Водный мир - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Райот cтр.№ 17

— Но это же просто рисунки… Как из них можно что-то понять?

— В этом нет ничего сложного. Смотри, — он показывает на завитушку в форме волны, упирающуюся основанием в вытянутую восьмерку на левой руке. — Волна на земле. Символ Озрелья (1) — города, выстроенного частично на воде, частично на берегу.

— Так ты у нас столичная штучка?

— Можно сказать, да, — он улыбается и обводит пальцем сложный геометрический рисунок, начинающийся около локтя и прячущийся за безрукавкой. — А это знак Сильных. Круглые кляксы на спине — титул при рождении.

Сильные? Кляксы?

«Сильные — один из влиятельнейших кланов на континенте. Закругленные завитки в родовой татуировке означают лордство», тренькнуло в голове.

— Оооо… Так ты еще и лорд?

— Был, — на лицо Тима набегает тень, и я понимаю, что в эту тему лучше не углубляться.

Вот это удар! А ведь мы только-только нашли общий язык c Тимериусом. Точнее, с Тимериусом-просто-атлантом. Я даже стала считать его другом. Но кем мне считать Тимериуса-важную-шишку?

Мы молча выходим на голую, обдуваемую со всех сторон набережную, вдали от причала и отсеков для рыбной ловли.

Она выглядит так, словно создана, чтобы быть преддверием океана. Два ряда высоких фонарей высятся по бокам широкой лестницы, спускающейся прямиком в воду. Нет ни ограждений, ни забора: остров плавно перетекает в море, а море — в небо, сливается в сплошное темное полотно.

— Зачем мы здесь? — я оглядываюсь по сторонам, представляя, как во время шторма волны перекатываются по набережной, почти достигая жилых домов. Меня одолевают смешанные чувства. Умиротворение, внушаемое Тимериусом, благоговение перед мощью морской стихии и смутная тень беспокойства. Впереди раскинулась черная пустота, наполненная лишь шумом прибоя, разбивающегося о зеленые скользкие ступени, хлюпаньем, всхлипами. Шаг — и окажешься внутри нее. Мы с Тимом словно два космонавта, замершие на пороге бесконечно одинокого мира.

— Чтобы искупаться, — Тимериус стягивает безрукавку и тянется в штанам. — Сегодня ночью остров дрейфует: дожидается плавучего города, догоняющего нас с запада. Лучшего момента для купания не найти.

С сомнением смотрю вперед. Колышущаяся бездна совсем не вызывает желания в нее окунуться. Стоит ступеням закончится, и открытое море откроет чудовищный зев. Какие древние чудища поджидают внизу, в надежде словить неопытную чужачку?

— Ты пойдешь? — он разувается и снимает последнюю одежду.

— Гырхммм… — вырывается у меня. Абсолютно голый, белый, как снег, Тимериус ярким пятном выделяется на фоне черной воды… Происходящее похоже на психоделический сон с вкраплениями эротики. В голову само собой лезет украденное Ником воспоминание: возлюбленный, ныряющий в море, чтобы достать цветок и таким образом признаться в любви. Отгоняю его, выравниваю дыхание и стараюсь думать очень осторожно, чтобы не привлечь Никеля громкими мыслями.

Что-то подсказывает — он будет в ярости, если узнает, зачем Тим позвал меня.

1) Озрелье — столица Атлантиса, выстроенная на южном берегу последнего материка.

6. Атлант и Море (2)

Атлант тем временем спускается вниз, ни капли не стесняясь наготы, словно всю жизнь только и делает, что дефилирует голышом перед малознакомыми девушками. Становится на ступень ниже, и дошедшая волна обнимает его за ноги, закручиваясь ворохом брызг. Мне чудятся сверкающие искры, загорающиеся и тут же гаснущие в белой пене. Что это? Древняя магия водного мира? Образы, вызванные шоком?

Вода скрывает его до пояса (фух, можно выдохнуть!). Каждое движение порождает серебристый вихрь, закручивающийся вокруг тела. Окунается полностью, отталкиваясь ногами от кромки острова, делая сильный гребок, и вода вокруг вспыхивает серебром.

Забыв о присутствии кого-то еще, Тимериус смеется, плещется, заводя танец с искрами, все дальше отдаляясь от берега. Ныряет и выныривает — голова то показывается, то снова скрывается между горбами водных холмов. Свежий бриз, дующий с моря, чередуется горячими волнами счастья и покоя, генерируемыми атлантом. Он с упоением окунается в воду, желая слиться с жидкой, напоминающей расплавленную ртуть, субстанцией. И море принимает его, как родного, встречая авациями прибоя, рассыпаясь холодным фейерверком белых искр.

Уплыв от берега метров на двадцать, Тим больше не показывается. Я напрасно напрягаю зрение, всматриваясь в колышущуюся воду, еле освещаемую тусклыми фонарями.

Исчезают искры. Счастье и тепло отдаляется, стихая, тушатся ночной пронизывающей свежестью. Минуты бегут одна за другой, и каждая по капле вливает тревогу. Я понятия не имею, как далеко Тим умеет уплывать, и сколько способен находиться под водой.

Мнусь на берегу, не решаясь войти в воду. Пытаюсь вызвать атланта по мысленной связи, но в ответ в висках стучит гулкая тишина. Да и стоит ли его торопить? Имею ли я на это право? Ох. Никелю это не понравится…

— Не понравиться ЧТО?

Подпрыгиваю на метр от неожиданности — дернул же черт подумать! Таких людей не стоит поминать на ночь глядя. Раз, и мой невозможный супруг уже тут, легок на помине. Стоит позади, засунув руки в карманы, и смотрит, склонив голову набок. Словно личный демон, возникающий на одном из плеч в моменты сомнений.

— Тим уплыл, — я кивком показываю на море, стараясь не выдать своего волнения, хотя именно оно и привело мужа сюда. — Нырнул, скорее всего. Или утонул. Или нырнул, а потом утонул.

— Ого, сколько предположений одно другого невероятней, — Никель садится на верхнюю ступень, — "Нырнул! Утонул!". Ты из-за этого так переполошилась? Правда считаешь, что АТЛАНТ может утонуть?

— Он под водой уже минут десять! — шиплю я. Хочу пнуть его, но сдерживаюсь. Во мне просыпается раздражение — оттого, что Тимериус пропал в страшной воде, и его миротворческая способность не распространяется так далеко. Но еще больше потому, что язвительность Ника имеет под собой веские основания.

— Да хоть двадцать (1)! Определенно, ты самая несносная из всех моих учениц. Неужели, так ничего и не усвоила?

Колеблюсь, но все же сажусь рядом. Быть может, я и не хочу ничего учить или усваивать. Варисса Максимова больше не та наивная студентка, без памяти погрузившаяся в иллюзорный мир, сотканный преподавателем-чтецом. Она хочет думать своей головой, а не навязанными знаниями, жаждет сама совершать ошибки и набивать необходимые для познания мира шишки, привязываясь к людям, а потом теряя их.

— Ты знал, что он лорд?

— Он лорд только у себя на планете. Да и то уже бывший.

— А что произошло? Ты знаешь? — я подаюсь к Нику. Умом понимаю, что сплетничать в такой момент невежливо, но ничего не могу поделать со жгучим любопытством.

Тот меряет меня долгим взглядом и отодвигается.

— Вот сама и спроси у него. Он всплывет, как только наиграется.