Она вздохнула, выпрямилась, гордо подняла голову и направилась по адресу, который назвал он, к господину Файтеру.
Гаст, который она помнила почти не изменился. Улицы, дома, фонари, парки и фонтаны на главной площади, всё осталось тем же и в то же время невыразимо чужим. Это ведь она изменилась, изменилась настолько, что чувствовала себя чужой в родном городе.
Долсен дерр 18 она нашла через четверть часа. От вокзала было недалеко. Она помнила расположение улиц в Гасте и с закрытыми глазами нашла бы свой дом, бывший дом. Почему-то при воспоминании об этом ничего не шевельнулось в душе. Наверное, она слишком устала.
Вздохнув, постучала в дверь.
— Добрый день, госпожа. Могу я вам чем-то помочь?
— Да, — ответила Диара, отсекая себе все возможные пути к отступлению. — Я желаю видеть господина Файтера.
Господин Файтер оказался полноватым добродушным мужчиной. Чем-то неуловимым он напомнил Диаре об отце. Может быть, виноват был родной город, может быть сама внешность и говор нового знакомого, но она едва не разрыдалась за ужином, с трудом осознавая, что и зачем ест. После того, как она представилась господину Файтеру и показала письмо от Алистера, тут же была принята с таким радушием, с каким давно к ней никто не относился. А уж узнав, что она сама родом из Гаста, он просто рассыпался в любезностях.
— Я очень многому обязан господину Эурелиусу, милая. Он вылечил моего сына от смертельной болезни. И я бы по его просьбе не отказал в гостеприимстве и самому последнему проходимцу. Но вы, дорогая, прекрасны и сами по себе, как чистый самородок. И где он только вас нашёл?
— В Римсе, — она отвечала осторожно, разучившись доверять. Хотя ведь это друг Алистера…
— Каким же ветром вас занесло так далеко отсюда? Всё. Молчу-молчу. Не хотите, не выдавайте свои секреты, держите их при себе. Я слишком болтлив, чтобы мне можно было их доверить. А как ваша фамилия в девичестве?
В девичестве… Диара вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть к тому, что она замужем и теперь у неё другая фамилия, ЕГО фамилия. Но кто виноват, что у них с Алистером так и не случилось медового месяца, что всё сложилось так, как сложилось?
— Керенер.
— О! Вы случаем не родственница Джереми Керенеру? Был такой известный механик в нашем городе. Талантище! Жалко умер рано.
— Я — его дочь, — тихо ответила Диара.
— Дочь. Правда? А я то думаю, где я вас видел. Как же тесен мир!
Господин Файтер стал ещё сердечнее если это возможно. Он долго не отпускал Диару, расспрашивая про отца и мужа, так что она в конце-концов вынуждена была признаться, что сильно устала и хочет отдохнуть.
— Конечно-конечно, — замахал руками господин Файтер. — Простите меня, болвана. Пойдёмте я провожу вас в вашу комнату. Располагайтесь. Будьте как дома. Когда Алистер вернётся, я буду счастлив принять и его. Комнат хватит на всех. С тех пор, как умерла моя Ванесса, а сын женился, дом почти всегда пустует, — и гостеприимный хозяин издал то ли всхлип, то ли стон. Диара не умела утешать, поэтому неловко промолчала.
Комната действительна была прекрасна, а постель мягкой, так что уже через несколько минут после того, как голова коснулась подушки, она заснула. Хотя была в полной уверенности, что не уснёт из-за всех треволнений, которые пришлось пережить.
Утром Диара встала посвежевшая и немного отдохнувшая. Тревога за мужа, снедавшая её, немного отступила. Он обязательно найдёт её, иначе и быть не может. Но если от него не будет вестей долгое время… Диара даже боялась подумать об этом. Она не сможет долго сидеть здесь, не зная, что там случилось с ним. В конце-концов, она не обещала Алистеру сидеть здесь безвылазно. Через какое-то время, когда Граций угомонится и перестанет её искать, она обязательно вернётся в столицу. А может быть, ей и не придётся этого делать. Может Алистер будет на тот момент уже в Римсе. Подумав об этом, она даже смогла улыбнуться. Ну конечно. Надо надеяться на хорошее. Зачем она думает о плохом?
