Перекрестки судьбы. Время полыни - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Соловьев cтр.№ 9

«Немного, но и не мало, это смотря как расходовать. Если вообще придется. Не дай бог, конечно!»

Сокольских вставил магазин обратно, но патрон досылать не стал. От этой дурной привычки в армии отучают очень быстро.

Если поначалу он еще раздумывал, не избавиться ли ему от этого случайного ствола, то сейчас, подержав оружие в руках, почувствовав его силу и вес, окончательно решил оставить. Конечно, это добавляло риска на проходе через КПП, вздумай кто его, Сергея, обыскать. В этом случае на всей его поездке можно будет поставить большой крест. Но с другой стороны, в самой Зоне «макаров» мог бы очень пригодиться.

Сергей тщательно завернул пистолет в полиэтиленовый пакет и обмотал поверх тряпкой. Потом вспорол изнутри боковую стенку своей сумки и сунул сверток между внутренностями кожзама. Удостоверившись, что со стороны его тайник в глаза не бросается, Птица попытался подремать. Но заснуть все никак не получалось.

Тогда Сергей достал амулет, подаренный ему Николаем. Посмотрел на ангела, выдувающего из трубы загадочные цифры. Странная это была все-таки вещица. Необычная, но в то же время внушавшая владельцу некую едва осязаемую уверенность. В текущих обстоятельствах, когда он, Серега, шел по высоко натянутому над пропастью канату, даже это было подспорьем. Покачав головой, Сокольских спрятал амулет в карман.

Пасмурная ночь располосовала воздух. В открытую дверь вагона залетали дождь и холодный ветер. Мысли путались, пытаясь сложиться в причудливый калейдоскопный узор. Но каждый раз, словно встряхиваемые невидимой рукой, вновь перемешивались в неясно-тревожном танце разума.

Задремавшего только к утру Сергея разбудил будильник простеньких электронных часов. Мерзко-пронзительный звук их, должно быть, вел свое родство от иерихонских труб. Птица медленно размял задеревеневшие мышцы, перекусил шоколадом и кое-как привел себя в порядок, понимая, что, если он, Сергей Сокольских, собирается пересечь КПП без лишних вопросов, ему не стоит походить на человека, ночевавшего в товарном вагоне.

Сменив гражданскую куртку на штормовку, в коих ходило большинство грибников и дачников, отчистил от грязи джинсы и кроссовки, подхватил сумку и спрыгнул на насыпь.

К КПП Сокольских приехал в полдень. Заступившая утром дежурная смена успела утратить бодрость и бдительность. Народу же из желающих попасть за периметр, напротив, не убывало. Солдаты уже прикидывали время до обеда, откровенно зевали, следя лишь за тем, чтобы не было давки.

Но на этот раз на посту дежурил еще и милиционер, о чем-то лениво препирающийся с армейским прапорщиком. Наличие милиции несколько насторожило Птицу. Он предположил, что, возможно, это связанно с большим скоплением народа в выходной день.

Сокольских обратил внимание на одинокого старика, только что отстоявшего очередь за пропуском. Закурив папиросу, тот задумчиво смотрел из-под козырька мятой кепки на уходящее вдаль шоссе.

Сергей остановился рядом, демонстративно похлопал себя по карманам, ища зажигалку. Старик вытащил коробок спичек и протянул Птице. Сергей, поблагодарив, прикурил и, словно бы только сейчас заметил на пиджаке ветерана две орденские планки, сказал:

– Простите, а вы на каком фронте воевали?

Старик заинтересованно посмотрел на парня, а потом расправил плечи и ответил:

– На Втором Украинском. Удивительно, что молодежь еще этим интересуется. Да ты не подумай, я не в претензии. Все понимаю. Уходит наше время.

Птица, словно извиняясь за свое поколение, добавил:

– Вы на деда моего похожи. Но не внешне, а как-то в целом. Он в пехоте воевал, только на Белорусском направлении…

Старик взглянул на Сокольских уже несколько иначе. Глубокие морщины на лбу, несмотря на возраст, слегка разгладились. Затянувшись папиросным дымом, ветеран ответил:

– А я танкист, как в октябре сорок четвертого мне восемнадцать лет стукнуло, так и призвали. Но войны и на мою долю хватило. Дважды в танке горел возле озера Балатон. Слыхал ты про такое?

– А как же! Венгрия. – Сергей покивал и, помолчав, добавил: – На дачу едете?

Пенсионер усмехнулся и махнул рукой на очередь:

– Это они на дачу едут. Нашли, тоже мне, место для отдыха. Хоть татары, хоть заражение, хоть кол на голове теши. А я к дочке с зятем еду, транзистор свой хочу забрать. Им ни к чему старье это, а мне, старику, радость.

Сергей представил себе будни старика, которому только и остается, что слушать радиоприемник. На душе стало тоскливо.

И тут ветеран вдруг поинтересовался:

– А ты чего так нервничаешь-то? Весь, вон, извертелся. Потерял кого?

Сергей ругнул себя за мандраж, а потом поведал свою «легенду»:

– Да очередь такая, хоть с рассвета занимай, а я и так уже опоздал. Жена мне теперь голову снимет! С тещей на даче с утра меня ждут. Не знаю, что и делать… – Он горестно развел руками. – Вы бы не могли мне свой пропуск продать?

Старик усмехнулся и, внимательно посмотрев на Птицу, спросил:

– А то, что он выписан на другого человека, тебя не смущает?

– Да все равно на контроле его никто с паспортом не сличает. Я бы вам хорошо заплатил. Мне время дороже, – закончил свою мысль Сокольских.

Пенсионер вынул пропуск, прочитал его, подумал и протянул заветную бумажку Птице. Тот, волнуясь, как бы ветеран не передумал, достал купюры и передал старику:

– Спасибо огромное! Так выручили!

Пенсионер убрал деньги, затушил папиросу и сказал:

– Будь здоров! В другой раз съезжу. – Он поднял свой выбеленный солнцем рюкзак. – И да, вот еще что, хлопец…

Сергей задержался. Старик с улыбкой взглянул на него.

– Когда взаправду женишься – кольцо на палец не забудь надеть! – И не оглядываясь двинулся к остановке.

Птица постоял молча, поправил на плече сумку и решительно направился на КПП.

Молодой солдат с опущенным вниз стволом потертого 74-го «калашникова» дежурно принял документы. Однако, увидев красный российский паспорт, резко выделявшийся на фоне синих, украинских, заинтересованно поднял глаза.

«Только бы не сорвалось!» – Сергей сжал на удачу в кулаке амулет с ангелом и внешне спокойно произнес:

– К родственникам еду.

Срочник продолжал рассматривать паспорт. Наличие билета он видел, тот был демонстративно вложен между страницами. Но на молодом, покрытом оспинами юношеском лице появилась нерешительность. Подтянув сползающий автомат, солдат оглянулся в сторону прапорщика. Тот, не обращая никакого внимания на очередь, что-то агрессивно втолковывал милиционеру. Сотрудник милиции устало отбрехивался и, чиркая колесом дешевой зажигалки, пытался прикурить сигарету.

И тогда Сокольских задал психологически точно выверенный вопрос:

– Друг, ты сколько прослужил?