Химера по вызову. По острию жизни - читать онлайн книгу. Автор: Ясмина Сапфир cтр.№ 7

Мы огляделись. Кроме неприятного запаха вроде ничего странного вокруг не обнаружилось. Сердце тревожно сжалось. Я посмотрела на Нину. Мы взялись за руки и шагнули на горячий песок. Шаг, другой, удар сердца и следующий… Тихий шелест, словно издалека, хруст под ногами… Фонтаны песка взвились словно гейзеры. Ахнуть не успели, как оказались в оцеплении. Десятка два сфинксов ярко-оранжевого окраса оскалили получеловеческие морды. Странные такие, клыкастые. Утробный рык высших двусущих разнесся по берегам озера и все вокруг стихло. Даже стрекозы перестали шуршать крыльями, даже рыбы – плескаться в воде.

Сфинксы издали второй, почти хоровой рев. Мы с Ниной переглянулись, сбросили одежду и обернулись. Почти одновременно крутанулись, выпуская в воздух предупредительное пламя. Сфинксы опешили. Кажется, таких как мы, они еще не встречали. С минуту длилось немое противостояние. Мы продолжали выдыхать из ноздрей аурный огонь. Сфинксы замерли. Несколько поджаренных в полете жуков осыпались на песок, источая вонь жженых панцирей.

Сфинксы отступили. Вначале недалеко, но затем попятились вновь. Теперь нас и оцепление разделяли несколько метров. Из стройного ряда двусущих выступил один – самый крупный, мощный, с грацией льва. Поднялся на задние лапы и обратился.

Остальные мгновенно последовали примеру. Десятки обнаженных мужчин окружили нас неплотным кольцом. Мы тоже сменили обличье. Застыли в ожидании действий сфинксов.

Вожак двинулся навстречу – грациозно и плавно, словно большой кот. Почти как мой Рис… Пожалуй, даже не хуже. Впервые я встретила оборотня, что не уступал жениху ни грацией, ни пластикой, не зависимо от скорости. Вначале сфинкс двигался медленно – шаг за шагом. Его нагое тело, будто слепленное из сплошных бугров мускулов, перетекало из позы в позу. Выдающееся мужское достоинство будто пришло в слегка возбужденное состояние. Когда между нами осталось не больше четырех шагов, сфинкс сделал рывок. Легкое, почти ненавязчивое движение, похожее на бросок кобры – и вожак дышит мне в лоб. Нина крепко сжимает руку. Но оборотень небрежным жестом отодвигает ее. Она повинуется, понимая, что сейчас преимущество на стороне сфинкса. За ним десятки крепких мужчин, за нами – лишь женская отвага и отчаяние угодивших в ловушку беглянок.

Сфинкс делает новый шаг и становится вплотную. Я чувствую его жар, его возбуждение и его интерес. И от этого ощущения внутри что-то сжимается, становится страшно и приятно одновременно… Низкий голос с легкой хрипотцой приводит в чувство. Вожак урчит, словно большой кот. Я поднимаю глаза и вижу перед собой мощное мужское тело, будто отлитое для схваток и охоты. Идеальное оружие, созданное самой природой. Несколько косых шрамов рассекают грудь и живот оборотня. Но не портят его. Скорее усиливают дикую харизму. Грубо высеченное загорелое лицо сфинкса близко-близко. Горячее дыхание жарит щеки. Зеленые, кошачьи глаза, прозрачные и сверкающие, слегка прищурены. Словно сфинкс взирает на яркое солнце. Взгляд впивается в лицо и с минуту не отлипает. Ладонь, размером с садовую лопату, поднимает голову за подбородок. Сердце трепещет испуганной птицей. Я вся в его власти. Захочет – убьет, захочет – надругается… Захочет – сотворит со мной все и сразу. Ничего мы с Ниной уже не сделаем. Их слишком много, они слишком сильны… Бесконечно тянутся секунды беззвучия… Такого, что даже в ушах звенит и…

– Кто ты такая? И что здесь делаешь? Таким, как ты, здесь не место. Сама ведь знаешь.

Я послушно киваю, не в силах выдавить ни слова. Сфинкс приближает лицо так, что наши губы почти соприкасаются. Горячее, рваное дыхание оседает на подбородке. Я замираю, боясь пошевелиться. Вожак криво усмехается, жадно втягивает носом воздух, и очередное довольное урчание разрезает тишину.

