Османский узел - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Поляков cтр.№ 60

— Или бегством. Мамлюкский султанат, магрибские земли, иные места, где «правоверный» будет чувствовать себя как дома. Благодарю вас, Гонсалво, за напоминание о том, что предателей тоже можно и нужно использовать.

Поклон в ответ… Да, де Кордова вовремя напомнил про «золотой ключик», способный отворить некоторые самые неприступные на первый взгляд двери. Да и про три ключевых крепости он неплохо подметил. Разумеется, не всё так просто, как хотелось бы, но в целом правильный подход. Завладеешь несколькими опорными пунктами, а остальные, в какой-то степени второстепенные, либо сами упадут в руки, либо будут захвачены с куда меньшими усилиями. Тут, в этой эпохе, никаких линий фронта нет и быть не может. Исключительно ситуация, когда контролирующий крупные города-крепости контролирует и всю округу. Малые крепости и разного рода рыцарские замки большой помехой не являются. А с помехами малыми тут уже научились бороться. Следовательно, так и поступим. Приштина — силовой метод. Сараево… иной подход. Плюс активные действия флота, что должен в полной мере блокировать морскую торговлю, а заодно терроризировать прибрежную линию империи. Ну и будем посмотреть за тем, что начнёт твориться в сердце Османской империи после произошедшего. Интуиции и здравый смысл подсказывают, что ничего хорошего… для султана Баязида II.

Интерлюдия

Флоренция, август 1495 года

Если чего Пьеро Медичи, первый герцог Флорентийский и не любил, так это когда его самым наглым образом отвлекают от забав с прелестными танцовщицами. Да, сразу с несколькими, очень уж большим ценителем прекрасного он был. Тем более что и повод имелся весомый — недавние переговоры в Риме, посвящённые расширению знаменитого банка Медичи, увенчались успехом. Тем, про который можно было с уверенностью сказать: «Достойный исход и выгодный для обеих договаривающихся сторон!»

Полная поддержка банка Святым Престолом напрочь отметала любые обвинение в ростовщичестве, являющимся грехом по законам божьим — а это само по себе многое значило. Помощь в открытии банковских контор под гербом Медичи по всей Италии, в Испании, Португалии, Бретани и Милане. Это вот прямо в самом скором времени, учитывая связи и влияние Борджиа. Куда более благожелательное отношение в иных странах, поскольку тем, кого поддерживает сам викарий Христа если и можно отказать, то без грубости и не столь категорично.

Разумеется, за такое благоприятствование пришлось заплатить и немало. Отныне, пусть банк и продолжал носить имя Медичи, немалая доля принадлежала Борджиа. Эта семья тоже умела считать если и не деньги, то получаемую со всех своих замыслов выгоду. Зато и предлагала многое, даже помимо политической и военной поддержки. Даже малая часть войска, участвующая в Крестовом походе, давала Флоренции законное право получить пусть не лучшие куски пирога, но и не подгорелые крошки. А несколько портов в Средиземноморье не только увеличили бы политическое влияние герцогства, но и позволили бы начать, наконец, развивать ещё и флот. По настоящему развивать, а не как теперь. Вот только лес для кораблей… Но и насчёт этого Борджиа успели обнадёжить, сказав, что намерены решить эту проблему в ближайшие год-два. Как? Вот тут они открывать свои карты не собирались.

Не долей в банке единой… Пьеро должным образом оценил устроенное для него «представление», когда сперва на его «христианские добродетели» пыталась воздействовать королева Хуана, а потом, используя уже доводы разума, вступила младшая сестра этого змея в железной короне, Лукреция. Будучи из рода Медичи, Пьеро не уловлялся на подобное, но качество разыгрываемого оценил. И согласился с немалой частью высказанных Борджиа пожеланий, понимая, что в какой-то мере и они смогут пойти на пользу не Медичи-банкирам, а Медичи-правителям. Последнее, конечно, было более важным. Уж вкусить всю прелесть власти монарха за последние годы Пьеро сумел вволю. Вкусить и хотеть ещё больше, расширяя влияние и силу герцогства.

Напоследок же от уже обновлённого банка требовалось проявлять пристальное внимание не столько в выдаче займов королям. Герцогам, епископам и иным крупным землевладельцам, сколько к попыткам влезть в дела кораблестроителей, оружейников, добытчикам руды, владельцам сталеплавилен и прочего. Оно и неудивительно, учитывая повышенный интерес Борджиа к мастерам разного рода, создающим важные для любого королевства вещи. Прибыль с этого не ожидалась слишком большой, но и в убыток себе банк не будет работать.

Но сейчас… когда прямо из объятий трёх нимф да самым грубым манером! И не кто-то, а собственный родной брат Джованни, кардинал, с некоторых пор ставший связью, и постоянной, между Святым Престолом и Форенцией. Кому же ещё, как не родной крови, доверить самые важные дела там, в средоточии всего христианского мира, а заодно цитадели всего рода Борджиа. Не в Перуджу же ехать, которая только на словах была столицей Италии!

— А другого времени ты найти не мог? — тяжко вздохнул Пьеро, облачаясь в подвернувшуюся простыню на манер древнеримской тоги. Девушки же и вовсе не утруждали себя, оставаясь в первозданной наготе и бесспорной красоте своей. — Неужели наш коронованный друг одержал очередную победу, сравнимую с битвой у Подгорицы, да ещё столь быстро после случившейся?

— Савонарола… мёртв. Отравлен! — выдавил из себя запыхавшийся Джованни, давно отвыкший быстро бегать, но явно недавно несшийся по коридорам дворца Медичи. — Во время проповеди. На глазах у своей паствы. Быстрая смерть, но мучительная. Уже обвиняют Борджиа и особенно Чезаре, «аптекаря сатаны».

— Горячечный бред, — раздражённо отмахнулся герцог и от слов брата и от полезшей было рукой куда не надо красотки. — В Риме отвели ему жизни до конца Крестового похода, раньше его убивать нет смысла, нет выгоды. Кем тогда пугать добрых христиан? Одного Крамера мало, а Торквемада далеко.

— Но Савонарола мёртв и это факт, — продолжающий тяжело дышать Джованни плюхнулся в кресло и чуть ли не растёкся в нём. — Теперь в Ливорно может произойти что угодно. А что угодно тебе, брат? Всем нам, Медичи?

— Вернуть Ливорно и остальное. Но вот как и когда… Я не знаю, Джованни! Может, как только мы двинем войска на Ливорно, этим воспользуются враги, чтобы добраться до Борджиа. А ты хочешь поссориться с понтификом или тем более Чезаре?

Джованни нервно дёрнулся. Одна мысль о подобном вызывала у кардинала, знавшего обоих Борджиа, но особенно младшего, очень даже неплохо, самые печальные мысли. Ссориться ни с одним из этой семейки Медичи не хотел. Совсем!

— Снова в Рим?

— Туда, Джованни. А я буду собирать войска на границе как с Генуей, так и с «Царством Божьим» этого безумца, уже мёртвого, гори он в аду, выродок богомерзкий!

— Что я должен сделать, чего добиться и с кем лучше разговаривать?

— С Его Святейшеством первей всего. Савонарола еретик, отлучённый и преданный анафеме. Пусть понтифик войдёт в наше положение и позволит… вернуть законную власть Флоренции над взбунтовавшимися землями. Или попросит подождать. Мы, как верные друзья Борджиа, готовы прислушаться к пожеланиям.

— Но кто, если не Борджиа?