Выбор жизни - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 10

Жора, напротив, приглашал к себе с огромным энтузиазмом. Я его понимаю прекрасно. Кого хочешь достанет такая жизнь, сколько ни будь замечательным парнем.

Иногда нужно отдохнуть. Подумал и набрал адрес на телефоне. Потом принялся тыкать по сайту в наименования товаров. И после заполнения «корзины» примечание обычное.

Очень удобно для покупателей уточнить иные подробности. Например, когда привозить.

Все же не все дома сидят постоянно. Иные и на работу вынуждены ходить. Потому и пользуюсь именно этим электронным адресом.

Меня уже в том магазине неплохо знают и любят. Все же не каждый покупатель такие заказы лепит. Набор получается стандартно-большой, придется брать УАЗ-пикап со стоянки. В любом случае пилить сотню километров по родной стране вне города лучше на внедорожнике. Для того и держу. Поездки по личным надобностям на служебном транспорте нам категорически запрещены. Конечно, по городу никому не интересно проверять, но если ушел за кольцо, не предупредив, непременно потребуют причину. И потом в хозяйственном управлении начнут требовать докладную и читать нотации о народном добре. Зачем эти проблемы на пустом месте.

Так, что у нас еще. Парочка не особо важных звонков от знакомых. Тоже видели мою физию на происшествии и интересуются самочувствием. Оба такие же опера из конторы, но другие районы. Прекрасно представляют, как это бывает. Надо перезвонить попозже.

Не горит поднимать в такую рань, а вежливость всегда уместна.

— Я думала, ты уже смылся, — сообщила Света, стоя на пороге и лохматя и без того растрепанную прическу. Смотрелось очень по-женски. Мужчина никогда не сумеет одним движением стать еще привлекательней.

18

Вчера все начиналось очень чинно и благородно. Она явно чувствовала себя скованно. Уж не знаю — по причине ли отсутствия привычки к дорогим ресторанам или из-за меня. Однако хлопнула пару рюмок водки «Белуга» (как еще в подобном месте должна называться) и раскрепостилась. На столе не танцевала, но плясать умеет. Если правильно помню, в детстве занималась в кружке и может хоть вальс, хоть танго. Вот меня этому не учили. Наставники заставляли исключительно с оружием вприсядку бегать и драться. Так что вышел из меня ведомый, и даже к лучшему. Инициатива как-то сразу переходит к ней, и стеснение уплывает. В квартиру я не набивался, а был приглашен. А дальше уже само собой вышло.

— Чего вдруг?

— Ты же ярко выраженный одиночка, отгораживающийся от всех, и для этого не требуется читать файл. Достаточно слегка пообщаться. О, а почему помыл всего две тарелки? Не говори! Сама догадаюсь. Нас двое, и достаточно, так?

— Прямо в точку, — невольно усмехнулся. — Чашек и вилок тоже.

— Мне положительно нравится запах! — заявила, когда подал с поклоном тарелку.

Изобрести блюда для настоящих гурманов из имеющихся продуктов, вероятно, и у настоящего шеф-повара не выйдет. Но можно сделать обычный омлет, с жареной колбасой и зеленью. Лучком сверху посыпать и огурцы с редиской рядом положить.

Соль по вкусу каждый берет сам. Я предпочитаю совсем не добавлять, а есть с соленым огурчиком или квашеной капустой. И в кофе с чаем сахар не кладу. На Той Стороне его почти никогда не бывает, и незачем привыкать.

— И вкус тоже, — с набитым ртом сказала.

— На это способен каждый, хоть раз самостоятельно выживавший. Тамошняя стряпня или на костре вечно с запашком от дыма и скрипит на зубах, или непривычные абсолютно впечатления.

— Красиво излагаешь.

Стоп, дошло, как до жирафа. Интонация, не слова.

— Ты что, никогда не ходила в Лаз? Как же тебя взяли в контору?

— Во-первых, берут и не бывавших, — сообщила она спокойно. — Кофе?

Я послушно подал, заинтересованный всерьез. Кажется, набрел на нечто странное совершенно случайно.

— Нормально, — попробовав, согласилась. — Я лучше делаю, но дареному коню в зубы не смотрят. Чаще на технические должности, — продолжила, — но не обязательно.

Наш старикан сроду Лаза, к примеру, не видел. Во-вторых, ходила. Целых три минуты на Той Стороне. Счетчик радиации моментально взвыл, как будто нахожусь в ядерном реакторе. И развалины прямо под носом. Хорошо, не запаниковала и сразу ушла. Но больше туда не ногой. Потому и завидно на таких.

Она явно подразумевала меня и опять намекала про Тень, ходящую по следу.

— Я так понял, в досье вымарали мое «счастливое» детство?

Она поставила недопитую чашку. Насторожилась. Все равно всплывет при расследовании, а с материалами проверки по закону обязаны ознакомить начальника отдела. Так что ничего не теряю и не нарушаю.

— И что было дальше? — спросила, когда замолчал, выложив ту самую историю. Ко всему это ведь мотив для моих действий. Увидел в ребенке себя и не позволил отцу забрать его на Ту Сторону. Нельзя сказать, что совсем неправда. Пусть будет готова.

— Они были гораздо лучшими охотниками, чем двенадцатилетний мальчишка. Меня не просто гнали. Еще ждали на поляне и повязали без особых сложностей. Когда счастливый дошел.

— И?

— Зарезали, конечно.

— Идиотская шутка, — сказала Света с обидой.

19

— В общем, да. Извини. У дзанов имелся достаточно сложный кодекс чести. Я

пустил кровь одному из них, значит, не раб, а свободный. И не суть важно, что тот мог прибить одним щелчком. Напал и добился успеха. Царапина тоже достижение. Достоин получить правильное воспитание. Они там регулярно воюют между собой и пленных, доказавших храбрость, могут запросто принять в свое племя. Хотя и не просто так. Из меня четыре года делали воина. Причем начинать надо лет с семи-восьми. Я был старше и одновременно ничего не знал, не умел и не понимал. Груша для битья. Пришлось учиться, чтобы не забили из самых лучших побуждений.

Похоже, дошло, о чем говорю. Вон какие глаза стали.

— И очень быстро учиться. Ты спрашивала, сколько убил? Нас стравливали с чужаками и посылали в набеги, доказать доблесть. Четырнадцать — взрослый парень.

Вот это, — показал на красную татуировку пятерни на груди, так и не надел рубашку, —

победа в рукопашном поединке один на один. После этого жениться разрешается.

И это я еще пропускаю милые подробности про поедание печени врага. Иногда у живого вырезают. Но только достойно сражавшегося. Трусов и неумех не используют в пищу, чтобы не испортить себе карму.

— А остальное?

Ну да. У меня много чего имеется на теле. И рисунков, и шрамов. Только делиться настроения нет.

— Теперь не так важно. Стал настолько хорошим воином, что уделал собственного

Наставника на прощанье, когда достал «Ключ».

А вот это чистое вранье. Мне он не требуется, как оказалось. Однако молчу о милой подробности который год. Вдруг и другим при определенном умении не столь важен.