Годы риса и соли - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон cтр.№ 50

Но земли по-прежнему не было видно. Путешествие продолжалось день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем. Канаты и такелаж истончались. Паруса стали прозрачными. Даже кожа людей начала просвечивать.

Матросы роптали. Они больше не одобряли план обогнуть Мировой океан, следуя круговым течениям, но пути назад не было, как и сказал им Кеим. И они справились со своим недовольством так же, как справлялись со штормами. Никто не хотел перечить адмиралу Кеиму.

Они пережидали небесные бури и чувствовали, как бури подводные раскачивают корабли. Прошло так много дней, что жизнь перед путешествием как будто отдалилась и потеряла чёткость очертаний: Ниппон, Тайвань и даже Китай стали казаться грёзами о былом существовании. Мореплавание стало им целым миром (водным миром с синим блюдом волн под перевёрнутой чашей голубого неба), и не было ничего больше. Они даже перестали искать взглядом землю. Найти водоросли казалось таким же чудом, как когда-то найти остров. Дождь ждали всегда, поскольку редкие периоды голода и жажды на горьком опыте научили, что они всецело зависят от пресной воды. Её собирали преимущественно во время дождя, несмотря на небольшие перегонные кубы, которые смастерил И-Чинь для очистки солёной воды, что давало им несколько вёдер в день.

Всё свелось к стихийному существованию. Вода – океан, воздух – небо, земля – их корабли, огонь – солнце и их мысли. Огни гасли. Иногда Кеим просыпался, жил, смотрел, как солнце снова садится за горизонт, и понимал, что за весь день он ни разу ни о чем не задумался. А он был адмиралом.

Как-то раз они миновали выгоревшие на солнце обломки большой джонки, обвитые водорослями, едва держащиеся на плаву и в белых крапинках птичьего помёта. В другой раз на востоке, у самого горизонта, они увидели морского змея, который, возможно, указывал им путь.

Быть может, огонь их разума погас окончательно и осталось одно солнце – пылать над головой в безоблачные дни. Но что-то должно было остаться, какая-то серая, почти прогоревшая зола, потому что, когда однажды в конце дня из-за горизонта на востоке показалась земля, они закричали так, словно только об этом и думали всё это время, каждую секунду из ста шестидесяти дней их нежданного путешествия. Зелёные склоны гор круто срывались в море и, по-видимому, пустовали. Это не имело значения: это была земля. Какой-то очень большой остров.

На следующее утро земля всё ещё была впереди них. Берег!

Очень крутой, но берег; настолько крутой, что они не могли найти ни одного приемлемого места для высадки: ни бухт, ни устьев рек, хоть сколько-нибудь малых, – только огромная стена зелёных гор, влажно поднимающихся из моря.

Кеим повелел им двигаться на юг, уже начиная думать о возвращении в Китай. Наконец-то ветер был на их стороне и течение тоже. Весь этот день и весь следующий они плыли на юг, не видя ни одной гавани. А потом, когда однажды утром рассеялся лёгкий туман, они увидели, что обогнули мыс, заслонявший песчаный южный пляж; а ещё дальше к югу, между гор, бросалась в глаза брешь, которую нельзя было пропустить. Залив. С северной стороны этого величественного входа в пролив пенился поток белой воды, но за ним виднелась чистая водная гладь, и прилив сам подталкивал их вперёд.

И вот они вошли в бухту, подобной которой не встречали никогда за всё время своих странствий. Какое-то внутреннее море с тремя или четырьмя скалистыми островами, со всех сторон окружённое горами и топями, окаймляющими большую часть его берегов. Горы были каменистые, но по большей части покрытые лесом, топи – лаймово-зелёные, пожелтевшие от осенних красок. Дивная земля – и пустая!

Они повернули на север и бросили якорь в мелкой бухте, защищённой холмистым хребтом, спускавшимся в воду. Затем кто-то заметил столбик дыма, поднимавшегося в вечерний воздух.

– Люди, – сказал И-Чинь. – Но не думаю, что это западная оконечность мусульманских земель. Для этого мы плыли недостаточно долго, если верить Синь-Хо. Мы должны быть очень далеко оттуда.

– Возможно, течение было сильнее, чем мы думали.

– Возможно. Когда опустится ночь, я уточню наше расстояние до экватора.

– Хорошо.

Расстояние до Китая сослужило бы им большую службу, но такие расчёты были им неподвластны. В течение долгого дрейфа навигация была невозможна, и, несмотря на постоянные попытки И-Чиня строить догадки, Кеим опасался, что они не могут знать этого расстояния с точностью до тысячи ли.

Насчёт расстояния же до экватора, И-Чинь, смерив в ту ночь звёзды, сообщил, что находятся они примерно на той же широте, что и Эдо или Пекин – точнее, чуть повыше Эдо и чуть пониже Пекина. И-Чинь задумчиво постучал по астролябии.

– Мы примерно на таком же расстоянии от экватора, что и хуэйские страны на дальнем западе, в Фулане, где все люди погибли. Если карте Синь-Хо можно доверять. Знаете Фулань? Там ещё гавань под названием Лиссабон. Но здесь не чувствуется ци Фуланя. Я сомневаюсь, что это он. Полагаю, мы наткнулись на остров.

– Какой большой остров!

– Действительно, большой, – И-Чинь вздохнул. – Если б только мы могли выяснить его удалённость от Китая.

Это было предметом его вечного недовольства, вылившегося в одержимость часовым делом; точные часы позволили бы рассчитать расстояние от Пекина, взяв за основу звёздное время в Китае из астрономического альманаха и сравнив его со звёздным временем здесь. Говорили, что у императора во дворце имелись часы, которые точно показывали время, но на корабле таких не было. Кеим оставил ворчащего доктора в одиночестве.

На следующее утро, по пробуждении, они увидели группу местных жителей: мужчин, женщин и детей, одетых в кожаные юбки, ожерелья из ракушек, с перьями на головах. Они стояли на пляже и смотрели на них. Судя по всему, у них не имелось ни тканей, ни металла, кроме небольших кусочков чеканного золота, меди и серебра. Наконечники стрел и копий были сделаны из осколков обсидиана, корзины сплетены из тростника и сосновых иголок. На берегу, на уровне высоты прилива, громоздились большие груды ракушек, и путешественники видели дым от огня, разведённого внутри плетёных лачуг – скромных сарайчиков наподобие тех, где бедные китайские фермеры держали свиней зимой.

Моряки рассмеялись и стали переговариваться при виде таких людей. Отчасти они испытывали облегчение, отчасти интерес, но бояться их было невозможно.

Кеим не был так уверен.

– Они похожи на тайваньских дикарей, – сказал он. – Мы несколько раз серьёзно пострадали от них, когда охотились на пиратов в горах. Мы должны быть осторожны.

– Такие племена встречаются и на некоторых Островах пряностей, – сказал И-Чинь. – Я видел. Но даже они носят больше одежды, чем эти.

– Я не вижу ни домов из кирпича или дерева, ни железа, и значит, оружия тоже нет…

– Да и полей, если уж на то пошло. Наверное, они питаются одними моллюсками, – он указал на большие груды ракушек, – и рыбой. И, возможно, промышляют ещё охотой и собирательством. У них ничего нет.