С минуту он медлит, будто смакует ситуацию. А затем горячий язык касается щеки, уха… Щекочет внезапной лаской… Крепкая рука сжимает плечо, дыхание оборотня учащается, горячит кожу. Все внутри меня переворачивается. Низ живота стягивает спазмом, к лицу приливает кровь. И я хочу, хочу забыть про Риса, коснуться бронзовой кожи сфинкса, пропитанной солнцем… Обвести пальцами бугры мускулов, почувствовать их животную силу… Почти до дрожи, до головокружения…

Ну уж не-ет! Это просто влечение… Физическое притяжение к сильному роскошному самцу. Я люблю Риса. И не предам его ни душой, ни телом. Я вытягиваюсь столбом, прижимаю руки к бокам, прикусываю губы. Оборотень замечает, хмурится, вновь проводит языком по щеке. Издает странный, вибрирующий звук. Отчасти разочарованный. Отстраняется, выпрямляется во весь свой гигантский рост и произносит очень хрипло, резко и недовольно:

– Идем. Ты под моей защитой. Ничего не бойся. Никто тебя не тронет. Даже я сам.

Он шумно выпускает из груди воздух, растягивает губы в новой усмешке. Резко убирает пятерни и отстраняется, как от пламени костра.

Я оборачиваюсь к Нине, беспомощно тяну к ней руку. Начальница делает решительный шаг, и сфинкс сжалившись, рявкает:

– Обе идите!

Разворачивается и направляется к своим. Не одевается и не планирует. Да и во что? Оборотни не носят с собой одежду в звериной ипостаси. Мы с Ниной поднимаем с песка костюмы. Отряхиваем и надеваем. Сфинксы ждут. Не двигаются, не торопят. Только вожак продолжает буравить меня внимательным взглядом, словно планирует просверлить дыру.

Когда я завязала второй шнурок кроссовки, вожак снисходительно усмехнулся и резко рванул вперед…

Пляж сменился новыми зарослями. Сфинксы обратились, мы с Ниной последовали их примеру. Одежду, увы, пришлось оставить. Теперь усмешка вожака стала понятней. Он-то знал – наши старания напрасны. Но возражать почему-то не стал…

Большие кошки смело рванули в кусты. Ветки затрещали, несколько жуков возмущенно жужжа, выстрелили наружу. Мы с Ниной переглянулись, помедлили. Раздался протяжный вой, похожий на зов. Словно вожак приказывал поспешить. И вдруг все стихло. Нет, природа не замерла. Птицы продолжали пересвистываться, кузнечики стрекотать. Какие-то звери звали друг друга в траве и зарослях. Но ветки трещать перестали. Новый утробный рев поторопил нас с решением. Нина двинулась в кусты, и я последовала за ней.

С минуту мы продирались сквозь чащу. Ветки царапали плотную шкуру, путались в густой гриве, впивались в ступни. Но стоило нам продвинуться на несколько метров, как впереди показалась большая проплешина иссохшей коричневой земли.

Мы вышли на свободную полянку, со всех сторон окруженную кустарником. Сфинксы пропали. Нина огляделась, я тоже. След обрывался ровно посередине проплешины. Внезапно кто-то дернул за лапы. Я инстинктивно дернулась назад и вверх. Но мощные пятерни потянули под землю. Лапы провалились в рыхлую почву. В глаза и нос забился песок. Я задержала дыхание, зажмурилась и… встала на твердый пол. Разлепила тяжелые веки и обнаружила, что мы в подземном туннеле. Мда… Кажется, страсть к подобным убежищам принесли на Землю отсюда.

Сфинксы уже снова обратились в людей. Мы с Ниной последовали их примеру. Одежда осталась у озера, так что теперь мы все шагали нагими. Вожак подтормаживал, оборачивался и смотрел так, что мне жутко захотелось прикрыться. Его взгляд мутнел, скользил по фигуре, задерживался на бедрах, прилипал к груди и… тело сфинкса реагировало. Он ничуть не стеснялся того, что возбуждение почти не спадало, так и шагал – то впереди мужчин, то позади. Возвращался ко мне и недолго двигался рядом. И даже на расстоянии пары шагов я ощущала мускусный запах страсти и жар его тела, чувствовала внимание и желание. Да и внушительное свидетельство последнего не замечать не получалось. Меня волновал этот мужчина, сбивал с толку. Нина мрачнела, многозначительно покачивала головой. И я безумно жалела, что не владею телепатией. Что-то она хотела сказать мне, о чем-то предупредить, предостеречь. Но не могла выразить этого вслух.