Сад зеркал - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Лазаренко, Дмитрий Самохин cтр.№ 10

Я знаю, что найду Адитию сидящей между двух главных корней Древа, спины которых высоко поднимаются над землей и вместе с густым мхом на земле образуют что-то вроде пещерки, только без потолка. Над самыми старыми корнями Древ гуще всего растут молодые ветки, они дают свет даже не сломанными, потому много пожившие древ-ние, которые часто маются бессонницей, любят коротать вечера у старейших корней, и у каждого там есть такая «пещерка».

Адития сидит перед Древом спиной ко мне, преклонив колени, прислушиваясь или дремля, с такого расстояния мне сложно понять, да и наплевать.

– Значит, Джа’кейрус устроил пещеру для Дар-Тэи, – издалека выплёвываю я в спину Адитии. – И ты позволила! Хотя он еще не получил её! Ты уже решила, что Дар- Тэя достанется ему, да?

Я подхожу ближе, но кричу всё громче, а Старейшая даже не меняет коленопреклоненной позы, лишь слегка поворачивает голову, показывая, что слушает меня.

– И не нужны никакие состязания? Можно просто хитрить, изворачиваться змеёй, скрываться, врать, а за это получить лучшую женщину рода! Мне тоже так можно было, да?!

– Если ты не прекратишь орать, – ласково говорит Адития, – я скормлю тебе твоё собственное сердце.

Я немедленно прекращаю орать. Не знаю, может, она и способна на такое. Говорят, один из Старейших, Грыджжый с юго-западного берега, однажды оживил мертвеца, а другой, Бад’ша, живьем вырвал хребет у древ-него из другого рода, который хотел украсть его соль.

– Кто мешал тебе подумать о пещере? – спрашивает Адития. – Кто мешал тебе позаботиться о своей женщине, не дожидаясь, станет она лишь твоей или нет?

Но так никогда не делается! Это нечестно!

От избытка злости я рычу. Рычать Адития не запрещала.

Старейшая оборачивается ко мне половиной тела, и я вижу на её лице нетерпение, озабоченность и досаду. Я не должен находиться здесь, я это понимаю вдруг очень ясно, и мне делается неловко, потому что я вижу что-то, не предназначенное для меня. Только я понятия не имею, что именно вижу особенного.

– Иди отсюда, Тимд’жи. Иди, пока я не выгнала тебя пинками и не запретила участвовать в состязаниях.

Мне хочется еще раз наорать на Старейшую, но я не уверен, что в Озёрном крае найдется много древ-них, которые проделали подобное дважды и прожили достаточно долго, чтобы осознать это. Поэтому я заставляю себя сделать глубокий вдох и немного постоять, глядя вверх, в купол из больших листьев Древа. В темноте они кажутся чёрными.

Я хочу сказать Адитии, что Джа’кейрус обещал принести две головы агонгов, и это звучит еще страннее, чем весть о подготовленной им пещере. Но Старейшая не должна слышать слов, что произносятся у костров на лугу. Про пещеру-то она не могла не знать, а агонгов Джа’кейрус собирается убить без её потворства. Наверное.

Мой взгляд скользит по ковру мха, подсвеченному молодыми ветвями, и я вижу, как пальцы Адитии нервно погружаются в этот мох.

– Иди обратно, Тимд’жи, – сердито говорит она.

И я не спорю. Почтительно наклоняю голову и отступаю в темноту, исподлобья еще раз оглядывая ковер мха.

И я вижу, что это действительно ковер вроде тех, что продают торговцы-люди, это ковёр из земли, а мох растёт на нём, а вовсе не под корнями Древа. Я увидел, где заканчивается этот ковер, когда Адития вцепилась в мох пальцами. Я вижу, что из-под корня торчит подвявший лист гуннеры.

