Последнее дело Лаврентия Берии - читать онлайн книгу. Автор: Сигизмунд Миронин cтр.№ 20

— Так, так… — медленно протянул Берия. Некоторое время он молчал.

Дарование же с придыханием продолжало свой рассказ:

— Дейтерий является устойчивым изотопом водорода; примерно в одной из каждых 3–4 тысяч молекул обычной воды один из атомов водорода замещен дейтерием. Этот факт позволяет легко организовать достаточно дешевое получение необходимого количества дейтерия из воды. Значительно более сложным является получение трития, который является нестабильным, вследствие чего его содержание в природе ничтожно. Если же использовать литий-6, то дело резко упрощается. Главной проблемой является необходимость достижения сверхвысоких температур. Расчеты показывают, что термоядерная реакция идет при температуре около 150 миллионов градусов по Цельсию (для сравнения, температура ядра Солнца — 40 миллионов градусов). Но проблема решаема, если реакцию синтеза зажечь с помощью обычного ядерного взрыва.

Лаврентьев в разговоре с Берией указал на то, что литий-6 может реагировать с нейтроном, давая тритий, который, в свою очередь, реагирует с дейтерием, содержащимся в молекуле дейтерида лития-6.

— Понятно, что ничего непонятно, — наконец задумчиво произнес Берия. — А вы, товарищ Сахаров, что об этом думаете?

Сахаров помялся, а потом произнес:

— Думаю, что идея перспективная и, наверное, поможет создать новую, более мощную бомбу.

В отзыве на первое письмо Лаврентьева Сахаров писал: «В рассматриваемой работе Лаврентьева намечены две идеи: 1) использование ядерных реакций Li7 + H1 = 2He4 (2) и Li6 + H2 = 2He4 (1) в условиях теплового взрыва (под действием взрыва атомной бомбы)… и 2) в условиях управляемого медленного теплового горения… По п. 1) необходимо отметить, что реакции (1) не являются наиболее подходящими в условиях теплового взрыва, т. к. их эффективное сечение при тех температурах, которые осуществляются в условиях атомного взрыва, слишком малы… Я считаю необходимым детальное обсуждение проекта товарища Лаврентьева. Независимо от результатов обсуждения необходимо уже сейчас отметить творческую инициативу автора».

Когда беседа закончилась, Сахаров с толстощеким дарованием крадучись вышли из кабинета. Он перекинулся несколькими словами с Иоффе и Махневым. Затем Берия вызвал секретаря и попросил подготовить письмо с просьбой о назначении стипендии Лаврентьеву. Затем он быстро написал записку Н.И. Павлову (Николай Иванович Павлов, начальник отдела Главного управления, курировал работы по созданию атомного водородного оружия): «т. Павлов! Я принимал т. Лаврентьева. Судя по всему, он человек весьма способный. Вызовите т. Лаврентьева, выслушайте его и сделайте совместно с т. Кафтановым С.В. (министр высшего образования СССР) все, чтобы помочь т. Лаврентьеву в учебе и, по возможности, участвовать в работе. Срок 5 дней». В своих «просьбах» Берия всегда указывал сроки исполнения этих просьб, которые подчиненными воспринимались как самые жесткие приказы.

14 января 1951 года Л.П. Берия направил Б.Л. Ванникову, А.П. Завенягину и И.В. Курчатову письмо, где написал: «…мы не должны забыть студента МГУ Лаврентьева, записки и предложения которого… явились толчком для разработки новой бомбы». 20 января 1951 года Берия наложил резолюцию: «Утвердить! Берия» «…1. Установить персональную стипендию — 600 руб. 2. Освободить от платы за обучение в МГУ. 3. Прикрепить для индивидуальных занятий квалифицированных преподавателей МГУ… 4. Предоставить О.А.Л. для жилья одну комнату… 5. Выдать О.А.Л. единовременное пособие 3000 руб. за счет ПГУ». Берия засмотрелся в окно. На несколько минут он задремал.

