Белоснежка, 7 рыцарей и хромой дракон - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Суббота cтр.№ 19

Нет, это же слишком просто да и редкостно скучно. Зачем молодым и бойким натурам покрытая пылью веков уже прожитая судьба? Нет уж. Путь лучше мертвые люди расскажут о будущем. А? Вот это задачка для духов!

Пусть расскажут, что произойдет с любознательными особами, проводящими сеанс, лет через пять-десять. Духи же точно должны знать, кто за кого замуж выйдет, правильно? Как будут мужей звать. Сколько родится детей. Вот область ответственности ушедших в историю писателей и героев. Предчувствовал ли Горький или Александр Македонский свое будущее предназначение? Скорее всего да. Веками возвращаться в мир и видеть хорошенькие девичьи мордашки – отличное времяпровождение для «бодрых духом» мужчин. Так что еще неизвестно, кто кого вызывает.

Может, и духи людей.

Девочки оккупировали небольшую комнату для отдыха на втором этаже, притушили свет, разместили на столе бумагу с наскоро нарисованными полукругом буквами, положили вместе пальцы на небольшую расческу.

Нервный смех превращал и так тревожную атмосферу в еще более пугающую. Кто-то вовремя рассказал о Красной Руке, такой популярной в детстве. Она приходила к девочкам, часто любующимся на себя в зеркале, хватала их за горло и душила, пока те не признают, что Красная Рука красивее.

- Не понимаю, - сказала Клара, - как может быть красивее рука?

- Был у меня один папик, - авторитетно сообщила рыженькая Алиса, - сам урод, а руки - это что-то, сильные такие, где надо - мягкие, где надо - твердые, ну вы понимаете, очень приятные. Дарил мне все, что хотела, хороший был папик. Но именно руку так и не предложил.

С этим все согласились, в такой интерпретации прелесть рук была признана единогласно. Часть присутствующих даже согласились на временное удушение. Алиса скромно сказала, что готова ради нужной руки быть покусанной.

Первые минуты сеанса долго спорили, кого из духов вызывать. В итоге вызвали Льва Толстого. Человек при жизни писал много о всяких отношениях, должна уже выработаться привычка. Значит побольше и на сеансе накарябает.

От первого движения расчески все всласть повизжали и посмеялись. Но веселье закончилось, как только резко хлопнула дверь шкафа и замигал свет.

- Лев, - сказала Клава, - мы передумали, уходи!

В ответ с комода упала и с грохотом разбилась ваза.

- С ним надо уважительнее, - дрожащим голосом предположила Регина, - Лев Александрович, мы не хотим вас больше видеть.

С подоконника тут же сорвался горшок и полетел в темноволосую красавицу, будто запушенный невидимой рукой. Разбился он в паре сантиметров от головы Регины, чем поверг ее в полный ступор.

Пока она сидела и молча открывала-закрывала рот, остальные бросились на выход. Но. Дверь была заперта. И тут все присутствующие, наконец, почувствовали настоящий ужас.

Шесть девушек носились по комнате в мигающем, наводящем дрожь свете.

- Ты ошиблась с отчеством! – выкрикнула Клава.

- Павлович!

- Сергеевич!

- Федорович!

От переживаний никто не мог вспомнить, как звали отца зловредного писателя.

По комнате летали какие-то тряпки, пол ощутимо вибрировал. Вдруг тихо, шелестяще и до мурашек пробирающе раздалось:

- Вы вызвали всех нас! Теперь мы будем рядом.

Перестали хлопать ящики комода, выровнялся пол, приняв на совершенно спокойную поверхность упавшие предметы. В наступившей тишине с хлопком открылась входная дверь и ударилась о напольный ограничитель.

Девушки начали с визгом выскакивать с места происшествия, и у лестницы их встретили прибежавшие мужчины.

- Какие-такие привидения? – с изумлением спросил Ципперсон, чья жизнь и так была перенасыщена в реальности, ему только приключений загробных для счастья и не хватало.

- Не знаю какие, но Сергеевичей пара точно будет, - уверенно ответила Клава.

А в это время…

Я проснулась от небольшого неудобства. Покрутилась и поняла, что после вечернего принятия душа уснула обернутой в мокрое полотенце да еще с ножкой курицы в руке.

Пришлось одеваться в пижамные шортики и маечку на тонких лямках. Наконец-то я могла дышать свободно, полной грудью, после целого дня в тугой перетяжке. Николя настаивал на этом, чуть не рыдая, поэтому я не стала перечить, в конце концов, ему виднее. В глубине души я решила серьезно поговорить с ним завтра, после того как покажу на репетиции свои успехи с танцем. Дескать, посмотри какая я ответственная молодец, дай теперь мне дышать свободно. И с Сухоревским надо поговорить, вызов по скайпу вечером этот жук просто проигнорировал.

Захватив курицу, не бросать недоеденной отличную еду, и откусывая меланхолично, я отправилась в ванную комнату повесить полотенце на сушилку. А потом опять завалюсь спать.

Ванная комната оказалась больше, чем я помнила. На широкой гранитной столешнице располагались бутыльки. Не мои. Нежно-бежевые оттенки полированного мрамора, тиковый пол. В моей ванной пол был точно из такого же белого кафеля, что и стены.

С остановимся сердцем я медленно развернулась и обнаружила захлопнувшуюся дверь. Удар опять запустившегося перегонщика крови я почувствовала всем организмом. Нажав на тяжелую медную ручку, вышла в комнату, все еще не веря в происходящее.

Я схожу с ума. Если так будет продолжаться, меня скоро поймают и отправят в закрытые камеры ФСБ, чтобы не маялась дурью, а приносила пользу стране. Врывалась в закрытые кабинеты Пентагона и воровала тайные-претайные планы, проникала в хранилища террористов и на себе выносила бомбы, чтобы нечем им было к утру стрелять.

Мне будут рассказывать, какой я должна быть патриотичной, о чем я должна мечтать и какие двери открывать. Естественно, все это будет делаться на благо страны и исключительно в целях ее защиты и всеобщего мира. Даже удивительно, как при таком стремлении к дружбе народов, ведь все армии мира возглавляются Министерствами Обороны, а не Министерствами Войны, планета постоянно в очагах боевых действий.

В чужой спальне, с огромной застеленной кроватью, было пусто. Гобелены по стенам, треснутые временем, аккуратно реставрированные зеркала, ковер с батальными сценами на полу.

Я где-то в очень богатом доме. В окне увидела темные скопления деревьев, не узнаваемо. Неожиданно где-то издалека завыло, завизжали женские голоса. И так перепуганная, я подпрыгнула и тут же заметалась по комнате. Мокрое полотенце было отброшено. Дверь почти выбита плечом, я вырвалась с темный коридор и поняла, что крики доносились снизу. Они затухали, переходя в стоны и бормотания.

Я попала в какое-то очень страшное место. Может быть в логовище дизайнера моего платья, я же хотела посмотреть ему в глаза?

Судя по стонам, творил он в крайне нервной обстановке, но зато понятно теперь откуда брал все свои больные идеи. Я шарахнулась от лестницы и бросилась в поисках чего-нибудь тяжелого. Просто так я свою жизнь не отдам. Она у меня единственная.