Под несчастливой звездой - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Анфимова cтр.№ 296

— Вот так храбрец! — девушка, кажется, её звали Мотылек, презрительно фыркнула. — Напился как бессильный старик.

Она потрепала его за волосы, пощекотала под мышками.

— Просыпайся, я здесь! Я хорошая, сладкая!

Но парень упорно молчал, не подавая никаких признаков жизни.

— Зачем тогда надо было нас приглашать? — громко возмутилась танцовщица. — Чтобы вот так валяться кверху задом?

Она хмыкнула.

— Может тебя перевернуть? Глядишь, и сонный на что-нибудь сгодишься?

Но все попытки девушки его развернуть закончились неудачей, а когда шаловливые ручонки Мотылька полезли туда, где им, по мнению Алекса, нечего было делать, он взбрыкнул так, что легкую девушку как пушинку отбросило к стене.

— Ну и валяйся пустой колодой! — выругалась танцовщица, потирая ушибленный зад.

Ей скоро надоело сидеть на табурете перед зеркалом, и она перебралась на кровать, благоразумно держась подальше от все так же храпящего юноши.

Чуть скрипнула дверь.

— Что-то тут у вас тихо, — раздался удивленный голосок флейтистки. — А меня господин прислал тебе помочь.

— Он спит! — презрительно фыркнула Мотылек.

— Быстро же ты его укатала, — разочарованно проговорила Бабочка. — А по виду казался здоровяком.

— Я его даже не трогала, — брезгливо проговорила танцовщица. — Он как вошел, так и спит.

— Так у вас вообще ничего не было?! — удивилась гостья.

— Совсем! — раздраженно буркнула Мотылек.

— А что я скажу господину? — пробормотала Бабочка.

— Что этот чужак отдастся ему при первой же возможности, — язвительно ответила Мотылек.

— Неужели? — ахнула танцовщица.

— Ты слепая и не видишь, какими глазами он смотрит на господина? Уж с ним бы он не заснул.

Танцовщицы брезгливо захихикали.

— Мужеложец! — фыркнула Бабочка. — Пойду, расскажу все господину.

— Пойдем вместе! — решительно сказала Мотылек, вскакивая с кровати.

Александр, у которого от стыда горели не только щеки и уши, но даже корни волос, одним прыжком оказался на ногах и перекрыл им путь.

— Тихо, девочки, — зловеще прошептал он.

Мертвенно-бледный свет убывающей луны, падая на лицо юноши, делал его еще более убедительным.

— Ты никуда не пойдешь, — Алекс легонько толкнул Мотылька в грудь, так что она чуть не упала, с трудом сохранив равновесие.

— А ты, — он обратился к Бабочке. — Скажешь, что твоя подруга прекрасно проводит время и очень довольна своим кавалером. Ясно?

Побледневшая танцовщица испуганно кивнула.

— Мне все равно, что вы будете болтать завтра, — продолжал юноша самым задушевным тоном. — Но сегодняшний вечер я вам испортить не дам. Иди, развлекайся с господином Раамосом и помалкивай. Не то я твоей болтливой подруге башку сверну.

Мотылек тихо пискнула.

— Тихо! — шикнул Александр. — Сиди и помалкивай!

— Я пойду, господин? — несмело попросилась Бабочка, прижимая руки к груди.

— Иди, девочка, — улыбнулся парень, освобождая ей дорогу.

Выпроводив танцовщицу, он прижался ухом к двери, не спуская глаз с девушки, сжавшейся в комочек на табуретке.

— Как там мой друг? — услышал юноша довольный голос Раамоса.

— У них все прекрасно, — чуть дрогнувшим голосом отозвалась Бабочка. — И им больше никто не нужен.

— А вот я не откажусь от такой красавицы! — звонко рассмеялся молодой келлуанин. — Иди сюда!

Алекс тяжело опустился на кровать, согнувшись под тяжестью собственных плеч. В тишине, воцарившейся в комнате, слышались только обрывки долетавших из зала возгласов да прерывистое, испуганное дыхание Мотылька.

— Всю ночь на табурете не просидишь, — вздохнул парень. — Ложись к стене.

— Я лучше здесь, господин, — пролепетала танцовщица.

— Ночи стали холодные, — проворчал Александр. — Простудишься, заболеешь. Иди, не бойся.

Девушка нерешительно замялась.

— Снимай парик, вон подставка. Браслеты положи на столик. Я не украду, — угадал он её мысли.

Мотылек соскользнула с табуретки, разделась, если можно так сказать и, прошмыгнув мимо него, нырнула под одеяло.

Юноша лег, повернулся на бок и задремал, прислушиваясь к звукам у себя за спиной.

— Вы его любите? — тихо спросила танцовщица.

— Не знаю, — чистосердечно признался Алекс.

— Он красивый, — вздохнула девушка. — И добрый, не то что другие сынки богачей. Вином угостил.

Александр молчал. В душе царил полный хаос и смятение. Все чувства и желания перепутались, смешались, порождая глухую щемящую тоску. Неудачи, которыми закончились и первый, и второй сексуальные опыты, вновь заставили Алекса задуматься о своей скрытой сущности. Кто же он? Мужчина или все же женщина в мужском теле? Встреча с Раамосом только добавила дров в пылавший костер сомнений, сжигавший душу.

— Он знает, что вы его любите? — продолжала расспрашивать настырная танцовщица.

Алекс мог прикрикнуть на неё, наорать или заставить заткнуться. Но сейчас юноша нуждался даже в таком собеседнике.

— Это очень тяжело скрывать свои чувства, — вздохнула девушка, и Александр почувствовал у себя на спине её горячее дыхание. — Как будто весь мир отвернулся от тебя. Ничего не радует и не веселит. Все вокруг серое и печальное.

— Но он мужчина, — тихо проговорил Алекс. — Как и я.

— Да разве это важно! — с жаром вскричала Мотылек. — Главное — это ваши чувства и желания дарить друг другу любовь и радость. Глупо отказываться от счастья из-за таких пустяков.

Юноше показалось, что нечто подобное он читал в той, прошлой жизни. Помнится, та книга Саше Дрейк очень не понравилась.

— Хватит болтать! — раздраженно буркнул он. — Нам завтра выходить с рассветом.

Танцовщица обиженно засопела и тоже отвернулась. Скоро её дыхание выровнялось, и она заснула.

А Александр еще долго прислушивался к вскрикам, доносившимся из обеденного зала. «Маленький гигант келлуанского секса», — успел подумать он, проваливаясь в сон.

Ему снилась широкая река, вольготно раскинувшаяся меж поросших тростником берегов. По волнам медленно скользила большая лодка под полосатым парусом. В тени красного балдахина на кресле с высокой резной спинкой сидел немного постаревший, но все еще очень красивый Раамос. На мускулистой груди сверкала толстая золотая цепь с медальоном и множество драгоценных амулетов, изящные сильные руки украшали браслеты и перстни. Обведенные зеленой краской глаза смотрели строго и надменно. Украшенный иероглифами обруч поддерживал короткий, аккуратный парик.