Другая женщина - читать онлайн книгу. Автор: Сэнди Джонс cтр.№ 10

Я знала, что у него и до меня были подружки (кто б сомневался, что они у него были), но сейчас в мою душу все равно стали закрадываться сомнения – и чувство неуверенности. Он казался мне таким непринужденным, таким довольным, таким цельным. Я думала, со мной он счастлив. Но на этом снимке я увидела другое выражение. Раньше я никогда такого у него не замечала. Волосы у него здесь были длиннее, а лицо полнее, но главное – он казался совершенно беззаботным. Он словно бы улыбался самой жизни. И девушка тоже выглядела легкомысленно-расслабленной. Мягкие каштановые кудри обрамляли ее лицо, и глаза у нее смеялись, и крепкие руки Адама надежно обхватывали ее.

Тут я поймала себя на мысли: интересно, как мы с ним будем выглядеть на таком же фото? Будут ли наши лица выражать такую же самозабвенность, такую же беспечность? Будут ли наши чувства друг к другу ясны всем, кто взглянет на снимок?

Я тут же отругала себя за то, что позволила сомнениям и мелочной ревности проникнуть в свое сознание. Если Адам и эта женщина были так счастливы вместе, они бы не расстались, верно? Они бы по-прежнему оставались рядом. И наши с Адамом пути, вероятно, никогда бы не пересеклись.

– Такова жизнь, – произнес Адам, когда я, недели через три после начала наших отношений, спросила, почему он порвал со своей последней пассией. – Иногда происходят какие-то вещи, но ты их не можешь понять. Пытаешься найти какое-то рациональное объяснение, какую-то причину, но ответ не всегда существует. Такова жизнь, вот и все.

– Ты так говоришь, как будто не хотел это прекращать, – заметила я. – Это она сама решила? Она тебе изменяла?

– Ничего подобного не было. Давай не будем об этом. Тогда было это, а сейчас – вот это.

И он обнял меня, словно втягивая в себя. Он прижимал меня к себе так, словно ни за что на свете, никогда не хотел отпускать. Вдыхал запах моих волос, целовал меня в макушку. Я посмотрела ему в лицо, упиваясь его чертами. Карие глаза, испещренные зелеными крапинками, поблескивали под фонарями Боро-Хай-стрит. Мощная нижняя челюсть, которую я однажды назвала точеной, на что он со смехом ответил: «Как будто меня выточили на каком-то станке». Обхватив мое лицо ладонями, он поцеловал меня, сначала слегка, а потом сильнее и глубже, словно это могло защитить нас навеки – от расставания, от того, чтобы нас что-нибудь разлучило.

В ту ночь у нас получилась совсем другая любовь. Он держал меня за руку, пока мы поднимались по лестнице к его квартире в доме у рыночной площади. Обычно мы, едва миновав коридор, успевали лишиться как минимум двух предметов одежды, но в эту ночь мы терпеливо дошли до его спальни. Только там он стал меня медленно раздевать. Я протянула руку, чтобы выключить лампу на прикроватном столике, потому что у меня есть некоторые части, которые я не стремлюсь никому демонстрировать, но он поймал меня за кисть:

– Не надо. Пусть светит, я хочу тебя видеть.

Но я не опустила руку. Во мне боролись неуверенность и желание сделать так, как он просит.

– Ты совершенно прекрасна, – прошептал он, проводя большим пальцем по моим губам. Он целовал меня в шею, и его пальцы скользили вниз по моей голой спине, и эти легчайшие, как перышко, прикосновения вызывали дрожь и трепет во всем моем теле. Пока мы занимались любовью, он не отрывал взгляда от моих глаз. Его взгляд впивался в меня, словно выискивая что-то потаенное. Впервые он дал мне то, чего никогда не давал раньше. Я не могла объяснить, что это такое, но я ощущала глубинную связь с ним. Безмолвное обещание: у нас все по-настоящему.

И вот теперь я снова изучала это фото и гадала: может, от этой женщины он и пытался отделаться в ту ночь? Может, так он отбрасывал кандалы, которые приковывали его к ней? Может, именно тогда он решил разорвать все узы?

Тут Памми с Адамом вернулись в гостиную. Адам нагнулся, чтобы пройти под низкой притолокой двери.

– Прошу, – объявила Памми, ставя поднос на стол перед окном. – Надо вам хоть немного откормиться.

Вставая, я закрыла альбом, но успела прочесть надпись под снимком: «Дорогая Ребекка – мне каждый день тебя не хватает».

– Ты чего, шутишь, на хрен? – возмущенно воскликнула Пиппа, запихивая в рот кусок пиццы.

Я покачала головой.

– И ты уверена, что они прям вот были парой? В смысле – настоящей? А не просто близкими друзьями? Может, у них вообще была одна большая компания.

Я снова покачала головой:

– Не думаю. Мне показалось – они увлечены только друг другом. Ну, как парень и его девушка.

Пиппа перестала жевать. На ее левый глаз свесился клок розоватой челки.

– Может, она и не умерла.

– Наверняка умерла, – возразила я. – Иначе зачем это – «мне каждый день тебя не хватает»? Так никогда не напишешь о том, кто преспокойно живет где-нибудь рядом, в полумиле от твоего дома.

– Может, его мать… Памми, ее ведь так зовут?

Я кивнула.

– Может, ей, то есть Памми, она просто очень понравилась. И когда они разбежались, она расстроилась. И ей стало очень ее не хватать.

Похоже, она сама понимала, что цепляется за соломинку.

Я только пожала плечами. Если уж честно, какая-то частичка меня эгоистично надеялась, что этой женщины действительно уже нет на свете: куда хуже, если она жива, но Памми «не хватает» ее до такой степени, что она считает нужным написать это под фотографией в альбоме. Мне было бы очень трудно достичь такого же статуса в ее глазах.

– Почему ты не спросила у Адама, когда вы ехали обратно? – поинтересовалась Пиппа.

– Не хотела раскачивать лодку, – ответила я. – По пути туда у нас с ним вышел странный разговор. И он явно старается всячески защищать свою матушку, так что мне приходилось действовать очень осторожно.

– Но ты же не о его матушке, а о том, что у него, возможно, была девушка, которая теперь уже умерла. А это не шуточки, Эм. И если бы так было на самом деле, то это бы наверняка уже давно всплыло в каком-то вашем разговоре… тебе не кажется?

Последние три слова она добавила совсем другим тоном, словно чтобы смягчить удар, нанесенный этой фразой.

Я не знала, что и думать. Всякий раз, когда я пыталась ответить на этот вопрос, мне приходилось напоминать себе, что мы с ним вместе всего два месяца с небольшим. Казалось, прошло больше времени, потому что все было так интенсивно и насыщенно. Но как вообще можно предполагать, что ты сумеешь за каких-то девять недель рассказать кому-то о десятилетиях своей жизни? Конечно же, мы затрагивали тему бывших, но все равно многого касались лишь слегка: похоже, нам обоим не хотелось слишком быстро вдаваться во все эти подробности. Обсуждая наше прошлое, мы оба старались держаться легковесного тона. Мертвая подружка не очень-то вписывалась в наши разговоры. То же самое касалось и Тома, моего бывшего. Но я с радостью поведала Адаму о небольшой провинности со стороны Грэма или Гарри – моего партнера по единственной одноразовой связи в моей жизни.