Собибор. Взгляд по обе стороны колючей проволоки - читать онлайн книгу. Автор: Константин Пахалюк, Леонид Терушкин cтр.№ 28

Айнцштайн приводит много таких примеров и демонстрирует несостоятельность образа евреев, идущих покорно на бойню, словно овцы ^[165]. Даже у входа или внутри газовых камер не прекращались протесты. Немцы застрелили несколько женщин, отказавшихся войти. Однажды, когда сломался дизель, группе удалось открыть дверь, но не сбежать. Рядом с крематорием лагеря III евреи несколько раз бунтовали и пытались сбежать, по словам выжившего Мойше Бахира ^[166]. Один мальчик сбежал из лагеря в 1942 г. с целью поведать миру о том, что здесь творилось. Поведать миру было крайне важно, как сказала Зельда Метц в беседе с Нович: «Мы думали, что, если человечество узнает о нашем мученичестве, нами будут восхищаться за стойкость и нам воздастся за наши страдания» ^[167].

В лагере III нескольким евреям удалось перерезать колючую проволоку и сбежать. Позже их выдали немцам. В конце 1942 г. двое узников сбежали посредством подкопа. В декабре 1942 г. две женщины ушли с двумя охранниками, согласно Айнцштайну, или в сопровождении товарищей по лагерю, согласно Краковскому ^[168]. Они были вооружены ружьями, но пойманы и убиты. Неважно, были ли беженцы охранниками или заключёнными, смысл в том, что восстание в Собиборе следует рассматривать на фоне множества попыток сопротивляться и бежать. Контакты между евреями и охраной становились всё более обычным делом ^[169].

В результате зимой 1942–1943 гг. несколько человек, преимущественно из Люблина и Варшавы, создали ядро сопротивления. Основным занятием было слушать и передавать радиосообщения, в которых говорилось о поражениях немцев. Боевой дух также поднимало то, что украинские охранники показывали заключённым вырезки из газет о германских неудачах. Однако любые попытки противостоять или сбежать сдерживал принцип коллективной ответственности. Как правильно написал Краковский: «За любую неудачную попытку жизнями заплатят не только участники, но и другие узники. Более того, успех одной группы узников (в побеге, например), обычно приводил к смерти тех, кто оставался». Краковский продолжал: «Все эти факторы: несдерживаемый террор, нечеловеческие условия жизни, принцип коллективной ответственности, смертные приговоры пособникам из числа гражданских и сложная система заграждений и вахт — сводили почти к нулю шансы на организованное сопротивление, особенно вооруженные действия» ^[170].

Разумеется, ни у кого не возникало мысли отобрать оружие у немцев или убить их до прибытия русских. Ядро сопротивления могло думать только о побеге через подкоп. Увы, никто не знал, как тайно пронести оружие в лагерь, а идея забрать его у немцев им в голову не приходила. Но в лагере было много оружия.

Организовать побег

Летом 1943 г. узники Треблинки восстали, имея одной из целей сообщить внешнему миру о массовом уничтожении. Трудовой лагерь был построен в 1941 г., поэтому сопротивление существовало уже некоторое время и состояло во взаимопомощи, побегах и спонтанных действиях. Некоторым удалось бежать из Треблинки и даже предупредить Варшавское гетто и подпольную еврейскую организацию там. Уже в сентябре 1943 г. первые отчёты о том, что происходило в Треблинке, достигли Варшавы ^[171]. Подпольщики Треблинки пытались купить оружие у украинских охранников и украсть его со складов. Хотя восстание провалилось, примерно 20 узникам после побега удалось дожить до конца войны. По слухам некоторые из выживших, но пойманных, были отправлены в Собибор и заключённые, разгружавшие поезда, нашли пассажиров — бывших узников Треблинки — с переломанными руками и ногами. Капо Чепик обнаружил блокнот с описанием восстания в Треблинке ^[172].

Тем же летом 1943 г. в Собиборе был прорыт тоннель. К несчастью, выход кончился на минном поле, окружавшем лагерь. Подкоп спровоцировал взрыв, а потому от подобного плана пришлось отказаться. Небольшие акты сопротивления упоминаются во многих источниках. Например, Краковский упоминает, что 30 апреля 1943 г. новые прибывшие жертвы атаковали эсэсовцев, когда увидели, что их ждёт. Позже в том же году евреи из Минска атаковали эсэсовцев. Было много небольших попыток побега, люди пытались постоянно и показывали свой гнев. Хотя немцы и их украинские помощники всегда побеждали и наказывали узников бессистемными убийствами, их страх возрастал. Иногда убивали какого-нибудь охранника. Айнцштайн, Краковский и Бем приводят примеры таких событий. В 1943 г. польским евреям редко разрешалось работать за территорией лагеря, например, их слабо задействовали в рубке леса и при постройке новых бараков. Всякий раз, когда кто-то бежал, предпринимались контрмеры, а месть была направлена против тех, кто не имел ничего общего с этими «злодеяниями». Когда двое портных сбежали в июле 1943 г., расстреляли 20 других заключённых.

Наиболее необычный план был придуман одним из голландских заключённых, который собирался отравить всех немцев в лагере. Он работал на кухне и привлёк евреев, работавших в аптеке. Откладывая небольшие порции яда, они бы накопили достаточно. С. Бялович, участвовавший в этом аптекарь, рассказал мне об этом заговоре, когда я брала у него интервью в 2010 г. в городе Холон, Израиль ^[173]. Предательство и раскрытие заговора привело к тому, что все голландские евреи были расстреляны. Предлагались и другие планы, от поджога до взрыва столовой, для чего заключённые собрали 20 гранат. Про эти намерения доносили немцам иногда сами евреи, боявшиеся, что их убьют в наказание.

Не только еврейские заключённые были угрозой немцам, некоторые из украинских охранников ненавидели их так же сильно. С продвижением Красной Армии отдельные охранники сделали несколько попыток сбежать. Они также установили связь с партизанами в окружающих лесах и обговорили с ними возможность нападения на лагерь. По слухам они осуществили одну атаку на северной стороне в попытке добыть гранаты и амуницию ^[174]. Результатом стало то, что заключённых собрали на поверку. Поскольку одновременно попытку побега готовили голландские заключённые, то все голландцы из лагеря IV были убиты. Их места и место в системе труда перейдут к русским военнопленным.

Немцы предполагали возможность того, что евреи и украинские охранники могут сговориться. Хотя евреи не доверяли охранникам, они всё же достигли соглашения в июле 1943 г. с целью проникнуть в оружейную и затем совершить совместный побег после разрушения главных ворот. Бем утверждает, что были различные варианты развития событий этого восстания ^[175]. Описания в мемуарах варьируются, однако все едины в определении основного стремления: убежать. М. Бем также цитирует свидетельство Эды Лихтман, которая подтвердила, что немцы могли покинуть лагерь только с оружием ^[176]. Им приходилось участвовать в охоте на людей и прочёсывать лес в поисках партизан. Ида работала в прачечной и заметила, что немцы возвращались ужасно грязные, чёрные от копоти, забрызганные кровью.