Империя Зла - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 56

Чертов Запад, сказал я со злостью. Там все-таки сумели в человеке оставить эту способность отвечать за себя, за свои слова. Хотя бы внешне. Услышав «Алло», он сперва называет себя, а потом спрашивает такого-то. Тем самым сразу дает возможность на том конце провода решить, звать ли такого-то к телефону или послать подальше.

Связь установилась на четырнадцать и четыреста, и то хорошо, могло и на девять, четырнадцать – чудесно, никогда не рвется, а вот на тридцать три уже через пару минут эта дрянь деликатно напоминает, что я могу вообще-то переконнектнуть, если все еще пытаюсь с кем-то соединиться, а если не хочу, то чего жду как лох...

В почтовом ящике емэйла обнаружил из пяти писем одно на абракадабре, кто-то пользуется еще допотопной программой кириллизации, а один и вовсе, видно намаявшись раньше, написал на руглише, т.е., русский текст латиницей.

Писавший, обращался ко мне на «ты», резонно полагая, что мне как и ему, лет десять-пятнадцать, ибо двадцатилетние уже спешно занимаются в Интернете бизнесом, а сорока или пятидесятилетних так и вовсе в Сети не замечено: старшее поколение только-только перестало кидаться с молотком как на исчадие ада на пишущие машинки, куда им осваивать загадочные компьютеры, Интернет!

Я уже смирился, что ровесника в Интернете не встретишь, даже на Темной Стороне, там фермеры тоже только вчера перестали кидаться с вилами наперевес на трактора, а компьютерами ведает ребятня, смелая и оптимистичная

Штатизм мощно наступает еще и на этом фронте. Пока Восток занят духовными исканиями, пока талибы бьются насмерть, ожесточенно выясняя, какая строка в Коране точнее отражает суть их учения, штатовцы предлагают товар попроще, не для какой-то там души, а для желудка, кишечника, гениталий.

Интернет дает возможность общаться всем со всеми. А общаться проще на уровне ниже пояса, здесь мы все одинаковы, чем на уровне души, которые у всех уникальные. Трудно грузчику и профессору найти консенсус, как теперь говорят, по вопросу кто поет лучше: Киркоров или Поваротти, а вот кого лучше ставить на четыре кости – в этом они сойдутся быстро, поймут друг друга, останутся довольными общением и взаимопониманием, что называется, по-американски..

Пока дочь и зять о чем-то беседовали за моей спиной, я ответил в легкой интернетовской манере, когда всяк собеседник друг, а никого не интересует ни возраст, ни пол, ни расовая принадлежность, ибо какая мне разница, какая харя у сабжа на другом конце провода в Австралии: черная, белая, старая, женская, жидовская или крокодилья – мне нужно общение, а крокодил может назваться лапочкой, взять красивое женское имя и чирикать что-то приятное или полезное, что мне, собственно и надо. В Интернете неважно, еврей ты, крокодил, хохол или хуже того – москаль.

Письма, подписанные псевдонимами, отложил на потом. Скорее всего, времени не отыщется вовсе. Если человек скрывает свое имя, то он тем самым признается в готовности сделать что-нибудь подленькое. Гадкое. Плюнуть соседу в суп, а затем войти в сеть под другим именем, чтобы лицемерно посочувствовать и плюнуть снова.

Конечно, среди этих, с псевдонимами, немало просто идиотов, которые не понимают как это выглядит со стороны. Просто им ставить «Красный Орк», «Крутой Билл», «Убийца приставок» куда интереснее, чем свою заурядную фамилию, но все же, все же...

С другой стороны, мне, ревнителю свободы, как раз и нравится, что человек в Интернете волен выбирать себя имя, фамилию и отчество сам. Даже пол и возраст, как национальность и внешность. Я вообще мечтаю о таком идеальном обществе, где человек может выбирать себе не только род занятий, но и страну, родителей...

Правда, в этом случае у английской королевы или султана Брунея дети рождались бы десятками миллионов, а во всем Кузбассе рождаемость бы как ножом отрезало.

Письмо моего корреспондента было усыпало смайликами всех видов, хитрыми и подмигивающими, но это я отнес на счет молодости, когда с грамматикой еще не в ладах, и человечек пытается выразить чувства... ну, как умеет. А вообще-то смайликами пользуются люди того же интеллектуального уровня, что и зрители шоу Бенни Хилла, у которого хохот за кадром. И подобных шоу. Для них уже пора развешивать на деревьях таблички с надписью «Дерево». Раньше такие жили в заведениях, стыдливо именуемых зелеными школами, а теперь даже к компам доступ получили! Их можно еще вычленить по незнанию грамматики, но самый верный признак – смайлики.

Единственное затруднение испытал, когда ставил подпись. Я пользуюсь своим именем, в задницу трусливые псевдонимы, но я никогда никого не назову «господин» и никогда не подпишу письмо словами «Ваш покорный слуга». Это самоуничижение, так навязываемое христианством, противно природе человеческой. И если его удалось навязать на пару тысяч лет, то это не значит, что продержится еще столько же. А держится лишь потому, что большинство по своей тупости просто не замечают оскорбительности такого обращения. Им кажется, что это лучше, чем «товарищ», но ведь «товарищ» стал дурным тоном лишь потому, что его использовали большевики, как многотысячелетняя свастика стала отвратительным знаком лишь потому, что ее взяли своей эмблемой гитлеровцы.

Слово «господа» вроде бы не запятнали ни коммунизмом, ни фашизмом, но оно само по себе отвратительно, ибо ставит тебя ниже тех, к кому обращаешься. И не надо болтать о некой вежливой форме! Нет никакой вежливости в том, чтобы сразу обрывать разговор, ибо какой может быть разговор на равных между господином и слугой? Да еще покорным?

– Да черт с тобой, – сказал я вслух. – Успехов! Виктор.

С кухни примчались на голос Даша с Хрюкой, посмотрели во все углы, с кем это я, а умная девочка поинтересовалась:

– Дедушка, что такое «как намыленный»?

– Электронная почта, – ответил я, не отрываясь от дисплея. – Быстрый, значит.

– Почему?

– Потому что по мылу письмо домчит за пару секунд, а если старым допотопным, как вон Радищев из Петербурга в Москву...

Из кухни донесся строгий голос дочери:

– Дашенька, не слушай чересчур умного деда. Он не догадывается, что люди все еще пользуются и обыкновенным мылом, а не тем шампунем, который я на самом деле купила для его противной собаки.

Зять тупо и c неодобрением смотрел как я стучу по клаве. Ему бы, чтобы я печатал на допотопном «Ундервуде», а то и скрипел гусиным пером. И хотя я застал еще век чернильниц-непроливашек, скрипел стальными перьями на забытых ныне уроках каллиграфии, но я и по характеру футуролог. Компы каждый год становятся все мощнее, и я абгрейдиваю свой в год дважды, добавляя RAM, вудушки, навешивая на систему такие примочки, что начинает стонать и глючить.

– Мы тут подумали и решили... – сказал зять наконец. – Пожалуй, надо отдать Дашеньку еще и в секцию восточных единоборств.

Я удивился: