Как научить лошадь летать? Тайная история творчества, изобретений и открытий - читать онлайн книгу. Автор: Кевин Эштон cтр.№ 54

Лауреат премии «Оскар» сценарист Чарли Кауфман сказал: «Начать, начать. Как начать? Я голоден. Я должен взять себе кофе. Кофе поможет думать. Сначала я должен написать что-то, а затем наградить себя кофе. Кофе и кекс. Так, я должен определиться с темами. Может быть, бананово-ореховый. Вкусный кекс»330.

Единственное, что мы делаем перед тем, как начать что-то, — не начинаем ничего. Как бы ни проявлялась эта ошибка, в форме бананово-орехового кекса, уборки в ящике с носками или пакета новых канцелярских товаров, она сводится к отсутствию начинания, созвучного со звуком заглохшей машины: только щелчки, никакого зажигания. Справившись с искушениями, исходящими от внешнего мира, мы должны также справиться с искушением, таящимся в нас самих.

Лучший способ начать похож на то, как вы учились плавать. Нельзя касаться ногами дна. Никаких переходов вброд. Тоните. Промокните с головы до пят. Выплюньте соль, уберите волосы с глаз, а затем гребите и гребите дальше. Почувствуйте, как холод уходит. Не оглядывайтесь, не думайте. Просто плывите.

В начале важно только то, сколько глины вы положите на ваш гончарный круг. Работайте столько, сколько можете. Повторяйте это до конца своих дней.

Сначала вам будет казаться, что все не так. Мы не привыкли оставаться наедине с собой надолго. Мы не знаем, как сначала может выглядеть наше создание, ведь мы представляли его уже в законченном виде. В начале все выглядит скорее как ошибка, чем нечто правильное, сплошные изъяны, никакого мастерства, одни проблемы и никаких решений. Ничто не возникает сразу в хорошем виде, но все хорошее когда-то начинается. Все может быть переделано, удалено или доработано позже. Смелость создания заключается в неудачных стартах.

Русский композитор Игорь Стравинский, один из величайших новаторов музыки ХХ века, каждое утро играл фугу Баха. В течение многих лет он начинал свой день таким образом. Затем работал десять часов. Перед обедом он сочинял музыку. После него дирижировал и записывал ноты. Он не ждал прихода вдохновения. Он говорил, что «вдохновение приходит во время работы, даже если поначалу его невозможно заметить»331.

Необязательно соблюдать ритуалы, но последовательности нужно придерживаться всегда. Созидание требует постоянных часов наедине с собой. Время — вот наш главный ингредиент, так что используйте лучшее время, чтобы творить.

Сначала даже час созидания покажется трудным. Каждые пять минут разум требует перерыва: нам хочется размяться, сварить кофе, проверить почту, погладить собаку. Мы позволяем себе глубоко уйти в исследование темы, и вот уже на три ссылки отошли от интересующей идеи и ищем имя жены Билла Косби в сериале The Cosby Show («Ее звали Клэр»), или узнаём, какой звук издают жирафы (они обычно не издают звуков, но иногда кашляют, ревут, фыркают, блеют, мычат и курлыкают). Это конфетка, которую мы себе даем.

То, что получается создать в одиночестве, легко уничтожить, отвлекшись на что-то. Не существует единого научного описания процесса разрушения332. Результаты многих экспериментов сводятся к одному и тому же — перерыв замедляет процесс. Вне зависимости от того, насколько коротким был перерыв, мы теряем еще больше времени, пытаясь влиться обратно в работу. Мы совершаем вдвое больше ошибок, начинаем злиться и нервничать. С этим сталкиваются как мужчины, так и женщины. Творчество не приемлет многозадачности.

