Дракон Возрожденный - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Джордан cтр.№ 10

Женщина обвела их всех изучающим взглядом и только потом заговорила. Темные ее глаза лучились доброжелательностью, обычной для Странствующего народа.

– Я ищу… одну женщину.

Заминка была краткой, но говорила о многом. Разыскивала всадница не какую-то женщину, а Айз Седай.

– Есть ли у нее имя, добрая госпожа? – спросил Перрин. В последние месяцы ему слишком часто приходилось задавать этот вопрос, чтобы сомневаться в ответе, но без должного ухода и железо ржавеет.

– Ее зовут… Порой ее называют Морейн. А мое имя – Лея.

Перрин кивнул:

– Мы отведем вас к ней, госпожа Лея. У нас найдется где согреться, а если повезет, то и горячего удастся поесть. – Он, впрочем, не торопился браться за поводья. – Как же вы нас нашли?

Такие расспросы Перрин вел и прежде – всякий раз, как Морейн отправляла его ждать в указанном месте встречи с вестницей, которая непременно должна явиться, в чем Айз Седай была уверена. Ответ наверняка будет таким же, как всегда, но Перрин обязан был спросить.

Пожав плечами, Лея неуверенно ответила:

– Я… знала, что, если отправлюсь этой дорогой, кто-нибудь найдет меня и отведет к ней. Я… просто… знала. У меня есть для нее новости.

Перрин не спрашивал, что это за новости. Сведениями, которые вестницы доставляли, они делились исключительно с Морейн.

«Айз Седай говорит нам только то, что считает нужным». Он поразмыслил немного. Айз Седай никогда не лгут, но ведь не зря поговаривают: сказанное Айз Седай будет правдой, но не всегда эта правда оказывается той, которую считаешь правдой ты. «А не поздновато ли на попятную идти?»

– Сюда, госпожа Лея, – произнес Перрин, жестом указав вверх, в горы.

Возглавляемые Уно шайнарцы вслед за Перрином и Леей стали подниматься по склону. Порубежники по-прежнему наблюдали за небом столь же пристально, как и рассматривали местность вокруг, а двое замыкающих особо уделяли внимание тому, не появится ли какой соглядатай позади.

Какое-то время маленький отряд двигался в тишине, которую нарушал лишь стук лошадиных копыт, да иногда под ними хрустел подтаявший наст, или с шорохом осыпались мелкие камешки, или стучали друг о друга камни покрупнее, потревоженные на оголенных участках. Лея беспрестанно поглядывала то на лицо Перрина, то на его лук, то на топор, но ни слова при этом не промолвила. Тот, чувствуя себя неуютно под этим испытующим взором, ерзал в седле и избегал смотреть на женщину. С недавних пор Перрин, насколько это ему удавалось, старался не давать незнакомцам присматриваться к цвету его глаз.

Наконец он произнес:

– Я не ожидал увидеть здесь кого-то из Странствующего народа, с вашими-то верованиями.

– Злу можно противостоять, не прибегая к насилию. – Слова Леи прозвучали с простотой и непринужденностью – для нее это явно было прописной истиной.

Перрин угрюмо хмыкнул, но тут же промямлил в оправдание:

– Вот бы все было так, как вы сказали, госпожа Лея.

– Насилие приносит вред не только жертве, но и тому, кто его творит, – спокойно проговорила Лея. – Вот поэтому мы и убегаем от тех, кто нападает на нас, – как ради собственного спасения, так и для того, чтобы нападающие не причинили вреда себе. Если бы мы насилием стали отвечать на зло, то очень скоро обратились бы в то, чему противостоим. Силой нашей веры мы боремся с Тенью.

Перрину не удалось сдержать усмешку:

– Госпожа, надеюсь, вам никогда не доведется силой вашей веры давать отпор троллокам. Сила их мечей сразит вас на месте.

– Для нас лучше погибнуть, чем… – начала было женщина, но гнев заставил Перрина прервать ее речь. Гнев оттого, что она никак не поймет. Гнев оттого, что она и вправду скорее умрет, нежели причинит вред хоть кому-то, – не важно, насколько тот погряз во зле.

– Если вы броситесь бежать, они устроят охоту, убьют вас и сожрут ваше мертвое тело. А то и дожидаться не станут – живьем вас жрать начнут. Так или иначе, но вы умрете и тем самым принесете еще одну победу злу. И люди не менее жестоки. Друзья Темного, и не только они. Их гораздо больше, чем я считал всего год назад. Вот решат белоплащники, что вы, Лудильщики, не идете в Свете, тогда и посмотрим, скольким из вас поможет остаться в живых сила вашей веры.

Она пронзила Перрина взглядом:

– Но со всем этим вашим оружием вряд ли вы счастливы.

Как она догадалась? Перрин раздраженно тряхнул курчавыми волосами.

– Мир сотворил Создатель, а не я, – проворчал он. – А я должен жить как можно достойнее в таком мире, который есть.

– Такой молодой, но такой печальный, – промолвила она тихо. – Откуда такая печаль?

– Мне бы по сторонам смотреть, а не болтать! – сказал Перрин с резкостью. – Сомневаюсь, что вы скажете спасибо, если я вас заведу куда-нибудь не туда.

Ударом каблуков он отправил Ходока вперед, чтобы сделать дальнейший разговор невозможным, но по-прежнему ощущал на себе взгляд женщины.

«Печаль? Никакой я не печальный, просто… Свет, я и сам не знаю. Должен быть путь получше, вот и все».

Зудящая щекотка где-то в затылке вновь вернулась, но, стараясь не обращать внимания на устремленный ему в спину взгляд Леи, он отказывался замечать и зуд.

Отряд взобрался на горный склон и спустился по другому, пересек поросшую лесом долину, по дну которой струился ручей – широкий ледяной поток, доходивший лошадям до колен. В отдалении высящиеся на склоне скалы еще сохраняли приданное им каменотесами сходство с человеческими фигурами. Как думал Перрин, то могли быть мужчина и женщина, хотя ветры и дожди давно уже изгладили камень и сделали невозможным выяснить это наверняка. Даже Морейн говорила, что не знает, кого могли изображать эти изваяния и когда они были высечены.

Взблескивая серебром в прозрачной воде, от копыт лошадей бросались прочь колюшка и форельная мелкота. Олень, объедавший оставшиеся на ветвях листья, поднял голову, помедлил, оглядывая вышедшую из потока кавалькаду, потом метнулся в чащу, а из травы показался огромный горный кот, серо-полосатый с черными пятнами, явно недовольный тем, что ему помешали подкрасться к добыче. Он поглядел на коней, а затем, хлестнув хвостом, исчез за деревьями следом за оленем. Впрочем, обитатели горного края на глаза почти не показывались. Птиц, что сидели на ветвях или поклевывали что-то на проталинах, можно было по пальцам перечесть. Бо́льшая часть пернатых вернется в горы через несколько недель, не сейчас. Во́роны также больше не попадались.

Уже близился вечер, когда Перрин провел свой маленький отряд меж двумя крутыми склонами гор, чьи заснеженные пики, как всегда, укутывали облака, и направил коня вверх, вдоль ручейка, с плеском скатывающегося по серым камням каскадом миниатюрных водопадов. В ветвях прокричала птица, другая ответила ей в отдалении где-то впереди.

Перрин улыбнулся. Зов голубых зябликов. Птицы Порубежья. Никто не проскачет незамеченным этим путем. Он почесал нос, даже не взглянув на дерево, откуда послышался крик.