Хороший мальчик. Строптивая девочка - читать онлайн книгу. Автор: Алиса Евстигнеева cтр.№ 97

Прости, любимая, но нынешний вечер, я задолжал Насте.

Вечерние дороги плотно забиты транспортом, мы двигаемся медленно, но это не раздражает, так если бы время меняло свой ход, затягивая нас в свою воронку.

— Завтра аборт, — ожесточенно кидает Соболева, из-за чего внутри меня всё затягивается узлом, настолько тугим, что я почти срываюсь… так охота зарычать или заорать, но говорю я совсем другое.

— Я поеду с тобой.

Настя шокировано вздёргивает брови, не веря услышанному.

— Будешь уговаривать?

— Нет. Согласен я с тобой или нет, но ты не должна проходить через всё одна… — и чуть подумав, добавляю. — Это наша общая ответственность.

-Как мило, что ты заметил! — ехидничает Настя, но я чувствую её растерянность, она не понимает, моего предложения.

Она о чём-то усиленно думает, пытаясь оценить мои слова, и находит единственное доступное объяснение.

— Пытаешься повторить историю родителей, Стасик? — в моё имя она вкладывает максимальное количество презрения, зная, куда бить, чтобы наверняка. — Или играешь в благородство?!

И, наверное, ещё утром я бы отреагировал на это. Но наша ссора с Верой, так или иначе, расставила всё по местам. Женись на ней. Повторяй чужую судьбу.

— При всём желание не смог бы, — спокойно отвечаю я. — Мы с тобой не мои родители, да и невозможно это.

Соболева хмурится, а я поясняю:

— Как оказывается, у меня своя жизнь.

— Рада за тебя, — кисло морщится Настя. — Но я-то теперь тут причём? Ещё скажи, что жениться на мне решил?!

— А ты бы согласилась?

Она даже на месте подпрыгивает.

— Какая же ты всё-таки сволочь, Чернов?! Неужели, ты думаешь, что я настолько… идиотка, чтобы опять с тобой связаться? Это насколько я в твоём понимании должна себя не уважать, чтобы согласиться всю жизни сидеть на вторых ролях и ждать, когда ты в очередной раз от меня уйдёшь?! Нет, уж… Как же я тебя ненавижу.

И по её тону я слышу, что да, действительно ненавидит. Но и я не собирался идти на такую глупость, мне важно было другое. Мы говорили. Пусть зло, пусть нелепо и презрительно, но ведь говорили. Настя изливала на меня свою обиду и боль, пока ещё затаённую, но я начинал ощущать. Вот почему всё должно дойти до точки кипения, прежде до меня что-то дойдёт?

— Знаю.

— Да что ты там знаешь?! — срывается она на крик. — Что ты знаешь?! Ты хоть представляешь, что ты сделал со мной?! Я была готова с тобой свою судьбу связать. Пыталась сделать всё что угодно, лишь бы тебе хорошо было! Терпела всю твою семью. Думаешь, я не видела, как братья твои от меня нос воротили? Один циничный придурок, всем своим видом показывающий, что я недостойна находиться рядом с вами. А другой, весь такой благородный и терпящий, что я себя мразью последней чувствовала. Да у Дамира на лбу было написано, что если бы не твой выбор, он бы со мной не за какие деньги мира не заговорил бы.

— Они бы рано или поздно приняли…

— ХА! Ты не принял, а они бы да, обязательно… Лет через сто.

— Насть…

— Что, Настя, что?! Я свою жизнь ради тебя меняла, подстраиваясь под твои настроения и желания. Домохозяйку эту грёбанную изображала, кашку тебе варила по утрам. А ты пичкал меня ожиданиями, при этом отстраняясь всё сильнее и сильнее. Что я должна была с этим делать?! А потом просто на ровном месте: «Извини, дорогая, дело не в тебе, а во мне, но ты можешь быть свободна».

Я, конечно, такого не говорил, по крайней мере, не такими словами.

— Я не стоил того, чтобы ты во мне растворялась.

— Не стоил! — соглашается Настя. — Но я ведь, дура, любила тебя.

— Это уже давно не любовь была. А привычка…

— Не смей! — тут же взвивается она. — Не смей, говорить мне, что это было или не было. Это мои чувства! Моя любовь. У тебя там всё что угодно в голове могло быть. Но я любила. И не смей решать за меня.

Тут она оказывается права. Я ведь в своих метаниях сам окрестил это всё привычкой. Но ведь Настя не обязана была соглашаться с тем, как я для себя оценил наши с ней отношения. Или же это было всего лишь успокоение для моей совести? И мне самому было проще считать, что никаких чувств между нами не осталось.

В салоне повисает звенящая тишина, но мне везёт, поток машин перед нами начинает своё движение, на какое-то время отвлекая меня от действительности.

— Я сделал тебе больно.

— Нет, Стас! Ты убил меня, растоптал, предал… унизил! — порывисто перечисляет она. — Выбирай любой подходящий вариант.

Следующий вопрос я не особо планировал задавать, но если честно, данная мысль не давала мне покоя. И мне нужно было знать ответ на него, как бы жестоко это не звучало.

— Это твоя месть? — аккуратно выговариваю я, пристально разглядывая Настю. За что тут же получаю горячую, но вполне заслуженную пощёчину.

— То есть так, да?! — срывается она, с силой начиная лупить по мне, я только и успеваю, что припарковаться.

Она в гневе, она раздосадована, она ненавидит меня. Я чувствую это каждой жалкой фиброй своей души. Наверное, Настя считает, что я цинично издеваюсь над ней, мне тоже больно от своих слов, и от своих грязных подозрений. Но я должен был спросить.

— Два года, — кричит она. — Мы встречались два года! И ты считаешь, что я способна поступить так?! Что я способна опуститься до мести… путём убийства?! Ублюдок! Ну и ублюдок же ты! Неужели, я настолько сука, что ты видишь меня такой?!

В запале она со стуком ударяется о панельную доску, болезненно ойкнув. Я перехватываю её руку, зажимая её пальцы своими ладонями.

— Успокойся, просто успокойся, хорошо? Я так не думаю. Извини меня за этот уродский вопрос. Но… ты так упорно отрицаешь возможность оставить… нашего с тобой ребёнка, что я тоже ничего не понимаю. Ты ведь не такая. Другая. По крайней мере, я тебя всегда знал… иной. Ты хотела семью, детей. Ты ведь мечтала не только о замужестве со мной, но и о чём-то большем.

Настя замирает, смотря куда-то мимо меня, а потом медленно высвобождает свою руку из моих ладоней, проводя дрожащими пальцами по своему лицу.

А потом горько усмехается.

— Представляешь, вот все говорят, гормоны и эмоциональность. А у меня как отрезало. Хочу разреветься и не могу. Вот вообще никак.

Понимающе киваю головой, хотя, что я вообще могу в этом понимать.

Соболева откидывается головой на сиденье, отворачиваясь от меня. А у меня руки дрожат.

Я привык видеть её сильной и… в чём-то эгоистичной. Сосредоточившись на своих желаниях, в последние полгода, я совсем разучился чувствовать и понимать её, раздражаясь лишь на все её попытки сблизиться обратно. Получается, что я держал Настю подле себя, не в состоянии отпустить или осознать что всё не так.