Перерывы, к сожалению, также вызывают привыкание. Мы жи­вем в культуре перерывов, и она ставит нас в условия, когда мы только и ждем, чтобы отвлечься. Скажите нет этому желанию. Чем больше раз вы произнесете «нет», тем меньше будете хотеть прервать работу. Ум можно сравнить с мышцей, которая из мягкой превращается в упругую и крепкую благодаря тренировкам. Чем больше мы сосредоточиваемся, тем сильнее становится разум. После первого трудного часа последующие воспринимаются легче. Потом мы не только привыкаем заниматься часами, но и начинаем чувствовать себя плохо, если не получается это сделать. Наступает пауза. Мы начинаем жаждать не перерыва, а возможности сконцентрироваться.

Сидя с ручкой перед чистым листом бумаги, который намереваемся заполнить романом, научной статьей, рисунком, патентом, поэмой или бизнес-планом, мы можем ощутить некое оцепенение, но перед этим надо найти в себе смелость вообще сесть за стол. Может, знание о том, что такие ощущения лишь часть естественного творческого процесса, и успокоит наши мысли, но продуктивности точно не прибавит. Мы начинаем искать вокруг себя источник вдохновения. И это правильный подход, но секрет мастерства заключается не в том, чтобы заметить видимое. Нужно рассмотреть невидимое. Глядя с завистью на чужие идеальные творения или даже на собственные, мы не можем увидеть или забываем, что в процессе их создания многое было отброшено, многое сломалось или вовсе не попало в финальную версию. Если у вас вышла идеальная страница, не возносите ее на пьедестал, а положите на стопку несовершенных страниц, скомканных и разорванных, бездарных и существующих только ради того, чтобы их выкинули. Это куча макулатуры — не неудача, а фундамент, благодаря которому только и может появиться идеальная страница.

Сила, обладающая величайшей созидательной мощью, которую мы можем вообразить, — это не мы, а то, что создало нас, и нам есть чему поучиться у этой силы. Будь то Бог или эволюция, но эта сила — беспощадный редактор. Она уничтожает почти все, что со­здает, посредством смерти, вымирания или вырождения, выбирая из оставшегося лучшее. Создание предполагает выбор.

Все, что нас окружает, начиная от природы и заканчивая культурой, было создано этим процессом. Каждый персик, каждая орхидея, каждый скворец, как и любое великое произведение искусства, науки, техники или бизнеса, появились благодаря тысячам неудачных попыток. Создание заключается в выборе, повторении попыток и неприятии. Хороший текст — это прекрасно отредактированный плохой текст; блестящая гипотеза — это то, что остается после краха большинства экспериментов; чудесно приготовленное блюдо — результат удачного выбора продуктов, нарезки, свежевания, очистки и выпаривания; отличный фильм получается не только из кадров, которые остаются в финальной версии, но и из тех, которые вырезали. Чтобы преуспеть в искусстве созидания, мы должны привыкнуть к тому, что будем часто терпеть неудачи. Холст не должен оставаться пустым. Мы должны с головой уйти в работу.

И когда приступим к творчеству, поначалу результаты будут плохими или не такими хорошими, какими станут позже. Это в порядке вещей. Мы должны научиться жить с этим. Всякий раз, когда мы начинаем изобретать, создавать или продумывать идею, когда начинаем делать что-то новое, в наших головах звучат голоса, выступающие за обыденность, готовые раскритиковать и все перечеркнуть. Мы узнаем большинство из них. Это призраки критиканов, судей, инвесторов и рецензентов из прошлого, настоящего и будущего, порождения нашего высокоразвитого стремления к сохранению прежнего порядка вещей, которые уговаривают нас остановиться и спасти себя от неизбежных трудностей инноваций.

Этих персонажей, которые на самом деле — это мы сами, конечно, следует радостно встречать, а не отвергать. Они важны и полезны, но обычно приходят слишком рано. Время для критической оценки, их время, наступает гораздо позже. Пока же им следует посидеть в отдельной комнате нашего сознания, не издавая ни единого звука, пока не потребуются редактирование, оценка и перекраивание. В противном случае они не только замедлят нашу работу, но и опустошат воображение. На то, чтобы написать сценарии для всех этих персонажей и озвучить их, уходит много энергии, которая требуется для выполнения работы.