Счастливый Новый Год для вдовы - читать онлайн книгу. Автор: Ашира Хаан cтр.№ 18

Костя чистил мандарины и клал кисло-сладкие, лопающиеся на языке сочные дольки мне в рот. Я запивала их обжигающим ароматным коньяком, и голова кружилась от какого-то невообразимого ощущения несбыточного, уже не чаянного счастья.

Такой живой я не чувствовала себя очень давно.

У всего был вкус и запах, у каждого слова было несколько смыслов, а каждое действие могло привести к десятку разных последствий. Мне казалось — я спала последние несколько лет.

Спала в ледяном сером склепе, живая, но не живущая.

А теперь проснулась — и не хотела обратно.

Когда Костя положил мне в рот очередную мандариновую дольку, я прихватила губами его пальцы и слизнула с них капли сока, глядя прямо в его светлые глаза.

Он замер на мгновение, гипнотизируя меня взглядом, а потом приподнял пальцами мой подбородок и поцеловал, щедро поделившись огненным вкусом коньяка. 

А потом куда-то делась и фляжка, и россыпь оранжевых мандаринов, и остро, по-новогоднему пахнущие шкурки от них. Остались только мы вдвоем, наше тяжелое дыхание, громкий стук сердца, забравшиеся под куртку нетерпеливые наглые руки, стремительно растущая на одном квадратном метре температура, плавящая вечную мерзлоту до самого центра Земли…

Оторвались мы друг от друга только с последним ударом курантов, когда кто-то заорал прямо на ухо:

— ДВЕНАДЦАТЬ! С НОВЫМ ГОДОМ!!!

Костя крепко прижал меня к себе, согревая висок горячим дыханием и прошептал:

— С новым годом…

— С новым годом, — шепнула я в ответ куда в его свитер, не заботясь о том, услышит ли он. В моей крови лопались пузырьки мандариново-коньячного счастья, в голове гремели фейерверки — и почему-то отражались в темной глади реки, и я была настолько настоящей, что боялась не выдержать этого ощущения и…

И что?

Я не знала…

— Поехали ко мне, — тихо и хрипло сказал на ухо Костя.

— Зачем? — хитро улыбнулась я.

Глупый вопрос, но мне почему-то хотелось узнать, как он ответит. 

— У меня елка красивая, — совершенно серьезно сказал он. — И целоваться там теплее. 

— У тебя же нет елки! — удивилась я, делая шаг в его гостиную, но он уже поймал меня своими горячими руками, прижал к своему живому, настоящему, горячему телу, и мне мгновенно стало наплевать на какую-то там елку, но он все равно ответил:

— Я должен был придумать приличный предлог.

Если бы я успела задуматься о том, как это — быть с другим мужчиной после того, другого, что был любовью моей жизни, я бы испугалась. Открыться чужому человеку, разрешить ему то, что было только между мной и моим мужем…

Страшно.

Ненужно.

Неправильно.

Но Костя был таким легким, таким нежным и живым, что я ни разу не засомневалась в том, чего хочу. Наоборот — стоило ему чуть-чуть притормозить, и уже я сама тянула его за собой. Целовала, гладила ладонями по горячей коже, придвигалась, чтобы почувствовать его плотнее и ярче, и даже самый-самый последний шаг, одно движение, отделяющее один мой мир от другого — тоже сделала я.

Зато все остальные — он.

И я никак не могла насытиться им, все пила его жизнь и силу, как вампир, не выпускала из объятий, не разрешала уснуть.

— Притормози, моя прекрасная. Оставь нам что-нибудь на утро, — взмолился он наконец.

А я смотрела в его светлые глаза, очерчивала пальцами четкую, будто нарисованную, линию щетины и в отчаянии думала, что не знаю, что будет со мной утром.

Я хотела жить сейчас.

Если бы мне предложили всю меру моего счастья, отмеренного на жизнь, пролить в эту ночь, я бы согласилась, не раздумывая. 

Но никто не приходил с такими заманчивыми предложениями.

Засыпала я, уткнувшись в его спину, водила по ней пальцами, невесомыми касаниями рисовала причудливые символы — словно колдовала, завораживая свое счастье. Костя давно спал, глубоко дыша и прижимая мою руку к сердцу, а я все боролась с неумолимо слипающимися глазами — и все равно проиграла.

Когда тяжелые занавеси сна раздвинулись, впуская темную, исковерканную фигуру Дениса, я в отчаянии подумала, как же все-таки мало времени отсыпала мне судьба на то, чтобы понять самое главное.

Что счастье — это жить.

Заледенели кончики пальцев и сорвалось дыхание.

Я всхлипнула, прощаясь с миром, который только начал мне нравиться.

Измена мертвому мужу — непростительное преступление. 

Но Денис сделал всего два или три шага ко мне и вдруг рухнул на колени у кровати. 

— Прости… — прошелестел призрачный страшный голос. 

— Прости меня, — сказал он уже нормально, и, осмелившись подняв глаза, я увидела, как вновь наливается загаром его бледная кожа, выпрямляются скрюченные пальцы и голубеют черные глаза. — За это все. Прости, Маш. Но я не мог больше смотреть на то, как ты хоронишь себя.

— Ч-ч-что?! — я приподнялась на локте. Во сне мы были в Костиной спальне, в которой я и уснула, и все тут было так же, как и наяву — только его самого не было.

Денис больше не выглядел как зомби со снесенным черепом, не пугал жутким могильным видом и запахом.

Он был опять добрый и теплый.

Как раньше.

— Ты притворялся? Притворялся монстром? — спросила я очевидное. 

— Да, — покаянно кивнул Денис. — Я ждал, когда тебе хоть кто-нибудь понравится и дождался — Костю. Ты испугалась, когда я спросил про него. 

— Но ты же злился! Ты пугал меня! — я жаловалась ему на него же, как было всегда. Денис был моим лучшим другом, кому еще жаловаться?

— Я подталкивал тебя к нему. Хотел, чтобы ты поняла, что живой мужчина лучше мертвого. Чтобы нашла хорошего человека, с которым тебе было бы тепло. И у меня получилось.

— Мне было тепло с тобой!

Страх, заледеневший в глубине сердца вот уже много дней, постепенно таял. В комнате становилось все светлее, словно уходили тяжело нависшие тучи.

Денис смотрел на меня нежно и грустно:

— Ты была одна. Я не хотел, чтобы ты была одна всю свою длинную жизнь. Тебе нужен тот, кто был бы рядом, приносил тебе кофе, обнимал, когда грустно, и кому можно было бы купить дурацкого шоколадного зайца на Новый Год.

— Но я никогда никого не буду любить так, как тебя! — отчаянно выдохнула я, стирая катящиеся из глаз слезы.

Мой Денис оказался самым-самым лучшим. Опять.  Всегда. Как можно променять его еще на кого-то?