Я люблю другого - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Картленд cтр.№ 30

— Ник, вы не сердитесь?

Фенела почувствовала себя одинокой, как будто он оставил ее, и поэтому испытала облегчение, когда Николас повернулся к ней, ласково улыбаясь.

— С чего бы это? — сказал он, и Фенела вполне удовлетворилась этим его ответом.

Когда они вышли, сквозь дождевые облака уже пробивались слабые лучи солнца. Фенела подняла голову и посмотрела на небо.

— Облака развеиваются, — проговорила она.

А про себя по-детски подумала: «Вдруг это пред знаменование?»

Когда они уселись в автомобиль и тронулись в путь, Фенела вдруг осознала, что, сама того не замечая, непрерывно крутит у себя на пальце обручальное кольцо. Это кольцо представляло собой тонкий платиновый обруч, и она порадовалась тому, что у Ника столь тонкий вкус и он выбрал для нее такую изящную вещицу.

Они ехали молча, пока наконец не оказались рядом с Криперсом и Ник, повернувшись к ней, не спросил:

— Ну как вы?

Она поняла, что его прежде всего интересует ее психическое состояние, а не какие-либо физические неудобства.

— Немного волнуюсь.

— Не стоит. Все неприятности я беру на себя.

— Охотно позволяю вам это, — ответила она беспечно.

Еще когда они мчались по дороге в Фор-Гейблз, Фенела уже знала, что существует одна проблема, от которой защитить ее никто не сможет, — проблема, тяжесть решения которой ложится только на ее плечи.

Они подъехали к парадному крыльцу дома. Прямо перед парадной дверью стоял какой-то автомобиль. У Фенелы тревожно замерло сердце. Случилось то, чего она меньше всего ожидала, — что Рекс именно в такой момент окажется здесь.

Ее охватило чувство панического ужаса, настолько сильное, что она почти лишилась сознания, но затем осознала, что это был вовсе не автомобиль Рекса. На самом деле у крыльца стояла совсем другая, совершенно ей незнакомая машина. Облегчение было таким же внезапным, как и испытанный перед этим шок.

— Интересно, кто бы это мог быть? — произнесла она вслух, а про себя подумала: — «Возможно, это приехал доктор. Наверное, Илейн все-таки умерла».

Она почувствовала, что руки у нее стали холодными, а в висках застучала кровь.

Они отогнали свой автомобиль на стоянку. Фенела была в таком состоянии, что сомневалась, хватит ли у нее сил самостоятельно выбраться из машины. Вдруг она заметила, что кто-то вышел из двери дома и остановился на лестнице.

Это был мужчина. Какое-то время она всматривалась в него, не узнавая, но потом заметила на незнакомце морской мундир и тихо вскрикнула от радости и облегчения.

— Реймонд! — окликнула она его и, быстро выбравшись из автомобиля, бросилась к нему.

Фенела не торопясь рассказала Реймонду, что произошло, и он страшно рассердился на нее и счел, что она поступила глупо.

Реймонд закурил, затем присел на подоконник.

— Фенела, на самом деле я не настолько груб, — проговорил он через какое-то время. — Я чертовски беспокоюсь о тебе, если хочешь знать.

— Я и сама начинаю немного бояться за себя, — ответила ему Фенела, робко улыбаясь.

— Из всего, что произошло, один вывод можно сделать совершенно определенно: что бы ни произошло в дальнейшем — это конец Фор-Гейблз.

— Думаешь, Саймон согласится с этим?

— Уж с ним-то мне надо увидеться непременно. Считаю, что лучше всего мне спуститься к нему прямо сейчас и послушать, что он мне скажет. У меня увольнительная только на сорок восемь часов, и я должен поторапливаться, если собираюсь пообщаться со всеми.

Фенела посмотрела на Реймонда и поняла, что под его напускным легкомыслием скрывается беспокойство и он страшно переживает за сестру. Она внезапно поднялась на цыпочки и поцеловала его.

— Может быть, это звучит глупо, — проговорила она, — но теперь, когда ты находишься здесь, мне кажется, что ничего страшного уже не случится. Думаю, ты прав: мы все здесь заражены предрассудками и комплексами.

— Конечно, именно так, — ответил ей Реймонд. — Беда в том, что мне уже несколько лет назад следовало сказать отцу, чтобы он не таскал сюда своих женщин. Наверное, я побоялся тогда это сделать.

Да и не такой он человек, с которым можно легко говорить на эту тему.

— Как будто я не знаю этого! — воскликнула Фенела.

Они оба рассмеялись, вспомнив несчетное число примеров из своего детства, когда пытались сражаться с Саймоном и всякий раз терпели поражение.

— Ну, сейчас как раз подходящий момент, — вздохнул Реймонд, вставая с подоконника. — Тебе лучше пойти со мной и приготовиться к бою: в отсутствие публики я не смогу сказать ему всего того, что собираюсь.

— А я думаю, что мне сейчас не стоит вступать с ним в перепалку, — предостерегла брата Фенела. — Полагаю, если ему станет известна вся правда, он будет сильно переживать за все, что произошло.

— Ничего, зато сейчас самое время строить планы на будущее. А между прочим, хоть мне и ненавистно говорить об этом, где я буду спать сегодня ночью?

— Я не знаю, где мне самой придется спать, — ответила ему Фенела.

Ни с того ни с сего они вновь расхохотались, но со стороны Фенелы это был, пожалуй, смех сквозь слезы.

И все-таки как это было чудесно, что Реймонд снова дома! Теперь Фенела поняла, как отчаянно ей не хватало его присутствия здесь в течение этих последних трех военных лет. За эти годы он побывал дома всего два раза — в 1939 году и весной 1940-го, перед тем как был направлен на Средиземное море.

Теперь, когда он вернулся домой, Фенела почувствовала, что та тяжелая ноша, которая неимоверным грузом легла на ее хрупкие плечи в течение последних месяцев, переместилась к Реймонду.

Даже неудовлетворенность от опрометчивого тайного замужества бледнела и казалась пустяком по сравнению с мыслью о том, что Реймонд был снова рядом с ней.

Спустившись в мастерскую, они обнаружили там Саймона и Николаса.

Саймон в тот момент уже прекратил рисовать, но все еще был одет в свою заляпанную красками блузу, а его палитра и кисть были, казалось, отложены в сторону лишь на короткое время, пока он не осушит бокал виски с содовой.

Фенеле показалось, что Саймон выглядел больным, и в это мгновение она осознала, что отец ее стареет.

Теперь он уже был не способен противостоять тем невзгодам, которые обрушились на них в течение последних дней, так, как он умел преодолевать в прошлом все трудности, неприятности и эмоциональные потрясения. Но испытывать к Саймону сострадание и жалость было трудно.

Когда Фенела и Реймонд вошли в мастерскую, он поднял навстречу им свой бокал.

— За невесту.

Николас повернулся к ней, и Фенела почувствовала, что краснеет от стыда.