Алая лента - читать онлайн книгу. Автор: Люси Эдлингтон cтр.№ 63

— Боюсь, что это всего лишь стекляшка, хотя и очень красивая.

— Моя дорогая, — назидательно сказала мама Розы, подняв вверх палец. — Я за свою жизнь видела больше бриллиантов, чем ты — горячих обедов. Думаю, что могу с уверенностью сказать, настоящий камень или нет, когда увижу его.

— Кроме того, мы оценили кольцо у ювелира, — добавила Роза. — Это здесь, недалеко, за углом. Камень настоящий.

Теперь я попыталась представить в роли ангела давшую мне это кольцо Карлу. Эта попытка с треском провалилась.

— И вы не против использовать это кольцо, несмотря даже на то, что оно было у кого-то украдено? — Мне все еще было слегка стыдно за то, что я сама потратила деньги, найденные в чужом пальто из универмага.

— Мы никогда не узнаем, кто первым носил это кольцо, — нахмурилась мама Розы. — И о том, что стало с этим человеком, тоже. Если это кольцо сможет купить нам возможность жить, работать и любить, то пусть так и будет. А теперь, мои дорогие, я пойду к той милой женщине, что живет по соседству, и попрошу у нее напрокат еще несколько одеял. Сегодня нам придется ночевать в верхнем будуаре втроем!

Эта комната над магазином, с ее голыми деревянными половицами, лампой без абажура и окнами без занавесок, была для меня прекраснее любого дворца. Мы с Розой вдвоем легли на одном из матрасов — точно так же, как привыкли делать это в Биркенау. Правда, здесь нам было в миллион раз уютнее, чем там. Мы лежали, держались за руки и улыбались друг другу.

— Расскажи мне о платье, которое подойдет для этого места, — совершенно как раньше, потребовала Роза.

— Не могу. Это должно быть такое роскошное бальное платье, что ослепнуть можно.

— Ничего, я надену солнечные очки.

Мы помолчали, и у меня выдалась минутка, чтобы еще раз с благодарностью подумать о том, где я и с кем.

— Прости меня, — неожиданно прошептала я.

— Простить? За что? — спросила Роза, поправляя упавшую мне на лицо прядку отрастающих волос.

— За то, что я так ужасно вела себя с тобой. Все время командовала. Требовала чего-то…

— Ничего подобного я не помню! — рассмеялась Роза. — Ты была сильной, и это поддерживало меня.

— Нет, это ты меня поддерживала, — покачала я головой и добавила еще тише прежнего: — Как ты узнала, что я приду? Почему была уверена, что я выживу?

И Роза так же тихо ответила мне:

— Потому что думать иначе было для меня невыносимо.

* * *

Спустя два дня я забралась на стремянку, чтобы начать рисовать вывеску над витриной нашего салона. О его названии мы долго спорили. Я хотела назвать его «Роза и Элла». Розе хотелось «Элла и Роза». В результате мы остановились на плавно изгибающейся надписи «Алая лента».

Война закончилась. Мы отпраздновали это событие огромным количеством сладких булочек с глазурью. Конечно, мир еще не отошел от войны и не скоро еще от нее оправится — если оправится вообще когда-нибудь. Не успев преодолеть прежнюю вражду, люди снова начинали проявлять ненависть друг к другу. Едва наступил мир, как уже вновь стали появляться Мы и Они, и так, наверное, будет всегда.

Для нас путем к спасению было следовать совету Балки и просто жить.

Мы шили, смеялись, любили и с каждым днем все меньше опасались списков. Когда звенел колокольчик и открывалась дверь нашего салона, я все реже вздрагивала, боясь увидеть на пороге надзирательницу с хлыстом и пистолетом, и все чаще надеялась, что это пришел друг. Ожидала я, между прочим, увидеть здесь и Балку, которая, как вы помните, твердо обещала заказать у меня платье. А может быть, однажды в поисках работы ко мне заглянут Франсин и Шона и Б., которая Бриджит?

Вести поиски своих родных я по-прежнему продолжала. Каждый день просматривала списки, которые вывешивали на вокзалах, у церквей и центров для беженцев. Надеялась увидеть однажды напечатанное в них имя моих бабушки и дедушки тоже. Ведь теперь в этих списках были не обреченные на смерть, а выжившие, а значит, оставалась и надежда. И ведь она всегда остается с нами, правда?

«Алая лента» — это роман, в котором, как в историях Розы, смешались правда и вымысел. Правда состоит в том, что Биркенау когда-то существовал в действительности. Это был огромный комплекс трудовых лагерей и лагерей смерти, называвшийся Аушвиц-Биркенау. Находился он на территории Польши.

Биркенау — это немецкое название польской деревни Бжезинка, рядом с которой находился лагерь. В переводе на русский язык это место можно было бы назвать Березовкой. В годы Второй мировой войны по решению нацистского руководства — и при молчаливой поддержке и согласии десятков тысяч рядовых граждан — миллионы неугодных режиму людей прошли через ад лагеря Аушвиц-Биркенау и десятков других концентрационных и пересыльных лагерей. Систематические унижения заключенных, насильственное переселение и массовые убийства известны теперь как холокост (от библейского «жертва всесожжения»). Жертвами холокоста становились отдельные люди и целые народы, которых нацисты объявляли «неполноценными», «низшими». Общее количество жертв холокоста, умерших от голода, болезней, расстрелянных, повешенных, убитых в газовых камерах оценивается приблизительно в 11 миллионов человек, в том числе около 1,1 миллиона детей. Только в одном лагере Аушвиц-Биркенау погибло более миллиона человек.

В разгар этих ужасных событий жена коменданта лагеря Аушвиц, Хедвига Гесс (моя Мадам Г.), действительно начала отбирать из женщин-заключенных портних, которые должны были шить для нее наряды.

Вначале портнихи работали в выделенной для этого комнате на комендантской вилле (очень красивом особняке, построенном неподалеку от Биркенау), а позднее, в 1943 году, фрау Гесс уже на территории самого лагеря организовала швейную мастерскую, в которой работали двадцать три швеи из числа заключенных. Эту мастерскую жена коменданта открыла для того, чтобы не только она сама, но и другие офицерские жены и лагерные надзирательницы тоже могли одеваться красиво и по моде. Вначале швейная мастерская располагалась в подвале, а затем была переведена в помещение пустующего фабричного корпуса. Мастерская получила название «Салон верхней одежды».

Свою жизнь в доме рядом с концлагерем фрау Гесс называла «райской». На вилле трудилась многочисленная прислуга из числа все тех же заключенных. Отправляясь на очередную примерку, комендантша часто брала с собой кого-нибудь из своих маленьких сыновей, и продолжалось это до тех пор, пока ребенка не испугала одна из портних. Улучив момент, когда ее не могла видеть мать мальчика, она набросила ему на шею портновский сантиметр, изобразив таким образом петлю виселицы.

После войны Хедвига Гесс вместе со своими детьми была арестована. Ее муж, Рудольф, был обвинен в преступлениях против человечности, объявлен военным преступником и повешен в Аушвице. Любопытно, что одна из дочерей Гесса, которая в годы войны уже успела выйти из подросткового возраста, позднее работала для еврейского бутика модной одежды в Америке, проучившись до этого несколько лет у знаменитого модельера Кристобаля Баленсиаги.