Французская революция - читать онлайн книгу. Автор: Александр Чудинов, Дмитрий Бовыкин cтр.№ 71

Как правило, провозглашение таких республик не было частью заранее составленного плана. В одних случаях завоеванные территории сохраняли пусть формальную, но независимость, а в других – напрямую присоединялись к Франции. Республики создавались при поддержке или же по инициативе французов при участии местных жителей, желавших реформ. В их число входили часть городской верхушки, знати и даже высшего духовенства, иными словами, определенные слои просвещенной элиты, ориентировавшиеся на Революцию.

Со стороны Франции за этим, безусловно, стояли политический расчет и надежда, что такая форма оккупации не будет отторгаться местным населением, создаст меньше проблем и не помешает использовать ресурсы этих территорий на благо Франции и ее обороны от внешнего врага.

У этого процесса был и идеологический фундамент. Французы стремились «революционизировать», как тогда говорили, соседние государства, обещая им «свободу». Эта мессианская составляющая в эпоху Директории отнюдь не исчезла. Поскольку эти народы не смогли освободиться самостоятельно, они нуждались в мудром руководстве со стороны «старшей сестры», способной обеспечить их прогресс и предотвратить эксцессы. Неслучайно примерно в эти годы в обиход во Франции входит термин «Великая нация».

На фоне поражений армий Первой антифранцузской коалиции одной из главных и наиболее сложных задач, стоявших перед Людовиком XVIII, стала необходимость скоординировать деятельность эмигрантов и приверженцев королевской власти внутри страны, наладить постоянную связь между ними. Успех в этом деле позволил бы монарху трезво оценивать силы контрреволюционного движения, организовывать поддержку армиям коалиции, получать актуальную информацию о происходящем во Франции. До того никакой единой системы не существовало: шуаны, вандейцы и даже роялисты в восточных провинциях чаще вели переписку с англичанами, от которых можно было получить помощь и деньги, а агенты поставляли информацию всякому, кто готов был за нее платить.

Особое внимание уделялось, разумеется, Парижу, где постепенно сложилась активно действующая роялистская организация, получившая название «Парижское агентство», или «Мануфактура». Она находилась под патронажем человека, в годы Революции весьма известного – Луи Эмманюэля Анри Александра де Лонэ, графа д’Антрэга. Ценитель Руссо и депутат Генеральных штатов от дворянства, он еще в июле 1790 года отправился в эмиграцию. Находясь за границей, граф смог быстро и весьма успешно организовать во Франции шпионскую сеть, которой с удовольствием пользовались английский, испанский, российский, австрийский, португальский и неаполитанский дворы. Работал д’Антрэг и на графа Прованского, который, хотя его и не любил, не пренебрегал его услугами. Д’Антрэг считался лучшим из лучших шпионов и славился тем, что мог получить сведения напрямую из Комитета общественного спасения. Историки до сих пор спорят о том, насколько правдива поставлявшаяся им информация: она была столь уникальна, что значительную ее часть невозможно перепроверить.

В истории Парижского агентства немало белых пятен. Одни считают, что его изначально создали испанцы еще в 1789 году, другие – что оно появилось после свержения Робеспьера. Так или иначе, его руководителями, судя по всему, были двое: адвокат Пьер-Жак Лемэтр, чью биографию мы толком не знаем, и аббат Андре Шарль Бротье. До Революции он был профессором математики в Военной школе, известным эллинистом, ботаником, издателем книг Аристофана, Плутарха и Ларошфуко. После свержения монархии аббат уехал подальше от Парижа и вернулся в столицу лишь при Термидоре.

12 октября 1795 года Лемэтр был арестован. Его бумаги были представлены Конвенту в качестве переписки секретаря короля и дали очередной импульс к поиску роялистов среди самих депутатов. Поскольку в документах встречалось имя Бротье, аббата тоже арестовали. Однако если Бротье удалось убедить власти в своей невиновности, и он был выпущен на свободу, то Лемэтра приговорили к смерти и казнили. Тем не менее Парижское агентство продолжало работать и снабжать короля информацией.

Впрочем, и за пределами Мануфактуры в стране действовали десятки тайных агентов, находившихся на содержании у принцев или у держав антифранцузской коалиции. Этих агентов зачастую было невозможно отличить от искренних революционеров, среди них попадались и люди весьма влиятельные, такие, например, как Жан-Батист Досонвиль, неоднократно сидевший в тюрьме при различных режимах, но при этом сумевший стать столь известным и незаменимым в полицейских кругах, что в 1795 году ему даже якобы предлагали занять должность министра полиции. С 1792 года он состоял на жаловании у английской разведки и оказывал услуги принцам, а при Терроре по приказу руководителей Комитета общей безопасности фабриковал дела на фальшивых контрреволюционеров и одновременно за деньги помогал аристократам избежать гильотины.

Людовик XVIII быстро учился: получая от своих агентов во Франции информацию о том, что Веронская декларация плохо понята и еще хуже принята, он уже в начале 1796 года скорректировал как собственные планы, так и роялистскую пропаганду. Отныне его посланники должны были заверять французов, что «в намерения короля никогда не входило возвращение подданных к тому, что называют Старым порядком». Его цель – отнюдь не Старый порядок, а древняя конституция, основанная на фундаментальных законах французской монархии, которая «обеспечит им счастье».

После того как роялисты не смогли воспользоваться окончанием работы Конвента для реализации своих проектов, король стал планировать нанести удары по Франции одновременно с двух сторон при поддержке роялистов изнутри. В самом начале 1796 года он просил Екатерину II убедить Венский и Сент-Джеймский дворы поддержать разработанный им план. В соответствии с ним армии Конде предстояло при содействии Австрии вторгнуться на юго-восток Франции, а графу д’Артуа при помощи Англии – высадиться с 10 тысячами солдат на западе. Людовик XVIII также пытался убедить императрицу направить на помощь коалиции 30 тысяч русских солдат.

В ожидании момента, когда державы коалиции найдут в себе силы решиться на новую интервенцию, король делал все от него зависевшее, чтобы установить прочные связи и скоординировать усилия с повстанцами в Бретани и Вандее. Убедившись, что ни Шаретту, ни другим военачальникам не хватает авторитета, чтобы единолично возглавить повстанческое движение, Людовик XVIII назначил графа де Мустье генеральным комиссаром короля в Бретани и прилегающих к ней провинциях, поручив ему подготовить прибытие туда принца крови. Правда, реализовать эти планы не удалось: регион был истощен, вандейские военачальники отказывались согласовывать свои действия друг с другом, и вторая вандейская война закончилась весной 1796 года победой республиканских войск. Шаретт и Стоффле, также получивший от короля генеральский патент, были расстреляны.

Потеря Вандеи оказалась для роялистов весьма болезненной. Людовик XVIII, находившийся тогда при армии Конде, отслужил по Шаретту торжественную поминальную службу. По сути, это были похороны роялистских надежд, связанных с Вандеей, хотя тогда об этом еще не знали и продолжали по мере сил готовить почву для нового восстания, складируя в регионе снаряжение и боеприпасы. Однако, несмотря на все усилия, до 1799 года Вандея оставалась более или менее замиренной.