Невеста поневоле - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Картленд cтр.№ 32

— Видишь? — с горечью в голосе проговорил Хьюго. — Мне недоступно подобное развлечение.

— Я знаю, — спокойно ответила Анастасия. — Мне просто хотелось вырвать тебя из лап этой бледной неженки. Ты, должно быть, ужасно устал играть в няньку.

— Напрасно ты так выражаешься в кругу незнакомых людей, — резко ответил Хьюго, — особенно если учесть, что здесь все — иностранцы. Ты знаешь, какое значение они придают этикету.

— Хо-хо! — рассмеялась Анастасия. — Не корчи из себя поборника нравов. Не забывай, Хью-го, что я сама иностранка.

— Я помню, — отозвался он.

— Пойдем куда-нибудь, где мы сможем остаться одни, — тихо проговорила Анастасия. — Я хочу поговорить с тобой.

— Нет, Анастасия, это будет верхом неприличия, — отказался Хьюго.

— Ты боишься за свою репутацию? — уколола его графиня. — Ты не думаешь, что о нас уже говорят? А если и так, мне все равно.

— Но мне не все равно. Ты замужем за англичанином, Анастасия, и я не хочу, чтобы мой соотечественник выглядел идиотом.

— Ты хочешь сказать, что беспокоишься за репутацию Уилтшира? — недоверчиво поинтересовалась Анастасия.

— Вовсе нет, — пояснил Хьюго. — Скорее за репутацию его жены. Не хотелось бы, чтобы эти люди говорили, что ты приехала в Мельденштейн не потому, что хотела присутствовать на бракосочетании кузена, а потому, что полетела за своим любовником.

При этих словах глаза Анастасии яростно сверкнули.

— Ты оскорбляешь меня, — сердито заявила она.

Затем ее настроение внезапно изменилось, и она с улыбкой добавила:

— Но это правда.

— Я здесь на службе, — холодно произнес Хьюго, — и поэтому, Анастасия, веди себя во время нашего пребывания в Мельденштейне достойно.

— На людях, согласна, — уступила она, — но никто не узнает, если ты придешь в мою комнату.

— Ты серьезно веришь в это? — усмехнулся он. — В королевском дворце даже у стен есть уши, там и чихнуть никто не сможет без того, чтобы какой-нибудь лакей не рассказал эту новость своему хозяину.

— Тогда зачем я пустилась в эту поездку? — надув губы, спросила Анастасия.

— Ты прочла письмо, которое тебе не предназначалось, — жестко сказал Хьюго. — Как ты сама знаешь, твой поступок был непозволительным.

— Ба! — Она скорчила смешную гримасу. — Женщины не обязаны быть джентльменами, Хьюго. Согласна, что этого не стоило делать. Но я не училась в Итоне. Я невежественная и дикая русская женщина.

— Дикая? Возможно. — Хьюго саркастически скривил губы. — Но не вздумай ничего выкинуть в Мельденштейне, Анастасия.

Она посмотрела на него искоса и соблазнительно приоткрыла рот.

— Ты готов поспорить? — пропела она неотразимо обольстительным голосом.

— Не стоит обсуждать здесь наши отношения.

Пойдем. Позволь, я усажу тебя за карточный стол, или, если хочешь, можешь присоединиться к дамам.

В ответ Анастасия подошла поближе к нему.

— Через полчаса я пойду спать, — воркующим тоном проговорила она.

— Нет, Анастасия, — оборвал ее Хьюго, прежде чем она успела продолжить. Ее глаза сузились.

— Ты не можешь отказать мне. Нас поселили на одном этаже. Моя горничная уже узнала, где твоя комната. Тебе будет нетрудно найти меня.

— Нет, Анастасия.

— Что на тебя нашло? — рассердилась она. — Я никогда не видела тебя таким.

— Я забочусь о твоем добром имени.

— Раньше оно никогда тебя не волновало. Ты стал таким щепетильным только по отношению ко мне? А как насчет других женщин, которых ты любил до нашей встречи? Помнится, ты презирал условности, когда проникал ко мне в спальню по веревочной лестнице или прокрадывался по темным узким коридорам, пока все спали.

— Все — в прошлом, Анастасия, — твердо произнес Хьюго. — Я уже говорил тебе, что мы не можем повернуть время вспять.

— Ну почему нам не провести вместе сегодняшний вечер? — настаивала она. — Все твои тирады о моей репутации и о правилах приличия в чужой стране — пустые слова, и ты это знаешь. Я буду ждать тебя, Хью-го. Не заставляй меня томиться слишком долго. Приходи скорей, мой красивый, сильный, потрясающий любовник.

— Я не приду. — В голосе Хьюго послышались стальные нотки.

Она недоверчиво взглянула на него. Внезапно он почувствовал, как ее ногти впились ему в ладонь.

— Что с тобой случилось? — спросила она. — Ты стал другим. Вначале я не поняла, а теперь ясно вижу, что произошли какие-то события, повлиявшие на тебя. Ты не такой, каким был в нашу последнюю встречу в Лондоне. Да, иногда ты сердился на меня, но никогда не мог устоять передо мной. Сейчас ты какой-то странный. Неужели ты влюбился в эту бесцветную девчонку, эту простушку, которой предстоит обвенчаться с моим кузеном? Не могу поверить! Невероятно! Но ты успел измениться за такое короткое время! Это правда, Хью-го, ты влюблен?

Он сделал попытку рассмеяться.

— Нет. Конечно нет! — Но даже ему самому это заявление показалось фальшивым.

Раздался стук в дверь, и Камилла подняла голову с подушки. Она знала, что время уже позднее, час ночи или более того, и думала, кто бы это мог зайти к ней в такое время.

Стук раздался снова. Он был негромкий, словно стучавший не хотел, чтобы его услышал кто-то еще.

Она встала с постели и подошла к двери.

— Кто там? — шепотом спросила она.

— Это я — Хьюго Чеверли, — раздался ответ.

Она открыла щеколду.

— Я уже сплю, — пробормотала она.

— Мне нужно поговорить с вами. Оденьтесь как можно скорее.

Камилла не стала спорить. Вместо этого она закрыла дверь и при свете свечи, которую оставила Роза, торопливо надела то же платье, в котором была за ужином. Оно лежало на стуле, где его оставила Роза, чтобы утром упаковать.

Камилла подошла к зеркалу. Она забрала волосы вверх, оставив лишь две пряди на висках. Локоны красиво обрамляли ее нежное лицо. Решив, что прическа получилась не очень аккуратной, она накинула сверху длинный белый шифоновый шарф.

Затем она открыла дверь и вышла.

Камилла предполагала, что в коридоре будет темно, но в серебряных канделябрах по-прежнему горели свечи и ярко освещали его. Камилла огляделась вокруг, испугавшись, что слишком долго одевалась и Хьюго не дождался ее. Внезапно он вышел навстречу ей из тени в конце коридора.

Она посмотрела ему в глаза, и ее сердце запрыгало от радости. Все страдания и мучения, пережитые ею за последние часы, когда она горько плакала в подушку, были тут же забыты.

Он взял ее за руку.