– Убери свою волшебную коробочку и обрати свой взор, а также свой нюх на гунбао и свинину в остро-сладком соусе, женщина! Хм… и всё же почему этот повар из Поднебесной предпочёл добавить в гунбао кешью вместо арахиса?.. – Сунь Укун задумчиво покосился на тарелку.
– А вот и ваше блюдо от шефа! – сказала улыбчивая официантка, выставляя перед китайцем тарелку с двумя половинками запечённого болгарского перца, внутри которых, как в чашечках, было красиво уложено по спирали тонко нарезанное мясо. Сунь Укун ткнул в блюдо палочкой и подозрительно принюхался.
– О, поделись перчиком! Обожаю фаршированный перец! – счастливо заявила блондинка, нацелившись вилкой.
– Нет! – Китаец резко подвинул тарелку к себе.
– В смысле?! Тебе жалко, что ли? – обиделась Ольга. – Я с тобой тоже курицей с орешками поделюсь. Давай сюда! – Она снова потянулась вилкой к ароматному перцу.
– Ты не будешь это есть, женщина, – настойчиво сказал царь обезьян, отодвигая тарелку в другую сторону. – Эта еда приготовлена гуем.
Некогда бывшая белой, а теперь рыже-серо-бурая тайваньская собака с чёрной головой выпрыгнула из вагона с углём и, растопырив лапы, долго отряхивалась, фырча и мотая ушами, рассчитывая, что сможет избавиться от всей этой грязи.
Она влезла под вагон и ползком направилась вперёд, ёжась от холодящего брюхо снега. Впереди разговаривали сразу три женщины в оранжевых жилетах. Тяньгоу легла напротив и, поглядывая на них, начала слушать в надежде на нужную информацию о движении поездов до Саратова. Но местные работницы РЖД говорили о чём угодно, только не о поездах.
Одна жаловалась на пьющего мужа, вторая на «конские» цены в магазинах и низкую зарплату, третья на самодура-начальника станции. Собака лежала на холодном снегу уже минут десять и даже зевнула. Так можно уснуть и замёрзнуть.
«Да почему я это терплю?! Демон я или тварь дрожащая?!» – мысленно возмутилась Тяньгоу.
– Женщины! Какой поезд идёт до Саратова? – спросила она громким женским голосом, высунув собачью морду из-под вагона. Работницы обернулись, тупо поглядели на неё, подумали несколько секунд. Одна на автомате указала пальцем в сторону одиноко стоящего на дальнем пути товарняка. А потом…
– Ах ты скотина-а! А ну пошла! – В Тяньгоу внезапно ткнули метлой.
Она с визгом вывернулась из-под вагона, но с другой стороны её огрели по спине пустым железным ведром:
– Расплодились!
– Да ты глянь, у неё глазищи светятся да пар изо рта! Она ж бешеная! А ну гони её!
Собака припустила вдоль рельсов, но бойкие дорожные работницы всё-таки умудрились ещё пару раз приложить её метлой по спине.
Добежав до указанного товарняка она быстро запрыгнула в ближайший полуоткрытый вагон, по уши провалившись в серый строительный щебень. Из взметнувшейся ввысь белой пыли сама по себе сложилась изящная стальная бабочка, подлетев к мордочке собаки и зависнув над ней. Маленькие крылья бабочки сверкнули синим и зелёным, разворачивая яркий голографический экран. С экрана на собаку смотрел сам У Мован.
Вид высшего демона был грозным. Брови сведены, челюсти сжаты, в чёрных как ночь глазах мечутся красные искры. Он явно собирался в очередной раз самыми страшными проклятиями отчитать своего незадачливого секретаря. Но при виде грязной собачьей морды с круглыми глазами по пять рублей среди белой крошки щебня грозный демон-бык не выдержал и басовито расхохотался…
– Чт-т-то-о-о там так-к-ко-ое-э, м-мой б-бу-уйв-во-ол? – проблеял кто-то за кадром, и через мгновение, весело тряся голой грудью, из-за спины Мована выбежала невысокая девушка с лицом, лишённым любого проблеска интеллекта.
Бледная, слегка сутулая, белый пушок над верхней губой. Белые волнистые волосы уложены в сложную замысловатую причёску из двух витых рогулек, поднятых над ушами и свёрнутых в спиральки, образуя собой подобие рожек.
«Что за бред овечий… Такие причёски уже давно никто не носит. Никакого вкуса нет у этих травоядных…» – подумала Тяньгоу, но ничего не сказала.
Белобрысая тупо уставилась на экран.
– О-о-ой! С-со-о-об-ба-ачка! – наконец угадала она и засмеялась блеющим хохотом, влюблённо косясь на смеющегося Мована.
– Ты насмешила меня, Тяньгоу, – отсмеявшись и отдышавшись, сказал мужчина. – Отлично выглядишь! Тебе очень идёт!
Он вновь захохотал, а голая девица, проведя ладонью по его животу, опустила руку вниз, за угол обзора камеры.
– Как я понял, ты ещё не нашла Сунь Укуна, – простонал Мован, всхрапнув.
– Нет, господин. Из Москвы до Саратова сложная и долгая дорога, господин. Эта страна огромна, господин. И у меня проблемы с документами, господин.
– И в чём же заключены твои проблемы с документами? – уточнил мужчина, сурово приподняв бровь, но внезапно запрокинул голову назад и коротко промычал.
– В том, что у меня их нет, господин…
– Разбирайся сама, Тяньгоу, меня не интересуют бумажки, мне нужна обезьяна.
– Да, господин…
Но У Мован уже не слушал её.
– Детка, ты не дала мне поговорить с моим секретарём… – сказал он, наклонившись к девушке.
– С к-ка-а-ак-ки-и-им с-се-экретар-рё-ом? Там же б-бы-ыла т-то-ольк-ко соб-ба-а-ачка-а… – удивлённо проблеяла голая девица, медленно опускаясь всё ниже и ниже.
Бабочка схлопнулась и осела в вагонный щебень пригоршней белой пыли.
– Тупая овца… – рыкнула Тяньгоу и, устроившись так удобно, как это только возможно было на куче щебня, свернулась калачиком и закрыла глаза.
– Почему вы хотите видеть повара? – любезно поинтересовался официант. – Вам не понравился вкус блюд?
– Нет, юноша, в вашей харчевне отменный вкус пищи, – сухо ответил китаец. – Меня лишь немного огорчило то обстоятельство, что эта еда отравлена.
– Что? – переспросил парень, тупо заморгав. – Н-не может быть! У нас есть все сертификаты. Наш повар – дипломированный специалист. Все продукты проходят тщательную обработку, мы закупаем их только у проверенных поставщиков, санитарные книжки тоже в порядке и…
– Спасибо, – вежливо перебила его Ольга. – Извините нас. Произошло нелепое недоразумение, я уверена, что мой друг ошибся.
– Нет, я не ошибся, женщина! Я никогда не ошибаюсь, ведь я – Сунь Укун! Где ваш повар, служка?! – вновь обратился он к официанту. – Довольно! Я устал ждать, я найду его сам, по запаху. И уж поверь, ему от меня не скрыться!
Он встал и быстрыми шагами направился к кухне.
Покрасневшая блондинка, ещё раз извинившись перед опешившим официантом, спряталась от реальности в Инстаграм. В «Директе» уже краснела точка нового сообщения от Alice_Manic: