Ежась на осеннем ветру, мы надеялись, что выход найден — первые полчаса. Но время шло, а никто так и не появился. Из магазинчика по соседству доносился аромат выпечки, напоминая, что мы не обедали. Люди спешили мимо: снова полил дождь. В довершение к этому на нам с подозрением начал коситься дворник.
— Да пошли они… — сердито фыркнула Зи, открыв зонт. И тут со стороны Ремесленников к нам подбежал человек, закутанный в плащ.
— Пришлось кругами ходить, — выдохнул Руфус. — Плохо дело, барышня Авла. Идемте, сядем где-нибудь и обсохнем. Разговор будет не из легких.
* * *
Руфус был лучшим другом Мэтти уже много лет. То, что он стремился помочь, вселяло надежду. Даже стало неловко, что мы едва с ним знакомы. А ведь он симпатичный, хоть и немного чудной: кровь измененных сделала его похожим на охотничьего пса, лохматого и порывистого. Будь у него собачьи уши и хвост, они бы уныло висели, показывая, как сильно их владелец расстроен.
Для расстройства причины были, и очень серьезные.
Окажись я чуть более суеверна, решила бы, что Сущее имеет зуб на всех, кто мне дорог. Сначала Зи. Потом дама Миллер. Теперь… Теперь Сущее решило сложить все несчастья вместе, подобравшись к кузену.
Маттиас — хороший человек, порядочный и справедливый. Не без недостатков, конечно. Немного педант — влияние отца, часовых дел мастера. Чуточку — совсем чуточку — маменькин сын, что поделать: единственная отрада вдовы. Но я уверена: окажись он в нормальном участке, а не в болоте Холмов, из него получился бы замечательный страж порядка. Клятва "Служить и защищать" для него не была пустым звуком. Вот почему, услышав во время патрулирования женский крик "Помогите!", он не оглох, а поспешил не голос. Прежде, конечно, свистом позвал подкрепление — правила Мэтти всегда выполнял в точности. Как получилось, что его напарник отстал — вот вопрос? Споткнулся он, как же! Вот кого надо было судить за то, что Маттиас оказался у Белого Храма один.
Смело? Еще бы! Глупо? Сложно ответить, если учесть, что крик раздался ночью, с того пустыря у руин, куда не заходят бродячие псы.
Увы, в отличие от собак, люди туда забредают. Наверное, это наивысшая степень отчаяния, такая, которую я представить не в силах: знать, что рядом — магические руины, знать, что здесь убивают, и все равно приходить. Подпорки — так называют этих несчастных женщин. Уличные проститутки без лицензии, те, кому работа в Пылком Квартале не виделась и во сне. Их даже не водят в дешевые меблирашки — использую прямо у стен в переулках, в таких местах, как тот самый пустырь.
За последние две недели безумный убийца искромсал четырех молодых женщин. Находились такие, кто не стеснялся сказать: вот молодец — чистит столицу от этих мерзких подпорок. Большинство, к счастью — не из подобных радетелей чистоты, особенно после того, как в газеты просочились кое-какие детали. Например, что внутренности одной жертвы были разложены на ней, как причудливый шарф.
Маттиас не успел помочь: у жертвы не вырвали внутренности, но с ножевой раной в сердце не спасет никакой целитель. Зато Мэтти видел преступника. И погнался за ним.
* * *
За окнами крошечной забегаловки все так же лил дождь. Руфус отодвинул пустую чашку. Я обнаружила, что мой чай остыл, оставшись нетронутым. Зи нетерпеливо воскликнула:
— Ну, и?.. Он не догнал его, что ли, раз все свалили на невиновного?
— Если бы, барышня Горшковиц, — хмуро пробормотал Руфус. — Не просто догнал — схватил муд… простите! подонка, скрутил, выволок из руин, благо хлыщ оказался на голову ниже. Сдал прибывшему подкреплению. Видели в сегодняшних газетах радостную весть о поимке маньяка? Нет? То-то и оно. Все сложно. Этот гад — сын председателя палаты эрлов. Аристократик по самые гланды. А ваш брат, барышня Ронда, оказался мифическим козлом на заклание. Все потому, что этот бл… извините! урод выкинул нож где-то в руинах. Единственную улику.
Руфус умолк. Зи растерянно шмыгнула носом.
Что-то не складывалось. Нет, с уликой все ясно. Но почему, черт возьми, лучший друг брата упорно отводит глаза?
Кажется, пора пустить в ход стенобитное орудие под кодовым именем "школа Гортензии".
— Пожалуйста, — я взяла полицейского за руку и придвинулась. Получилось даже примерно не так обольстительно, как у Зи, скорее — настырно. Но мне уже было все равно. — Руфус, чего вы не договариваете?
Констебль вздохнул, словно собрался нырять:
— Судебный правдовидец уже проверил обоих. Дважды. Хлыщ чистенький — ни следа вины. Это его не оправдывает, особенно, если он чокнутый. Беда с ваши братом, барышня Авла. У него как раз разглядели вину. В итоге, вы понимаете, — слово эрла де Вержи против слова простого констебля. Эх… была бы улика… Нет, вы не думайте, снаружи храма искали. Ни-че-го. Это же Белый Храм. Туда войти и выйти — запредельное достижение.
Руфус встал:
— Поганое дело! У папаши этого гада везде есть связи. Начет вас наших ребят строго предупредили. Теперь выход один: нанимать адвоката и пусть доказывает невменяемость. Надеюсь, получится… Других вариантов не вижу. Можете меня ненавидеть, если хотите, — уныло добавил он и ушел.
* * *
Квартира была пуста: тетушке стало чуть легче, она отставила у ванЛюпа записку и вернулась домой. В записке — ничего неожиданного: "Буду искать адвоката, сообщите, если что-то узнаете."
Что мы могли предпринять?.. Кроме варианта "увидеться с братом" другие идеи в голову не шли, но вот незадача: моя физиономия угодила в газеты в связи с поиском правды. Очевидно: пресловутый аристократ сделает все возможное, чтобы в этот раз я правду не разглядела.
Пока я сидела на кровати, бестолково чиркая карандашом по бумаге, пытаясь хоть как-то привести мысли в порядок, Зи металась по дому. Пробежала в одну сторону с бутербродом в зубах, обратно — на ходу завивая волосы, переодевалась и красилась. Наконец заглянула ко мне со смущенным видом:
— Аль, у меня сегодня свидание, и никак не отменишь, просто нельзя! Ну-ка, быстро давай мне клятву, что никуда не пойдешь, пока я не вернусь! Я жду! Ага или не ага?
— Угу…
"Что ж… Война — войной, а любовь — по расписанию. Или я что-то путаю?.."
— Ой! — она снова метнулсь в кухню. — Ты же совсем не ела!
Через несколько минут она возвратилась с чашкой чая и тарелкой печенья.
— Выпей при мне, и я буду спокойна!
"Как будто это что-то испра… Когда я успела заснуть?! И что за грохот в прихожей?"
— Вот я и вернулась! — возвестила оттуда Зи. Раздался скрип, словно по полу тащили что-то тяжелое. — Ты хорошо поспала? Госпожа Шуэтт сказала, это очень полезные капли.
"Та-а-ак… Кто-то сейчас ответит за самодеятельность!"
Зи вошла в комнату и упала на стул с совершенно несчастным видом:
— Целовалась когда-нибудь с парнем, у которого на зубах скобки? Если нет, на всякий случай запомни: пусть они сто раз золотые, овощи в них все-равно застревают, никакая магия не спасет. Бе-е-е…