Так близко к горизонту - читать онлайн книгу. Автор: Джессика Кох cтр.№ 27

Дэнни сказал, что я могу просто спросить, если хочу что-то знать…

– Что я делаю неверно, что все остальные делали правильно?

– Э-э? Почему ты решила, что делаешь что-то неверно? – Дэнни растерялся и совсем не понял вопрос.

– Ну, – попробовала объяснить я и снова покраснела, – всех остальных ты, видимо, подпускал к себе.

Теперь он всё понял и улыбнулся.

– Всех остальных, о которых ты говоришь, было всего три. И нет, я не подпускал их к себе. Ни на сантиметр. Они подпустили меня к себе. Это большая разница.

– Дэнни… – я искала подходящие слова, но потом решила, что всё равно, какие они будут. – Я бы тоже подпустила тебя к себе.

Он фыркнул. Я не понимала, рассмешили ли его мои слова или разозлили.

– Скажем так… – заговорил он через некоторое время, – с другими всё было, гм… Как тебе объяснить? Без чувств и холодно. Даже хуже… Почти грубо. С нежностью и романтикой это не имело ничего общего.

Он посмотрел на меня с любовью и прибавил:

– Это не то, чего я хочу для нас.

«Лучше без чувств и грубо, чем вообще никак», – упрямо подумала я, но ничего не сказала.

– Ты их любил? – спросила я вместо этого.

Он задумался:

– Двух первых, пожалуй, да. Немного. Не так, как тебя. Это длилось недолго. Только несколько месяцев.

Я хотела спросить его, почему ничего не получилось, но он первым задал вопрос:

– А ты? Что у тебя?

– Только Александр, – ответила я. – Тогда я думала, что люблю его.

Он отрывисто кивнул и погрузился в свои мысли, а затем сказал:

– Я правда люблю тебя, Даки.

– Я тоже люблю тебя…

Он снова отвернулся от меня, чтобы выключить свет.

– Дэнни?

– Да?

– Почему ты соврал мне насчёт своих родителей?

Он вздохнул, сел и посмотрел на меня:

– Ложь была гораздо проще, чем правда. Извини.

– Они всё ещё живы?

– Да. Никакой аварии не было.

Я тоже села и притронулась к его левой щеке:

– Про это ты тоже соврал?

– Нет. Так действительно и было. Но это было не нечаянно. Отец осознанно ударил меня по лицу бутылкой. Версия с несчастным случаем была только для больницы. Там они зашили рану двенадцатью швами.

– Почему он сделал это?

– Мы сильно поссорились в тот вечер. Он был пьян так, что едва стоял на ногах, и я знал, что мне не стоит открывать рот. Но слово за словом, и в приступе ярости он ударил меня.

Холодный пот заструился у меня по спине, когда я представила, как должен был выглядеть дом его родителей. Сколько нужно ненависти, чтобы бить другого человека бутылкой? Не говоря уже о том, что это твой собственный ребёнок.

– Сколько тебе было лет?

– Тринадцать.

– Версия для больницы, – повторила я потрясённо. – И для чужих. Таких, как я тогда.

– Именно так, – признался он. – Всегда сохранять внешний лоск. Очень важно. Это я понял очень рано.

– Есть ещё что-нибудь, о чём мне следует знать?

Я и сама не знала, откуда взялся этот вопрос. Было очевидно, что он многое скрывает от меня. Чтобы защититься, как сказала Кристина. Но постепенно я начала осознавать, что он делал это по большей части для того, чтобы защитить меня.

– Да, – задумчиво произнёс он. – Есть ещё кое-что. Но уже не сегодня.

– Почему?

– Я должен всё обдумать, – объяснил он. – С места в карьер не получится. Кроме того, информации на сегодня более, чем достаточно.

– Просто расскажи всё, – продолжила наседать я.

Он погасил свет, лёг и натянул одеяло до плеч.

– Спокойной ночи, Даки.

– Спокойной ночи, – с нажимом сказала я и ещё немного посидела.

Потом я тоже легла и придвинулась к нему. Я уже весь вечер навязывалась ему, но из этого ничего не выходило. Я незаметно скользнула рукой под его одеяло. Как будто он только того и ждал, он тут же схватил мою руку, переплёл свои пальцы с моими и прижал к матрацу. Мне стало ясно, что до утра он не отпустит меня.

⁂

На следующих выходных был день рождения у моей мамы и у моего деда, поэтому мы с Дэнни весь день провели в кругу моей семьи, у дедушки с бабушкой. Я боялась, что вся эта суета и чужие люди будут тяжелы для него, но снова ошиблась в нём. Ему это не только не мешало, а, казалось, даже доставляло удовольствие. Он нравился моим родственникам, часами мог слушать рассказы стариков, и я много раз спрашивала себя, откуда у него столько терпения. Я обратила внимание, что он любит детей, и эта симпатия была взаимной. Они всё время приносили ему свои игрушки, таскали его с собой в сад или бесились вокруг него. Внезапно я ясно увидела его в роли отца семейства.

Вечером я уже очень хотела вернуться к нему, потому что у меня гудела голова и я мечтала о покое, а он всё ещё был полон сил и находился в прекрасном настроении. И, вероятно, готов был проделывать то же самое каждые выходные, если бы я его об этом попросила. Внезапно я с болью осознала, как сильно ему не хватает семьи. Меня преследовали вопросы о его матери, которая, очевидно, существовала. О том, где она, какая она? Поддерживают ли они связь? Есть ли у него братья и сёстры? Мне не верилось, что в Германии он совершенно один. Я решила, что при случае спрошу о его матери и настою на том, чтобы он представил меня ей.

Мы придумали ритуал перед сном, с которым он быстро свыкся. Укладываясь вечером в кровать, мы ещё немного разговаривали, потом я поворачивалась на левый бок, а он прижимался животом к моей спине. Потом Дэнни клал руку мне на бедро и переплетал свои пальцы с моими. Так он мог контролировать меня и не беспокоился о том, что я могу к нему притронуться там, где он не хочет. Не знаю, спал ли он в те первые выходные. Если да, то точно некрепко, так как я просыпалась каждое утро в той же позе, в которой уснула. Он не выпускал меня ни на мгновение.

Тот жаркий субботний день мы решили провести спокойно. Рано утром я уехала с Лайкой в конный клуб. Дэнни сначала пошёл бегать, а потом уехал на тренировку в Центр спортивных единоборств.

В обед я отвезла собаку к родителям и одна вернулась к Дэнни. Лайка так ослабела от жары, что мне не хотелось тащить её ещё раз. Мы с Дэнни погуляли с Майей. Совсем недолго, потому что было на самом деле очень жарко. Потом мы устроились под раскидистой липой около загона для пони и размышляли, стоит ли пойти в открытый бассейн, но лень одолела нас. Так что мы удовлетворились тем, что купили на заправке мороженое, опустили ноги в ручей и стали слушать музыку. К музыкальному вкусу Дэнни нужно было привыкнуть. Либо громыхала мрачная эпическая музыка, которую он врубал на полную мощь, либо он включал англоязычные баллады с многозначительным текстом. Я часто не понимала смысл – мешал языковой барьер или просто я была слишком поверхностной. Но он всегда объяснял мне его или пытался философствовать.