Рождество в Ноттингеме - читать онлайн книгу. Автор: Паола Стоун cтр.№ 20

Бедный папа, ему, наверное, будет тяжелей, чем маме. Мама так безумно его любит, эта любовь спасет ее в том горе, которое она им причинит. А ведь они ждут ее, ждут, может быть, уже завтра. Мама наверняка уже повесила над входом веночек из омелы, а папа колдует над составом очередного — каждый год нового — «робингудовского» глинтвейна. Пат явственно ощутила во рту пряный, радостный вкус напитка, и ей стало совсем легко. И они отошли бы с мамой за высокую, упоительно пахнущую свежей хвоей елку, стоящую на старинной витой позолоченной крестовине, и она весело рассказала бы маме о будущем внуке…

Но почему он не дает о себе знать? Как ему сейчас? Плохо? Или так же бездумно‑просто, как и ей самой? Пат невольно погладила живот. «Спи, мой маленький, спи, мы уснем, и все будет хорошо, спи, все равно мы с тобой никому не нужны…» — мысленно приговаривая эти обыкновенные слова, Пат все ласкала и ласкала живот, до тех пор пока ей не показалось, что в ответ под ее пальцами что‑то дрогнуло, и тогда все тело стало раскачиваться на упругих темных волнах… но это были не волны, а черные волосы Мэта, ласкающие ее плоть, и Пат судорожно сжала колени, торопя развязку… а волосы вспыхнули вдруг разноцветными огоньками и, окружив ее, потащили куда‑то… туда, откуда уже не возвращаются.

Через несколько часов должен был наступить новый, тысяча девятьсот семьдесят пятый год.

* * *

Стив только что закончил поздравлять всех работников телецентра, начиная от последнего запойного монтировщика Джима Вейшиуса, который учинил бы грандиозный скандал, если бы шеф лично не пожал ему руку, и заканчивая директорами программ вкупе с главным инженером. Эта святая обязанность хотя и доставляла Стиву искреннее удовольствие, все же отнимала немало душевных сил, поскольку он всегда в любом деле выкладывался до конца.

Главный продюсер телевидения «Гранада» в Нью‑Джерси, как обычно, устроился на подоконнике. Пять дней загородного отдыха сделали свое дело: Стив умудрился загореть даже под бледным канадским солнцем, его серые глаза потемнели, перейдя в синеву, а светлые волосы задорно торчали на макушке, как у Тома Сойера. Проект «Лето Любви» разворачивался полным ходом, завтра он встретится с самим Брайаном Эпштейном, ^[8] а через недельку вылетит в Ливерпуль. О сладкоголосая юность, о беспрерывный театр! Но мысли о юности тут же вернули Стива к действительности. За эту неделю необходимо зарегистрировать брак с Пат — или, по крайней мере, объявить о помолвке. Затем окончательно пресечь всю газетную шумиху, связанную с гибелью Мэтью. Он и так уже немало сделал в этом направлении: никакого расследования предпринято не было, и ни один журналист не появился ни у Пат, ни у родителей Мэта. Стив с ужасом подумал, чего могла бы наговорить им «прекрасная креолка» — так десять лет назад они называли в своем кругу мать Мэта, которая в числе первых психоаналитиков подхватила идею учения Вильгельма Райха о жизненной энергии.

Он затянулся и, прикрыв глаза, увидел перед собой дивное лицо Руфи, когда та, начав объяснять зашедшему к сыну и не заставшему его приятелю теорию оргона — субстанции, наиболее полно высвобождающейся при оргазме и являющейся лечебным сгустком энергии — увлеклась настолько, что блестяще продемонстрировала на нем всю технику высвобождения самого себя.

Через час ошеломленный Стив едва не валялся у нее в ногах, умоляя повторить этот ни с чем не сравнимый сеанс психотерапии. И неукротимая Руфь еще долгих четыре месяца сжигала его в своих объятиях, пока об этом случайно не узнал Мэт, и тогда Стив поругался и с ним, и с Руфью. Потом Мэт уехал в Мексику — доводить до утонченности искусство наслаждения марихуаной, а заодно изучать индейские ударные инструменты, а он сам с головой ушел в телевидение. С тех пор он ни разу не видел Руфи, но больше ни одна женщина не дала ему столь жгучего, столь полностью раскрепощающего наслаждения. «Профессионалка, — усмехнулся он и открыл глаза. — Сколько же ей сейчас? Сорок четыре? Ведь они с Мэтом выглядели как сестра с братом…» Впрочем, Стив умел вовремя останавливаться во всем и потому тут же запретил себе думать о страстной профессорше, переключившись на дела более земные и неотложные.

Надо было позвонить Пат, убедиться, что с ней все в порядке, и договориться о встрече, чтобы обговорить, наконец, их будущий союз.

Но на Честер‑стрит к телефону никто не подходил. «Наверное, спит после дороги, — решил Стив. — Я так гнал, что удивительно, как она выдержала, в ее‑то состоянии». И все же он решил подстраховаться.

— Привет маленьким, но гордым галльским курочкам!

— О, мистер Шер… то есть, я хотела сказать Стив! Пат звонила мне минут пятнадцать назад, сама, и сказала, что ляжет отдохнуть.

— Я так и думал. А у меня к тебе, как обычно, дело, так что давай встретимся через полчасика в пиццерии на углу Кристофер‑стрит.

— Конечно… Стив. Но вдруг я понадоблюсь Пати? Она сказала, что позвонит сама, а до того — чтобы ее не трогали.

Такая новость Стиву не понравилась. Послать Жаклин проверить? Но он уже и так замучил бедную девочку своими поручениями.

— Ладно, свидание пока отменяется. Жди звонка. И, отложив пару встреч, Стив поехал к дому с красной черепицей.

«Заодно поговорим и о свадьбе. Пат верит мне — да и кому еще ей сейчас верить? Можно, конечно, предложить устроить ей искусственные роды, но вряд ли она согласится. Ребенок Мэтью должен жить — и она поймет, что этот брак будет для него единственной возможностью вырасти полноценным…»

Дом стоял полностью погруженным во тьму, и незапертая дверь сиротливо поскрипывала под порывами ветра. Неужели Пат куда‑то уехала?

«Может быть, к родителям? — с надеждой мелькало в голове у Стива, пока он подходил к крыльцу. — Или, что совсем плохо, собралась в Швейцарию, на могилу? Бедная девочка, за что ей такие мучения? Неужели мы действительно проклятое поколение, и наше дыхание губит всех приблизившихся?»

Но как только Стив вошел в дом, его надежды рассеялись безвозвратно. Уже в холле ощущался запах рвоты с сильной примесью какой‑то химии. Стив не раз сталкивался с этим запахом в молодости, когда ребята перебирали в поисках кайфа, а еще более или менее здоровый организм отчаянно сопротивлялся. Даже не заходя в спальню, Стив вызвал службу спасения из ФНА ^[9] и лишь потом распахнул неплотно закрытую дверь.

Побелевшая до синевы Пат лежала в луже извергнувшейся из нее желчи, скорчившись и обхватив руками живот. Но веки ее еще слабо трепетали, и пульс, хотя и очень слабый, ему удалось прощупать. Стив знал, что делается в подобных случаях, но поступить так с беременной женщиной не решился. Он только приподнял ее повыше на подушки, чтобы легче было дышать, и попытался определить время, когда произошла трагедия. Выходило, что прошло никак не меньше тридцати‑тридцати пяти минут. «Плохо. — Стив прикусил губу. — Ее, наверное, откачают, но малыш не выдержит. Слава Богу, хоть лекарство известно». — И он сунул в карман надорванную зеленую упаковку.