Жизнь наизнанку - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Дремова cтр.№ 40

Внезапно мышиное личико продавщицы просветлело, и узкая трубочка вытянутых губ начала стремительно разглаживаться. Наивно заморгав узкими глазками с раскосыми стрелками, девица умильно опустила густо залитые тушью склеенные ресницы, и глаз её совсем не стало видно.

— Здравствуйте, девушка! У нас в продаже плёночка имеется? — бархатистый мужской голос, из-за которого, по всей вероятности, и произошли столь странные метаморфозы, невольно заставил Любу оглянуться.

— Плёночка? А как же! — Напрочь забыв о присутствии Любы, молоденькая нахалка мигом нырнула под прилавок и, кокетливо касаясь кончиком указательного пальца обесцвеченной гидроперитом чёлки, тут же появилась вновь. — Вам одну или парочку?

— Кирюша, возьмём одну или как? — Качнув серебристой шевелюрой, похожей на роскошную гриву льва, генерал, в свою очередь, тоже обернулся назад, и Люба почувствовала, что падает в пропасть.

— Артемий Николаевич, как вы решите, так и… Люба? — замолкнув на полуслове, Кирилл впился взглядом в лицо Любаши, и на какой-то миг на дне его глаз жарко полыхнуло.

— Кирюша… — Растерявшись от того, что долгожданная встреча произошла так внезапно, Люба неловко улыбнулась. После трёхчасового мотания по очередям, с авоськами и кульками в руках, она, должно быть, выглядела на редкость отвратительно.

— Любаша! Сколько лет, сколько зим! Сколько ж лет мы с тобой не виделись? — Переведя взгляд с Любы на генерала, Кирилл на какую-то долю секунды замялся и, заставив себя улыбнуться, довольно ровно произнёс: — Знакомьтесь: это Люба, Люба Шелестова — моя одноклассница, подруга детства, — старательно изображая радость от встречи, с подъёмом проговорил он.

— Очень приятно, — с достоинством кивнул старый генерал, слегка наклонив голову.

— А это… Артемий Николаевич… — не сводя глаз с Любы, Кирилл чуть дрогнул ресницами.

— Очень приятно познакомиться, Люба. — Метнув на Кирилла короткий проницательный взгляд, генерал едва заметно усмехнулся. — Вот, значит, какие у моего зятя одноклассницы — красавицы, да и только, — с улыбкой произнёс он.

— Зятя? — Чувствуя, что пол под её ногами качнулся, Любаша крепче вцепилась в плетёные ручки капроновой сумки.

— Так плёнку будете брать или мне её обратно нести? — оказавшись не у дел, практикантка заметно посуровела лицом. Да что же это за день такой сегодня: в отделе полторы калеки, да и те дальше пакетиков с фиксаторами не видят. В кои-то веки нагрянули два приличных мужичка, так эта Фрося с авоськами увела обоих! — Я говорю, с плёнкой что будем делать? — громко прогудела она, и её губы стали опять вытягиваться трубочкой.

— Пробейте две коробочки. — Потянувшись к карману, генерал полез за кошельком.

— Артемий Николаевич, я сам заплачу!

— Брось ты, Кирюш, когда я ещё в магазин попаду? Ты знаешь что, поговори с одноклассницей, а я пока за девушкой приударю. Можно? — шутливо спросил он, подходя к прилавку вплотную.

— Для вас — всегда пожалуйста, — в голосе практикантки послышались счастливые нотки, словно она и вправду в неравном бою отбила у врага удивительно ценный трофей.

— И как же зовут такую красавицу?

Осыпая гидроперитовую крыску комплиментами, Горлов исподтишка, боковым зрением наблюдал за парочкой «друзей детства», и от уголков его глаз разбегались веером узкие длинные полоски морщин.

— Вот, купила Мишеньке новую школьную форму, он из старой вырос: за лето вытянулся, — не зная, что еще сказать, Люба махнула свёртком, несколько раз перевязанным бечевкой. — Почти час в очереди стояла.

