Ступая по шёлку - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Романова cтр.№ 27

— Надеюсь, что не вызовет, Царица.

— Разве мужу возможно быть долго без ласк жены, наложницы или служанки? Старуха говорила, что это вызывает гнев в мужах. Для этого жены и наложницы ублажают тело и дух мужа, чтобы гасить гнев его.

— Хм… воины по многу месяцев не видят ни жён, ни наложниц, ни рабынь, возможно мужу быть без ласк жены. Муж, чьё тело и дух ублажают умело, более добр к жене своей и рабам, но не всегда это так. Муж может быть твёрд и зол духом, сколь умело бы его ни ублажали, а может быть мягок, как новорожденный телок, живя подолгу без ласк жены или наложниц.

Младшая дочь Короля хмурилась и пыталась понять, что говорил ей Царь, но понимание её было неполным, словно она была ребёнком, которого учили считать, а он постоянно путался в счёте и забывал значения соломинок, которыми обозначаются цифры.

— Вы желаете, чтобы я призывал себе наложницу каждую ночь, Царица?

— Если этого требует Главная Богиня и долг Царя Дальних Земель.

— Порой долг требует многого, Царица.

— Таков долг Царя и правителя. Разве может сам Царь нарушить закон, если хочет, чтобы подданные его соблюдали его безоговорочно. Когда правитель нарушает закон, всегда будут недовольные, и будут вспыхивать мятежи и пожары междоусобных воин, которые могут испепелить даже Дальние Земли и утопить простой народ в крови и жестокости, которая не щадит ни малых, ни старых, ни рабов, ни господ, ни Царя их.

— Вы мудры, Царица, для юной девы вы мудры вчетверо.

Несколько дней она не видела своего Царя, каждую ночь она ждала его, но потом вспоминала о его долге и засыпала в неспокойном сне. Ей снился тёплый ветер и губы её Царя и господина, который целует губы Агуры, от этого младшая дочь Короля просыпалась и долго не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок. Рабыня протирала ей спину и предлагала снадобье для сна, но Айола лишь мотала головой или в раздражении бросала подушку в нерадивую рабыню.

— Каких наложниц вы призывали к себе, Царь? — сказала Царица вместо приветствия своему Царю и господину, даже не встав в постели, как это следовало ей сделать.

— Вам незнакомы их имена, Царица.

— Они хорошо ублажили ваше тело и дух, мой господин?

— Довольно.

— Они умелые наложницы? Каждая из них знает, как следует поступать, а как не следует?

— Каждая, — Горотеон стоял у её постели, где юная Царицы сидела среди пуховых подушек, волосы её были расчёсаны и струились по плечам до расшитого покрывала, украшали их гребни с жемчугом, и такой же жемчуг был вплетён в подобные льну пряди, — но каждая по своему.

— Как это?

— Царица, вы задаёте недопустимые вопросы для мужа.

— Но мне некому рассказать, я могу попросить пить или есть, могу сказать, какая сладость или соус мне понравились, но я не знаю, как называют… то, что делают наложницы, и что они делают, я тоже не знаю. Разве сложно сказать? Старуха вертела Агуру, и та принимала странные позиции, будучи нагой, — Айолу передёрнуло. — Для чего это? Это чтобы муж мог излить себя в жену свою? И фрукт, неужели заглатывание фрукта целиком может как-то ублажить мужа? Вы же подавитесь! А всё, что ели до этого, просто выйдет через рот. Вы не змея, мой господин, которая ловит мышь и, целиком заглатывая её, лежит потом на теплом камне, переваривая добычу! Для чего глотать фрукт целиком, если можно его откусить зубами?

Горотеон смотрел на юную Царицу, и в глазах его мелькал ужас вперемешку со смехом, глаза его были широки, будто он смотрел на самое невиданное чудо, которое когда-либо представало перед ним. Словно юная Царица, что сидела посредине постели, чей золотистый халат спускался по её плечам, крепясь на поясе лишь за одну жемчужину, была самым прекрасным созданием. Так жёны смотрят на каменья в тяжёлых гребнях, а мужчины на оружие и коней. Он что-то сказал на своём наречии, широко улыбаясь.

— Что вы сказали?

— Я сказал, моя Царица, что фрукт не следует кусать зубами, или кусать не слишком сильно, — никогда ещё Айола не видела, чтобы Царь Дальних Земель смеялся.

— Но я же кусала! — ей было обидно, что она не только на чужом наречии, но и на своём не может задать вопросы, интересующие её.

— Нет, вы не кусали, моя Царица, — Горотеон продолжал смеяться, пока слёзы не полились из глаз юной Царицы, и она не опустила плечи, подобно проигравшему в поединке.

— Айола, — она сидела на коленях своего Царя, лицом к нему, он поправил ноги Царицы так, словно она оседлала коня. — Ты позволишь своему мужу поцеловать тебя?

— Почему вы спрашиваете, мой господин?

— Потому что я не господин тебе в твоих покоях, а муж, который просит позволения поцеловать жену свою. — Он легко коснулся её губ своими, и только когда младшая дочь Короля пододвинулась ближе, его поцелуй стал настойчивей. — Айола, я могу прислать наложниц, которые смогут объяснить тебе лучше Агуры или старухи. Но позволит ли моя Царица самому мужу объяснить, как ублажить тело и дух его?

— Так можно?

— Конечно, только муж решает, учиться жене его или нет. Тебя, как линариумскую деву, ведёт природа лучше любой рабыни или наложницы, что будут только путать и пугать, Айола.

После этих слов Царь долго целовал свою Царицу, когда же младшая дочь Короля почувствовала голод сильнее, чем если бы она не ела много дней, и ей захотелось, чтобы Царь вошёл в неё, как муж входит в жену свою, потому что руки её Царя ласкали ноги, ягодицы, живот и груди Царицы, иногда надавливая сильнее, а иногда отпуская, избегая ран на спине Царицы. Его палец проник туда, куда должно заходить мужу в жену, и Айола поняла, что двигается сама, без помощи рук Царя. Она почувствовала внутри себя сначала ещё один палец, а потом и мужественность своего Царя, при этом Айола так и сидела, перекинув ноги через мужа своего, он аккуратно входил, несильно надавливая на плечи Царицы, а потом — приподнимая её ягодицы, пока Айола не начала двигаться сама. Пот катился у неё по спине от удовольствий, что буквально разрывали её тело, ей хотелось утолить свой голод, и младшая дочь Короля всё двигалась и двигалась, насаживаясь на мужественность своего Царя и поднимаясь. Иногда Горотеон наклонял Царицу и передвигал её ноги, и от этого становилось ещё приятней, потом она выбрала именно то положение, которое приятней ей более всего, и Царь уже не менял его, и только иногда помогал её движениям и не прекращал ласк своих, пока Айола не задохнулась от острого удовольствия и крика, сорвавшегося с её губ, которые целовал Горотеон.

Когда же Царица в бессилии откинулась на грудь сидящего мужа, краем глаза она увидела в зеркало, что стояло у кровати Царицы, что волосы её, подобные льну, растрепались, и видна её обнажённая спина. Она повернула голову так, чтобы было лучше видно, и разглядывала свою спину, посредине которой шёл широкий розовый рубец от удара кнутом, но он был один, на пояснице был ещё один небольшой, и чуть ниже ещё меньший, но на её спине не было следов двенадцать ударов кнутом. Айола быстро глянула на руки своего Царя, который перехватил её взгляд.