Масса и власть - читать онлайн книгу. Автор: Элиас Канетти cтр.№ 76

Но не надо думать, что такое бывает только в сказке. На Фиджи для обозначения героев имеется четыре разных имени. Тот, кто убил одного человека, именуется корои. Кто убил десять, зовется коли. Убивший двадцать и тридцать – соответственно виса и вангка. Один великий вождь добился того, что ему был присвоен титул коли-виса-вангка, означавший, что он убил десять + двадцать + тридцать, всего шестьдесят человек.

Деяния таких героев, пожалуй, еще величественнее, чем деяния наших героев, ибо, убив врагов, они их еще съедают. Один вождь, затаивший на своего врага особенную злобу, поклялся съесть его целиком и действительно никому не дал ни куска.

Однако герой, могут мне возразить, сражается не только с врагами. Его главной специальностью, согласно преданию, являются страшные чудовища, от которых он освобождает свой народ. Чудовище постепенно уничтожает целый народ, и никто не может от него защититься. В лучшем случае устанавливается страшное правило: ежегодно ему на съедение выдается столько-то людей. Герой, сжалившись над населением, выходит на бой и в опасном единоборстве одолевает монстра. Благодарный народ чтит его память. Она живет в светлом и чистом образе неуязвимого героя.

Но есть мифы, где отчетливо просматривается связь такого светлого образа с кучами трупов, причем не только вражеских. В самой концентрированной форме она выражена в мифе, записанном у южноамериканского племени уитото. Он содержится в важном и до сих пор недостаточно оцененном собрании К. Т. Пройса и воспроизводится здесь, насколько это касается интересующего нас предмета, в сокращенном виде.

«Однажды две девочки, жившие с отцом на берегу реки, увидели в воде маленькую красивую змейку и попытались ее поймать. Несколько раз она от них ускользала. Но потом они попросили отца сплести сито с особенно тонкими ячейками, поймали змейку и принесли домой. Они посадили ее в горшок с водой и стали давать ей всякую пищу, но она от всего отказывалась. Только когда отцу во сне явилась мысль кормить змейку специально приготовленной картофельной мукой, она стала питаться по-настоящему. Сначала она сделалась толщиной с нитку, потом с кончик пальца, и девочки пересадили ее в горшок большего размера. Она ела все больше картофельной муки и стала толщиной с руку. Тогда они пересадили ее в маленькое озерко. Она всегда была голодной и глотала картофельную муку так жадно, что чуть не заглатывала руку вместе с кормом. Скоро она стала толстой, как дерево, упавшее в воду. Она начала выходить на берег и глотать оленей и других животных, но на призыв сестер всегда мчалась к месту кормежки и поглощала картофельную муку в огромных количествах. Она вырыла себе нору под селениями и стала жрать человеческих предков, первых людей на земле. Однажды девочки позвали ее есть, она приплыла и разинула пасть так широко, что проглотила сосуд с картофельной мукой вместе с девочкой, которая его держала.

Оставшаяся сестра, плача, рассказала об этом отцу, и отец решил отомстить. Он сел жевать табак, как всегда делают эти люди, решив кого-нибудь погубить, впал в опьянение, и в этом состоянии ему пришла в голову мысль, как он мог бы отомстить змее. Он приготовил много картофельной муки, вышел на берег и, позвав змею, проглотившую его дочь, крикнул ей: «Глотай меня!» Чтобы убить ее, он был готов на все и пил из табакерки, висящей у него на шее. Змея пришла на зов и схватила горшок с картофельной мукой, который он держал высоко над собой. Он прыгнул к ней в пасть и спрятался там. Змея подумала, что убила его, и уплыла.

После этого она съела одно племя, и прямо на нем разлагались люди. Потом она начала есть другое племя, и люди тоже разлагались на нем. Он сидел, а они гнили на нем, отчего приходилось выносить сильную вонь. Она проглотила все племена на реке, и там не осталось ни одного человека. Он захватил из дому острую раковину, чтобы взрезать ей живот, но рассек его только слегка, отчего змее все время было больно. Потом она стала поедать племена на другой реке. Людям было страшно, они не ходили обрабатывать поля и все время сидели дома. Да и все равно это было невозможно, на полпути змея устроила себе нору и хватала всех, кто возвращался с поля. Каждый боялся, что змея его сожрет, и не показывал носу из дому. Даже из своих подвешенных коек они старались не вылезать, боясь, что вблизи окажется нора и змея утащит их к себе.

На нем гнили и разлагались люди. Он пил табачный настой и резал тело змеи изнутри так, что она испытывала сильную боль. «Что со мной? Наверное, я проглотила Деи-гому, Режущего, и теперь мне больно», – говорила змея и вскрикивала. Теперь она отправилась к другому племени, выходила там из земли и хватала людей. Им некуда было бежать, и на реке тоже не было спасения. В бухте, где они брали воду, появлялась змея, хватала их и утаскивала с собой. Даже когда они утром вставали на пол, змея хватала их и уносила. Отец же резал ей живот раковиной, и она кричала: «Откуда у меня эта боль? Я проглотила Деигому, Режущего, и оттого мне больно».

Дух-хранитель предупредил его: «Деигома, будь осторожней, когда режешь. Это не тот речной залив, где стоит твой дом. Очень далеко отсюда до твоего дома». Услышав это, он перестал резать. Змея же вернулась туда, где ела людей раньше, и стала хватать оставшихся. «Она все еще здесь, – говорили жители деревень. – Что с нами будет? Она извела наше племя». Они отощали. Им нечего было есть.

Люди умирали и сгнивали в брюхе. Деигома пил из табакерки и резал ее тело. Он уже долго сидел внутри ее. С незапамятных времен он ничего не ел, а довольствовался табачным соком. Да и что ему было есть? Он пил табачный сок и, несмотря на вонь, был спокоен.

Племен больше не было, змея пожрала все живое, что было на реках под небом, и людей больше не осталось. Духи-помощники сказали отцу: «Деигома, вот залив, где твое жилище. Режь теперь сильнее. Еще два изгиба реки, и ты дома».

Он взялся за раковину. «Режь, Деигома, режь сильнее», – говорили они. Тут он рассек брюхо змеи, расширил отверстие и через мех на брюхе выбрался наружу прямо в своем заливе.

Выбравшись наружу, он сел. Оказалось, голова у него совсем облезла, на ней не было волос. Змея билась неподалеку. Так он вернулся назад, проведя немыслимое время во внутренностях змеи. Он хорошенько помылся в своем заливе, пошел в хижину и увидел своих дочерей, радующихся возвращению отца».

На всем протяжении этого мифа, который приведен здесь в значительно сокращенном виде, не менее пятнадцати раз специально отмечено, как люди разлагаются на герое. Этот важный мотив приобретает буквально навязчивый характер: это разложение, да еще пожирание людей змеей – вот чаще всего повторяющиеся ситуации. Деигома пьет табачный сок и поэтому остается в живых. Это спокойствие и невозмутимость посреди разложения отличают героя. На нем могут сгнить все, кто только есть в мире, и это на него не повлияет, посреди всеобщего гниения он останется прямым и целеустремленным. Это, если угодно, невинный герой – гниющие не на его совести. Но ему приходится жить и действовать во всеобщем распаде. Распад не губит его, но, наоборот, можно сказать, заставляет сохранять целеустремленность. Концентрация трупов в этом мифе, где все действительно важное происходит в брюхе змеи, более чем наглядна – это сама истина.