— Как он? — Ощущая неловкость, Кирилл скованно дёрнул одной стороной рта. — Ему нравится в наших Озерках?

— Ты знаешь, он совсем недавно очень сильно болел: воспаление лёгких. Мать с отцом испугались не на шутку, папа даже поехал в город за врачом. Но потом — ничего, пошёл на поправку, послезавтра его привезут обратно в Москву.

— Это хорошо, — кивнув, Кирилл замолчал.

Господи, как же всё глупо и безумно нелепо! Стоя рядом с Кириллом, Люба говорила о чём угодно: о неуродившейся в это лето картошке и сломавшейся водонапорной башне на другом конце Озерков, об очередной почётной грамоте, врученной папиному сменщику дяде Ване Смердину, и о рыжем телёнке, которого Минечка половину лета выкармливал из соски. Разрываясь на части, её сердце умоляло о любви, но она ничего не могла с собой поделать: приветливо улыбаясь, она несла всякую чушь, зная, что второго шанса рассказать Кириллу о своей любви у неё может не быть.

— Кирилл, а этот генерал — он и вправду… — споткнувшись на слове, Люба сжала губы и замолчала.

— Правда. Артемий Николаевич — мой тесть, а его дочь Полина — моя жена, — закончил за Любу Кирилл.

— И ты… ты её любишь? — Зазвенев, окружающая действительность оказалась за гранью очерченного круга, в центре которого остались только двое: Кирилл и Любаша.

— Люблю. — Сердце Любани, расколовшись, упало на гранитный пол, истоптанный сотнями ног, и вокруг неё повисла ватная тишина.

— Ну что, друзья, плёнку я купил, — голос генерала донёсся до Любаши издалека, словно из-за толстого стекла. — У меня есть предложение: а не пойти ли нам всем вместе в кафе, как вы смотрите? Тут, за углом, есть такое чудесное заведеньице!

— Извините меня, Артемий Николаевич, спасибо за приглашение, но я никак не могу, может быть, в следующий раз. — Люба посмотрела в лицо приветливому генералу и улыбнулась одними губами. — Ко мне послезавтра сына привозят с отдыха, нужно всё приготовить к его приезду, и потом… дел много, так что вы уж как-нибудь без меня. Ну что ж, Кирилл, будь счастлив. — Отведя глаза в сторону, Люба развернулась и, не оглядываясь, пошла к выходу из секции.

Проводив Любу взглядом, Горлов вскинул широкие дуги бровей, и его серо-болотные глаза остановились на лице Кирилла.

— Это она?

— Кто — «она»? — от неожиданного вопроса Кирилл невольно вздрогнул.

— Это твоя «подруга детства» — мать твоего сына, Михаила, — не то утвердительно, не то вопросительно проговорил генерал, и его глаза подёрнулись тоненькой плёночкой едва заметной горькой зависти. — Ты её сильно любишь?

— Больше жизни. — Приготовившись к сопротивлению, Кирилл вскинул глаза и посмотрел на генерала в упор.

— Она того стоит, — неожиданно улыбнувшись, Горлов заиграл лучиками длинных узких морщин. — И знаешь что, если бы я был помоложе, у тебя не было бы ни единого шанса, это я тебе говорю.

* * *

— Точно, чудные эти взрослые. — Вытянув шею, Славик скосил глаза в Мишкину тетрадь, и его ручка проворно забегала по строчкам. — Вот ты говоришь, твои мама с папой, как маленькие, всё никак не могут понять, что пора им уже жить вместе, а мои — ещё хуже: жить-то они вместе живут, а что толку? Папы почти всегда дома нет, приходит поздно-поздно. Его мама спрашивает, где он был, а он: занимался в личной библиотеке у какого-то там друга. Миш, ты сам посуди: какая библиотека в двенадцать часов ночи? Они же в это время уже все закрыты. А знаешь, мама почему-то уверена, что эта библиотека принадлежит не другу, а подруге папы. Она так и говорит: «Эта твоя библиотекарша…»