И о том, как они разговаривали тогда… И как Вилли зашел в кабинет, сообщив – в Люберцах труп…
Нет, сейчас он, Гектор, не просил у НИХ прощения за свой обман, свой поступок.
Доведись снова – он бы все повторил.
И ему сейчас казалось… и не газ пьянящий, выворачивающий наизнанку мозг, сердце, душу, был тому виной… ему казалось, что они оба – женщина, которую он любил больше жизни, и друг, которого он любил, как брата, знали… догадывались о том, что случилось там, в роще на развилке дороги.
И они не осуждали его. Не винили ни в чем.
Молча, тайно, без слов, они были заодно с ним.
На его стороне.