережье, чаще всего в Лейквуд. Может быть, подсознательно им двигал тот факт, что там когда‑то жил Мэт, а может быть, весь этот изрезанный бухточками берег был и вправду очень привлекателен. И няне, и девочке нравились такие поездки: Дина брала с собой учебники и, уйдя за невысокие холмы, зубрила там свою анатомию, а Джанет оставалась в полном распоряжении Стива, который, в отличие от жены, не искал в ней сходства с погибшим другом, а просто возился, укачивал, целовал и любил. Ребенок был действительно прелестный, с ярко‑синими глазами и золотом волос, обещавшим с возрастом перейти в благородный венецианский оттенок. Малышка приседала, хватаясь за большие пальцы Стива, и даже пыталась подпрыгнуть, и он тоже начинал чувствовать себя мальчишкой, которому хочется прыгать и носиться с индейскими воплями по пустынному пляжу. И уже не раз он сожалел о том, что не завел себе такую замечательную игрушку еще лет пятнадцать назад.