Завтрак был вкусным, а хозяин — ещё более добродушным чем вчера. И Диара поймала себя на мысли о том, что может быть она даже осмелеет настолько, что прогуляется после еды по городу. В конце концов шляпа с широкими полями хорошо скроет лицо. А то, что её здесь никто не ждёт, поможет не опасаться. Тётка ведь, наверное, придумала какую-нибудь красивую (или не очень) легенду о том, как она сбежала в другую страну к любимому или что-нибудь ещё хуже. Близких подруг у неё не было, так что вряд ли кто-то станет её искать. В общем, она может спокойно прогуляться по городу и посетить дорогие когда-то места.
Разрешив себе то, о чём давно втайне мечтала, Диара выдохнула и после завтрака засобиралась на прогулку. Пообещав господину Файтеру вернуться к обеду, она направилась на главную площадь. Здесь всё осталось таким же, как и год назад. Словно только вчера она гуляла здесь, под башней ратуши, где большие часы отстукивали каждый час. Правда последнее время она никогда не гуляла одна. Или с отцом или с Эдмоном. Вспомнив о бывшем женихе, Диара даже покраснела. Как она могла принимать за чистую монету его ухаживания?! Как могла верить в то, что это — любовь?! Перед глазами невольно возник образ мужа. Она всё никак не могла привыкнуть и называть так Алистера. Его имя горчило полынью на губах, и отзывалось сладкой ноющей болью в сердце. Она всё никак не могла до конца поверить в своё счастье. Скорее бы он приехал!
Диара ещё немного погуляла по площади, порадовала себя парой мелочей, купленных в лавках, а потом направилась к дому господина Файтера. Но свернула в другой поворот на полпути. Ноги неудержимо несли её к их с отцом дому, дому, где каждая мелочь напоминала ей о нём и совсем уж ранние, подёрнутые дымкой, но от того не менее любимые — воспоминания о маме. Она шла по знакомым улицам, словно в последний раз, заранее прощаясь. Она не останется в Гасте. Ей нет здесь места. Её ждал Римс и муж. Новый дом, новые дела и обязанности. И новые радости.
И всё же… По знакомой улице она шла, затаив дыхание. Невольно прислушивалась. Вдруг сейчас раздастся голос отца, такой родной и знакомый. Сколько идей он мечтал воплотить в жизнь. Жаль только, что его жизнь оказалась слишком короткой для этого. Возле дома Диара остановилась и удивлённо осмотрелась. Он выглядел заброшенным и нежилым. Труба покосилась, по окнам полз плющ, а сад зарос так, что она даже не смогла разглядеть парадное крыльцо. На калитке висел большой амбарный замок и кривая табличка, с нацарапанной от руки надписью: «Продаётся». Интересно, что случилось с тёткой, если она продаёт их дом, ради которого не постыдилась продать её в рабство? Диара подавила злорадство и, постояв ещё немного, отправилась к господину Файтеру. Её теперь это не касается. Это просто дом. Вещи отца тётка выкинула, а больше её с ним ничего не связывает. Кроме воспоминаний…
— Газета. Купите газету! Свежие новости по мизерной цене! — Бойкий голос вывел её из раздумья. Она заплатила разносчику и взяла газету. Интересно, какие в стране новости?
Открыла и замерла. Газеты освещала и имперские новости. Перед ней как вживую вырос Диаль с его дворцом и башенками, а заголовок гласил: «Новости на королевской охоте». Сердце тревожно забилось. Она пробежала глазами заголовок, потом начало статьи. Буквы расплывались перед глазами.