Ещё один проворник с визгом таранил сани; стрелы, которыми команда отчаянно пыталась его отогнать, отскакивали от толстой шкуры. В борт саней с силой врезался ещё один монстр, и те накренились. Впрочем, капитан был явно опытен, и, направив сани по дуге, смог вернуть их на прежний курс. Следопыты мчались к подъёмнику, который огнии спускали со стены; его толстые канаты скрипели от напряжения под тяжестью дерева. Сани должны скорее добраться туда, иначе их разорвут на куски.
– Огонь! – взревел главный охотник.
Воздух рассекли стрелы и камни. Некоторые достигли цели, пронзив твёрдую шкуру левиафанов, и из ран монстров начала сочиться голубая кровь, но большинство снарядов утонули в снегу, не причинив никакого вреда. Проворники избегали атак, мгновенно уклоняясь и отпрыгивая в сторону. Гарпунная установка с громким лязгом выпустила свой огромный снаряд, но тот угодил в землю, подняв фонтан снега.
– Они слишком быстрые! – вслух сказал Эш.
– Они разорвут сани в клочья ещё до того, как мы сможем в них попасть! – согласился мужчина рядом, приподнимая маску, чтобы лучше видеть. Теперь проворники таранили сани одновременно, впиваясь зубами в румпель, острые зазубренные клыки с пугающей силой вырывали куски полозьев. Сани качались и дрожали; капитан отчаянно пытался держать курс.
Эша охватил ужас. Такое нападение пугало само по себе; но что, если на этих санях его родители? Зашли так далеко после долгих лет отсутствия, чтобы в конце пути их съели проворники?!
– Они не успеют, – выдохнул Эш.
«Я должен им помочь. Но… но как?!»
«Пой», – сказал голос в его голове.
Эш похолодел. «Нет. Крепость точно мне этого не простит! И Тобу тоже!»
Проворники с громким треском разбили румпель в щепки. Теперь капитан уже не мог управлять санями. У следопытов были серьёзные проблемы.
Эш не мог этого вынести. «М-меня вышвырнут в дикие земли! Я там и дня не продержусь. Особенно среди левиафанов! И что, если левиафаны правда могут мной управлять? – запаниковал Эш. – Но… что, если моя Песнь сможет спасти жизни следопытов?»
Проворники визжали от радости, предвкушая, что вот-вот доберутся до своей добычи. Сани были уже достаточно близко, чтобы их экипаж можно было услышать со стен. Следопыты кричали, отбивались и делали всё возможное, чтобы выжить.
«Нет. Я не могу этого допустить, – Эш сжал кулаки. – Сейчас или никогда. Сейчас или никогда! О духи…»
Эш сорвал с лица маску, набрал побольше воздуха в лёгкие и начал петь.
Это оказалось поразительно легко, учитывая, что он всю свою жизнь пытался сдерживаться и скрываться. Сначала тихо, но постепенно набирая силу и громкость, Эш пел свою Песнь. В ней не было слов, по крайней мере тех, которые были ему знакомы. Это был чистый звук, первобытный и простой, но захватывающий и чарующий. Эш чувствовал его каждой клеточкой своего тела, мелодия пробирала до костей. Он смутно осознавал, как люди вдоль зубчатых стен расступаются вокруг него, как вода от брошенного камня, задыхаясь и крича от ужаса. Но Эшу уже было всё равно. Его мир менялся, падающие снежинки сияли, как звёзды в ночном небе. Огоньки обволакивали его тело, плясали внутри и снаружи, проходили сквозь Эша, как призраки, но тёплые на ощупь. Они давали Эшу силу, и он ощущал неведомое раньше единство с миром. Теперь у него была собственная аура, аура цвета звёзд. После всех лет, что Эшу приходилось сдерживаться и отрицать существование Песни, она наконец стала свободна и вырывалась наружу бурным потоком. Эшу казалось, что он летит, и тревоги, которые так долго его терзали, сгорают в свете Песни.
Он чувствовал себя потрясающе.
– Успокойтесь! – пел Эш, вплетая свои эмоции в нить Песни. – УХОДИТЕ!
Аура его Песни закружилась метелью звёздного света и понеслась вперёд. Она врезалась в песенные ауры проворников, которые немедленно начали отталкивать её, сопротивляясь и пытаясь не пустить Эша в свой разум.
– СОПРОТИВЛЯТЬСЯ, БОРОТЬСЯ, ОТРИЦАТЬ! – ревели они.
Руки Эша, сжатые в кулаки, дрожали, брови свело от напряжения. «Ну же, ребята, послушайте меня!»
Он запел ещё усерднее.
– МИР, ПОКОЙ, ДРУЗЬЯ!
– Он зовёт их сюда! – крикнул кто-то.
– Остановите его! – раздался голос издалека. Но сейчас для Эша существовали только проворники и он сам. Чудовища визжали и ревели.
Аура его Песни кружилась вокруг пульсирующей красной ауры боевого клича проворников, пытаясь успокоить монстров. Эш видел – хотя не был уверен, что глазами – трещины и разрывы в их извивающейся ауре. Тёплая аура его Песни хлынула сквозь эти прорехи, как бурная река, и, к радости Эша, проворники, вместо того, чтобы сопротивляться, начали понемногу успокаиваться. Они стали переплетать свои Песни с Песнью Эша, и две совершенно разные ауры вдруг запели одну и ту же мелодию. Кроваво-красные ауры проворников превратились в спокойные льдисто-голубые; на месте мечущихся щупалец появились мерцающие искры, которые танцевали в такт Песни Эша, как снежинки в метели. Проворники склонили головы, их змеевидные хвосты опустились на снег.
– Уходите, – пропел Эш со всей силой, на которую был способен. Мысль рождалась в самой глубине его существа, а Песнь несла его послание вперёд. – Уходите. Пожалуйста, оставьте нас в покое. Мы вам не враги.
Проворники заскулили и заурчали в ответ.
Это сработало! Эш не мог поверить своим глазам, но это сработало! Он словно залил водой пылающее пламя голода и ярости проворников. Чудовища замедлили свой бег, и сани смогли вырваться вперёд.
На Эша внезапно нахлынула усталость. Он почувствовал, как слабеет его Песнь, как мерцает и гаснет его аура. Но он уже сделал то, что было необходимо.
Сани рванули вверх на подъёмнике в безопасность крепости.
Эш слабо рассмеялся. «У меня получилось! Я помог следопытам добраться сюда! Это… это было невероятно!»
Но не успел он подумать об этом, как два охотника бесцеремонно швырнули его на землю.
8. Друг и враг
– Ткач Песен! – гневно взревел кто-то, когда Эша стащили со стены. Жители Огнии окружили его, напряжённо и тревожно перешёптываясь в тени саней, которые швартовались неподалёку от ворот. Эш попытался вырваться, но его снова повалили на холодную землю.
– Веди себя тихо, Ткач Песен! – проворчал охотник, который держал его.
У Эша закружилась голова. Он представлял себе совсем не это! Эш ожидал, что его успех заставит всех передумать. Ведь он помог саням следопытов добраться в безопасное место – разве остальные не видели, что его Песнь была использована во благо?