Но тут самолет тряхнуло, и вновь в воспаленный и взбудораженный размышлениями мозг Лаврентия Павловича вернулись воспоминания о литиевой бомбе. Первоначально использование лития-6 было предложено Гинзбургом. По массе LiD должен составлять в этой «слойке» около 1–2 % от массы урана. Отчеты и предложения Гинзбурга не повлияли существенно на ход событий. От идеи отказались из-за того, что посчитали, что реакция будет маломощной. Работы были свернуты, и все было нацелено на тритий и дейтерий. Лаврентьев увидел (да и то не сразу, а после того, как письма ушли в Москву) то, что прошло мимо глаз ученых-профессионалов.

Берия сразу схватил суть вопроса и заставил Ландау начать расчеты. Лаврентьев и понимание сути реакции Берией стали катализатором назревшего решения по применению в бомбе дейтерида лития-6. Расчет водородной бомбы оказался задачей на много порядков сложнее, чем атомной. Расчеты водородной бомбы к началу 1953 года были закончены. Расчеты вела группа Ландау, которой удалось сделать то, что оказалось не по силам американцам. Они вручную сделали полный расчет основной модели водородной бомбы, так называемой сферической слойки, в которой чередовались слои с ядерной и термоядерной взрывчаткой — взрыв первой оболочки создавал температуру в миллионы градусов, необходимую для поджига второй.

Идею литиевой бомбы пришлось пробивать долго и упорно. Метод очистки был усовершенствован в марте 1950-го. Включение в план работ литиевой бомбы принималось на совершенно другом уровне — уровне Курчатова и ПГУ. Сахаров, ознакомившись с отчетами Гинзбурга 1948/1949 года и работами в КБ-11, ничего в своей «слойке» менять не стал. Лаврентий с большим трудом пробил решение резко интенсифицировать работы в этом направлении. Курчатов же поддержал Берию и на очередном совещании окончательно оформил идею.

Берия вспомнил, как Курчатов рассказывал как-то на совещании: «Термоядерный процесс инициируется мощным импульсным потоком нейтронов, который получается при взрыве обычной атомной бомбы. Этот поток дает начало ядерной реакции взаимодействия нейтрона с литием-6. Нейтрон, попадая в ядро Li6, вызывает реакцию: нейтрон плюс атом лития-6 — получается атом гелия и тритий». Он писал химические формулы на доске, но все прекрасно всё воспринимали на слух. «Итак, продуктом этой реакции является тритий, он реагирует с рядом находящимся дейтерием, давая гелий и нейтрон, который возвращается в цепную реакцию. Трития очень мало в воде. Дейтерия больше. В чистом виде это газы. А тут твердое вещество. Дейтерид лития-6 гораздо меньше по объему. Li6D — твердое стабильное вещество с температурой плавления 700 градусов по Цельсию».

Главной проблемой (и секретом) был способ обогащения изотопа лития-6. «В природном литии содержится 92,5 % 7Li и 7,5 % 6Li. Первый этап производства лития-6 — восстановление, — продолжал Курчатов. — Гидрид и дейтерид лития мы растворяли в соляной кислоте. Из образовавшегося очищенного хлорида лития электролизом восстанавливался металлический литий, который, в свою очередь, помещали в химический реактор с водородной или дейтериевой атмосферой, где и образовалась новая партия гидрида или дейтерида лития. Для обогащения использовался электрохимический процесс, основанный на большем сродстве лития-6 к ртути. Пробовали также вакуумную дистилляция, происходящую при температуре около 550 градусов по Цельсию, но не пошло». «Зачем вам так много денег? — любил спрашивать Берия. — У вас же есть смета. Что значит “не уложились”? Кто составлял смету? Почему не предусмотрели страховку, возможность неудачи?» В конце концов народ, работавший в спецпроекте, стал очень ответственно относиться к планированию расходов и обоснованию затрат на эксперименты. Берия следил за созданием «лидушки» — литиевой бомбы Лаврентьева — Гинзбурга. Так ее называл про себя Берия. Он давил на физиков, и с начала 1952 года разработки пошли по пути использования дейтерида лития-6. Необходимо было срочно разработать промышленный метод обогащения лития-6. По настоянию Берии для реализации этой идеи в СССР были в 1952 году построены заводы по разделению изотопов лития. До последнего времени с литиевой бомбой все шло хорошо, но вот пришло сообщение агента, что американцы украли у СССР идею литиевой бомбы.