Ульяна заходилась кашлем, несколько раз пробовала встать. Вспотевшие ладони скользили по гладким стенам. Тошнота подкатывалась волна за волной. Девушка сглатывала её, пытаясь выровнять дыхание.
«Что происходит? О чём он вообще?» — стучало в висках. Взгляд упёрся в камеры видеонаблюдения.
Кое-как поднявшись по стене, она постояла ещё несколько минут, чувствуя спиной прохладу сине-голубого пластика. Креоник на запястье пискнул, выбросив на экран повторное требование явиться в кабинет 1А.
Придерживаясь рукой за стену, Ульяна медленно направилась к лифтам. Что надо было этому человеку, она так и не поняла, но зато точно знала, для кого готовят мерзко пахнущие морепродукты третьей свежести на кухне факультета сенсорной навигации.
2
У лифта лабораторного сектора её ожидала приветливая девушка, назвавшаяся Светланой. Бросив на растерянное лицо Ульяны любопытный взгляд, сразу уточнила:
— Ты здорова?
Девушка кивнула, стараясь не разрыдаться. Горло болело, склизкий комок страха и отвращения поселился в желудке и просился наружу. Знобило, чтобы спрятать дрожь в руках, пришлось спрятать их за спину.
— Зачем меня сюда вызвали? — пришлось приложить усилия, чтобы в голос не дребезжал. — Что за диагностика?
— Сейчас я проведу тебя в кабинет 1А, тебе там всё объяснят, — и, виновато улыбнувшись, добавила: — Я всего лишь лаборант, мало что знаю.
Ловко набрав код доступа в лабораторию, Светлана провела её внутрь.
Здесь пахло иначе. Словно это отдельный мир. Очищенный и многократно отфильтрованный воздух станции, не имеющий ни вкуса, ни цвета, ни запаха, отражаясь от стерильной белизны стен, здесь приобретал и вовсе неестественную чистоту и прозрачность.
Ульяну провели в комнату с серебристой табличкой 1А. Большое круглое помещение с непрозрачными стеклянными панелями по периметру. Девушка искоса посмотрела на свое отражение, поправила выбившиеся из прически пряди.
— Присаживайся, — Светлана указала на стул перед небольшим аппаратом, похожим на те, какими офтальмологи на Земле проверяют глазное дно. — Я сейчас быстренько возьму у тебя кое-какие анализы. Это быстро и не больно, не волнуйся.
Достала из тумбы и переставила ближе белый чемоданчик.
— Да я и не волнуюсь, — пробормотала Ульяна, протягивая руку ладонью вверх. — Что, кровь из пальца?
Светлана заливисто расхохоталась:
— Нет, кровь можешь оставить себе, — она шутливо вытаращила глаза, и прошипела: — я возьму только твою душу…
«Вот и славно», — Ульяна невесело отозвалась на шутку.
Подключив к Ульяниному бромоху еще несколько пластин-креоников, лаборант нанесла ей на ладонь ароматный гель и, подождав несколько мгновений, собрала его на охлажденную ткань. Поместив все это в контейнер, отсоединилась от браслета.
— У меня всё, — улыбнулась, закрывая чемоданчик. И через минуту скрылась за стерильно-белыми створками двери, оставив Ульяну в тишине и одиночестве.
Щёлкнул замок.
Девушка посидела на неудобном стуле. Рука тянулась к горлу, то и дело поправляя ставший тесным ворот синего форменного кителя.
На креоник выскочило сообщение от Наташи: «Ты куда делась? Нас всех отправили на тренировку в спортзал. Мы с Киром ждем тебя, короч»
Ульяна изогнула бровь: «Мы с Киром».
3
Он наблюдал за ней через одностороннее стекло. Видел, как она расстроена, даже напугана. В немилосердном освещении лаборатории её кожа стала совсем белой, как у креонидян-альбиносов.
Ему передали результаты экспресс-диагностики: сомнений не оставалось — в базу данных Фокуса оказалась внесена именно эта рыжеволосая девушка. Которая сейчас сидит в одиночестве посреди старой лианиновой лаборатории и, иногда подкашливая, мурлычет себе под нос заунывную песенку. Артем прислушался:
В потоках чёрных
Под сердцем тьмы,
Где ангел ждёт
Удивленно переглянулся с подошедшим Василием, тот покачал головой:
— Да ну? Любительница готик-металла? Не верю своим ушам, но уже люблю эту девчушку.
Артём усмехнулся. Упёрся кулаками в гладкую поверхность стола:
— Давай проверим её на адаптивность.
— Что, ставим альфа-маркеры?
Артём задумчиво посмотрел на него и кивнул.
Василий исчез за перегородкой, а в следующее мгновение Пауков уже наблюдал за ним, видел, как тот поманил Ульяну пальцем за перегородку.
— Пойдём, певица, твой театр ещё не погорел.
Девушка покраснела, но не стала ничего отвечать — из-за сухости воздуха в лаборатории у неё нестерпимо першило в горле.
— Меня Василием, кстати, зовут. Друзья зовут Василевсом. За ум и сообразительность. И за скромность ещё, — балагурил парень, усаживая Ульяну в медицинское кресло, обтянутое мягкой ворсистой тканью, и закрепляя полупрозрачные браслеты-крепления на запястьях и щиколотках. — Ты же уже знаешь, что это за оборудование?
Девушка кивнула и нахмурилась. Облизнула пересохшие губы. Василий посмотрел куда-то вдаль, сквозь зеркальную поверхность на панелях, присел перед ней на корточки. Оказавшись с ней почти на одном уровне, заглянул в растерянные глаза:
— Ну, я всё равно уточню некоторые моменты. Просто, чтобы упростить нам всем задачу. Смотри, Ульян, вот эта штука, — он погладил выпуклый бок аппарата, — навигационное кресло. Ты на тренажёре уже летала, ведь? — девушка кивнула. — Ну, во-от. Но то была игрушка просто, симулятор, с программой и моделированием. А на настоящей машинке хочешь прокатиться?
Ульяна затаила дыхание:
— А если скажу, что не хочу?
По лицу парня пробежала тень удивления, сметая напускную беззаботность. Взгляд приобрел жесткость:
— Но ведь ты так не скажешь? Потому что иначе для нас всех это станет большой проблемой.
Ульяна кивнула:
— Не скажу, не волнуйся. Я просто боюсь что-нибудь сломать.
— О, об этом можешь не волноваться, — усмехнулся он, поднимаясь в полный рост. — Всё, что можно сломать, я уже сломал… Смотри, сейчас я передвину вот этот тумблер, ты почувствуешь сла-а-абенький укол. Как комарик цапнет. Только по всему телу, — он выразительно развёл руки. — Такая большая многоногая мурашка пробежится.
— Поняла. И что дальше будет? — Ульяна старалась унять дрожь в голосе. От этого начала икать.