Тот, кто приходит из зеркала - читать онлайн книгу. Автор: Кирстен Бойе cтр.№ 41

– Нет, всё было не так! – быстро проговорила я. – На самом деле его освободила мелодия. А мелодию сыграл Раджун.

Но кузнец меня не слушал. Он смотрел на медальон в своей руке – тусклый, грязный и ржавый, – а затем нежно провёл по нему пальцем.

– Его сила разрушена, – прошептал он. – Теперь это просто кусок металла. – Он посмотрел на нас и улыбнулся. – Как мне вас благодарить? – произнёс он. – Вы вырвали у Дикого медальон, который наделял его властью над сердцами людей; вы разрушили жуткие чары, овладевшие этой страной. Теперь я такой же кузнец, как и другие! Я сжимаю в руке медальон, и он останется тем, чем является: ржавым куском металла. Да, я свободен: я утратил свой дар! – и он радостно рассмеялся, подхватил меня под руки и принялся кружить, как раньше иногда делал мой папа – до того, как съехал от нас.

– Я свободен! – воскликнул кузнец и опустил меня на землю. – Я утратил свой дар! А значит, я могу вернуться в деревню, к людям. – И он, схватив Раджуна, тоже покружил его, как до этого меня.

Я похолодела от ужаса. Кузнец был освобождён, как и вся страна: он утратил свой дар.

Он уже никогда не сделает для меня новое волшебное зеркало.

Алин-кузнец нёс меня на плечах по Бескрайней Пустыне.

– Маленькая девочка! – шептал он. – Маленькая девочка!

Я закрыла глаза. Я не хотела ничего видеть и слышать, и я больше никогда не хотела ходить. Мне было совершенно безразлично, где я нахожусь. Домой мне больше не вернуться.

Всё было потеряно. Алин-кузнец стал обыкновенным кузнецом, таким же, как другие, и это сделала я сама при помощи Раджуна.

Мы брели по Бескрайней Пустыне, Раджун, Алин и я, а рядом с нами тащился кролик. Глаза у меня были закрыты. В наступающих сумерках Раджун играл на губной гармошке, но его мелодии не приносили мне утешения. Вскоре мы доберемся до Фермы-на-краю, и фермер и его жена встретят нас в свете вечерних огней. Они раскроют объятия и выбегут навстречу своему сыну, счастливые оттого, что он вернулся. Меня же там никто не ждёт.

Я вдруг затосковала по маме – так, как не тосковала никогда. Я тосковала по ней и вспоминала, как она стояла на подоконнике и мыла окна; как ворчала, что я не могу найти себе занятие; как читала мне сказки на ночь, а потом подтыкала под меня одеяло и легонько целовала в лоб.

– Она плачет! – прошептал Раджун. – Алин! Она плачет!

Алин поднял меня над головой и очень мягко опустил на землю.

– Ты так сильно нам помогла, маленькая девочка, – сказал он. – Для нас ты Храбрая Воительница. Каждый житель этой страны будет тебя уважать, и всегда найдётся тот, кто о тебе позаботится.

Моё тело сотрясали рыдания, и я думала, что уже никогда не успокоюсь.

– Ну же, ну, – беспомощно бормотал кузнец. – Ну будет тебе! Любое горе рано или поздно проходит! – Он вложил мне в руку зеркало. – Только взгляни на себя! – с осуждением произнёс он. – Ты наша Храбрая Воительница – и ты плачешь!

Но я не хотела смотреть в зеркало. Больше никогда.

– А от слёз краснеют глаза, – подхватил Раджун.

Так я всегда говорила дома, и я знала, что он сказал это только для того, чтобы меня рассмешить; но я заплакала ещё горше.

– Можно, теперь я скажу? – произнёс кролик и прокашлялся. – Можно, теперь я предложу решение?

– Замолчи! – вскричал Раджун. – Это ты во всём виноват! Это ты привёл её сюда! Ты такой глупый, такой безнадёжно глупый! – И по его голосу было слышно, что он готов ударить кролика.

Я открыла глаза и увидела, как за спиной Алина-кузнеца, на пальце которого сверкало кольцо, белый камень над красным, кролик испуганно отпрыгнул в сторону.

– Разве глупец не может хоть раз стать умным? – взволнованно сказал он. – Я просто подумал…

– Замолчи, кролик! – вскричал Раджун. – Тебя больше никто не желает слушать!

Я посмотрелась в зеркало и увидела, что глаза у меня красные, очень красные.

– Кольцо! – воскликнул кролик. – В минуту крайней необходимости оно способно превращать какое-либо свойство в его противоположность! Вдруг оно сможет превратить лицевую сторону зеркала в обратную?!

И пока я над этим размышляла и думала, что это невероятно и совершенно невозможно, я увидела в зеркале, что я уже не в Бескрайней Пустыне.

Глаза у меня были красными, а на щеках виднелись следы слёз; но за своим зарёванным лицом я разглядела высотные дома, серые в наступающих сумерках. А грузовик перед светофором только что затерялся в плотном вечернем потоке машин.

Я вернулась домой.

Я вернулась домой! Как это стало возможным?! Разве идея кролика не была совершенно бредовой?!

Я глубоко вдохнула и огляделась по сторонам: это были мои родные места. Высотные дома, в окнах которых загорались первые огоньки, лужайка перед домами и берёза – и даже шумная улица с потоком автомобилей.

– Ура-а-а! – воскликнула я и подпрыгнула от радости, как делают маленькие дети, когда родители отводят их в кафе-мороженое или покупают велосипед с поддерживающими колёсиками. – Урррааа-ааа! Дааа-ааа! Даааа-ааа!

– У тебя что, крыша поехала? – произнёс чей-то голос, и оказалось, что за моей спиной стоят Алекс и Миха и крутят пальцем у виска.

Конечно, они решили, что я слетела с катушек. Но мне было всё равно. О, ну до чего же мне было всё равно!

– Мне нужно быстренько сбегать за покупками, – сказала я и даже не стала слушать, что они кричали мне вслед.

Я поспешила к светофору, и на душе было так радостно, что я подумала, что больше никогда в жизни ничто меня не опечалит. Остановился автобус, из него выпрыгнул молодой человек и едва не налетел на меня – молодой человек, высокий и сильный, с сияющими глазами и волевым подбородком, как у пластиковых фигурок, с которыми мальчишки всегда играют в войну, пока они маленькие, и я на мгновение решила, что знаю его.

– Смотри, куда прёшь! – зарычал он и, оттолкнув меня в сторону, прошёл через лужайку между домов и скрылся из виду.

И я вспомнила, где видела его раньше.

Но это было совсем неважно. Я снова была дома, и меня ждала мама.

Когда я подошла к супермаркету, там стояли Катя и Назрин. Они только что купили себе по жвачке без сахара и теперь жевали её, раздувая щёки.

– Катя! Назрин! – воскликнула я и радостно помахала им рукой. Как же мне хотелось их обнять!