Тревожить Старейшую в её «пещере» у корней в обычные дни отваживаются только очень пожилые древ-ние, глаза которых давно утратили зоркость. Потому, наверное, никто из со-родичей ничего не знал. Даже Дар-Тэя наверняка не знала, слишком уж беззаботной она была.

Я не могу удержаться, поднимаю взгляд на Адитию.

– Пока еще есть время, – сварливо отвечает она на вопрос в моих глазах. – Делай, что должно, Тимд’жи, и не сворачивай со своей дороги, ведь когда судьба окунает нас мордой в грязь…

– …мы ныряем поглубже и смотрим, что найдется на дне, – шепотом заканчиваю я и медленно ухожу от Древа на непослушных, подгибающихся ногах.

* * *

Древ-ние не предают союзников. Не потому что мы такие хорошие и честные, а потому что у нас это спокон веков в крови, впитанное с соком Древа, такая же память поколений, как плавательный инстинкт. Нас всегда было слишком мало, чтобы поступаться своими. Нам проще хвост себе оторвать, чем предать со-ратника.

Потому будущие воины сначала признают друг друга со-ратниками, а потом уже начинают состязаться и соперничать – чтобы это была справедливая борьба и чтобы мы держались подальше друг от друга, когда начнется последняя часть испытаний – охота.

В остальном я проявил себя неплохо, но не так хорошо, как хотел бы, и уж точно не так хорошо, как Джа’кейрус. И плыл не так быстро, как мог бы, и под водой сидел меньше, чем обычно, и с ловлей рыбы у меня получилось всё не так уж ловко. Зато мне удалось забороть пять соперников по очереди, и каждый из них был на год старше меня. Всё потому, что я вёрткий и сильный, а после моих подсечек хвостом еще никто на ногах не оставался.

Но меня очень тревожило, что же дальше будет с нашим Древом, и от этой тревоги я не мог сосредоточиться на состязаниях. Четыре года назад мы видели, как погибает больное гнилью соседнее Древо, как вместе с ним заболевает род, что пьёт его сок. Мы слышали, как целыми днями кричат от боли древ-ние, кости которых медленно разрушаются. Мы наблюдали, как сходят с ума те, кто не пьет сок Древа, как они перестают помнить, кто они и где были прежде, каков их род и зачем им жить, они забывают есть и спать, а вместо этого дни и ночи напролет сидят на берегу озера, раскачиваясь, и если их предоставить самим себе – они просто умрут от голода и жажды, сидя у воды, полной рыбы.

Мы видели, как вместе умирают Древо и род, который оно питало, как от них остается только сгнивший пень и вокруг него – много-много земляных насыпей с прахом, и они вскоре сравнялись с землей. А немногочисленные древ-ние, что не сгнили и не сошли с ума вместе с со-родичами, уходят из Озёрного края. Ведь семейное Древо не заменить другим, только самая мелкая малышня могла бы прорасти у других корней, но малышня умирает от гнили первой.

Я вовсе не хотел, чтобы такое случилось с нашим Древом и моими со-родичами. Да, Адития сказала, что время еще есть, но, говоря это, она отводила взгляд.

Будущие воины стоят на большом лугу против своих Старейших. Все со-родичи – на большом удалении. Нельзя во время состязаний быть близко, потому что это время для показа наших умений, и ничто не должно отвлекать нас.

Легко сказать!

Адития дает нам плечные мешки с припасами, такие же мешки дают своим со-родичам другие Старейшие. Иногда проходит несколько дней, пока древ-ний найдет и загонит добычу, достойную всего умения воина-охотника. Я собираюсь уйти в леса юго-востока, куда в это время кочуют агонги, и еще несколько будущих воинов будут держаться этого направления. Джа’кейрус – наверняка. Но мы постараемся разойтись далеко, чтобы не мешать и не помогать друг другу: каждый должен проявить собственное умение, и, когда я думаю об этом, мне кажется, что меч в ножнах у меня на груди становится теплым и греет моё сердце сквозь ножны.