— Кстати, а почему она пришла именно к тебе?
— Пожелала пристроить дочь повыгоднее!
— Меня не надо пристраивать! И… Господи, Влад, пожалуйста, давай поругаемся позже. Поехали в клинику. Там мама, а мы тут… И я переживаю за неё.
Маша заметила, что, как только она смягчила интонацию, попросила, глаза Влада поменялись. Лед из них не ушёл окончательно, но подтаял. Маша в замешательстве замерла, отказываясь принимать за действительность то, что видит. Это всё иллюзия! Она не может оказывать на Багровского влияния! Только не на него! Он — другой! Он не такой, как те мужчины, с которыми ей доводилось иметь дело. Она не может на него воздействовать. Это какая-то игра без правил. Или правила существуют, но знает их только один игрок.
Влад прищурился, усмехнулся. Взгляд Маши невольно метнулся к губам Влада. Они целовали её пятнадцать минут назад, и она готова была сдаться. Прямо там, в тире, на грязном полу.
— Пытаешься мной манипулировать?
— Нет. Пытаюсь с тобой договориться.
— Продолжай и дальше быть покладистой, Особенная, и мы обязательно договоримся.
***
Разговора с мамой не получилось. Зато Вера знатно прошлась по нервам Маши, доведя ту до истерики.
— И долго мне ждать? Я тут для чего валяюсь? Чтобы ты окончательно взяла Влада за яйца! А что в итоге? Он на меня не орет! Нееее… Эта сволочь отчитывает меня и… Черт, я хочу выпить! Ещё! А меня заперли! Меня не выпускают! Маша, что ты снова ревешь…Эй, доча…Доча, не смей… ну что ты, глупая, ну что ты… Я больше не буду пить. Обещаю. Посмотри на меня, моя девочка. Моя дочка, моя отдушина…Моя кровинушка! Я ради тебя пойду на всё! Слышишь…Я… Да я…
Как Маша уговорила её лечь на кровать и попытаться уснуть — она не помнила.
Сколько раз она слышала подобное? Не счесть. И каждый раз искренне верила, что в последний. Когда Вера узнала, что больна, она некоторое время не пила. Маша поверила, что их жизнь налаживается, что они общими усилиями справятся с болезнью, что победят. Не могут не победить.
Они всегда побеждали.
Что пошло не так? Когда? Где Маша упустила нечто важное, и они покатились вниз?
С одной стороны, Вера находится в специализированной клинике под присмотром лучших врачей. Сегодняшний эксцесс — исключение. Она слышала, как зашептались медсестры, что чьи-то головы полетят, Влад Дмитриевич направился к главврачу. Нарушен режим, кто-то допустил серьезный промах.
С другой стороны, с каждым днем долг Маши перед Багровским рос с геометрической прогрессией. И как бы она не ерепенилась, не бросалась на амбразуру, по счетам платить придется.
Все платят.
Она не исключение.
— Эй…дочь…
Маша, наплакавшись, собралась уходить. Взялась за ручку, думая, что мама всё же уснула, но до боли любимый голос остановил девушку.
— Прежде чем сдохнуть, я хочу стать бабушкой…ну или хотя бы знать, что стану…сделай мне подарок, а?
Маша с силой прикусила нижнюю губу и сразу же почувствовала привкус крови во рту.
— Дочь?
— Сделаю, мам.
— Обещаешь?
Маша не в силах говорить, кивнула и вышла.
В коридоре её ожидал Стас.
***
К вечеру Маша поняла, что больше не может бездействовать. Сидеть в квартире и снова ожидать, когда к ней придет Багровский — не вариант. Плюс у неё возникли проблемы с деньгами. Если она вынуждена задержаться в городе, то ей следует подумать про работу.
Мамины деньги она трогать не будет. Пока — сто процентов.
Не будь Маша под неусыпным контролем, проблем с работой у неё не возникло бы. Она с легкостью всегда находила заработок. Высшего образования у Маши не было, она продолжала дистанционно учиться, зато она с раннего возраста заканчивала все возможные и невозможные курсы, приобретала навыки.
Маша и в этот раз поступила бы точно так же.
Если бы не Багровский.
Она могла бы притвориться дурочкой и сделать вид, что ничего не понимает. Что ребята в квартире ошиваются от безделья, что её прихоти и потребности выполняются тоже от нечего делать. Что кто-то всё же решил поиграть.
Только игры с Владом к добру не приведут.
Как и её затея с работой, если она не будет одобрена им.
Маша не знала, смеяться ей или снова плакать. Дожила. Чтобы устроиться на работу, ей надо спросить разрешение у мужчины, которого она увидела впервые несколько дней назад и которого предпочла бы никогда не знать.
Он странно на неё действовал.
Возбуждал.
И это пугало Машу до чертиков.
— Мне надо связаться с Владом. Как это сделать?
Маша вышла из спальни, прошла в гостиной и застала Стаса за просмотром матча по боям без правил. Мужчина сразу же поднялся и пристально посмотрел на неё.
— Вечером Влад Дмитриевич будет в клубе. Сегодня пятница.
Маша кивнула.
— А вы можете ему позвонить? Я бы подъехала к «Оазису».
Стас заметно напрягся.
— Я спрошу.
Почему Маше снова захотелось выругаться? На этот раз более витиевато и сердечно.
Через десять минут ей сообщили, что Влад вечером будет занят, а вот завтра он с ней увидится. Более того, он приглашает её на свидание. Средневековье какое-то, честное слово. Почему самому не позвонить и не поговорить с ней? Его телефона она не знала.
Завтра так завтра.
К чему Маша оказалась неготовой, так это к возвращению кошмаров. Это первое. Второе, что ей доставят несколько пакетов с одеждой, бельем и обувью. Всё, как в мелодрамах.
Маша уже проходила через подобное. Влад был не первым мужчиной, что присылал ей одежду, желая видеть спутницу в том, что, как он считал, идеально ей подходит. На самом деле, и он, и те другие старались для себя. Чтобы его спутница соответствовала тому месту, куда он её поведет.
Ей присылали и платья. И шубы. И драгоценности. Даже машину как-то пытались подарить. Маша возвращала всё. Правда, мама её тогда поддерживала. Почему-то Маша была уверена, что подарки от Багровского она бы одобрила? Ещё и макияж помогла бы подобрать.
Девушка в сердцах швырнула пустую коробку через комнату.
К назначенному времени Маша была готова. Ей оказалось тяжело отказаться от бунтарской идеи отправиться на свидание к Багровскому всё в тех же джинсах и футболке. Но пришлось — встреча с Владом прежде всего нужна ей.
Что ж… Она будет договариваться.
Стоило признать, что вкус у личного помощника Влада безупречен. Платье она подобрала ей идеальное. Маше оно понравилось. Чего греха таить, она бы сама не прошла мимо него. Черное, струящееся, оно легло по фигуре. На груди имелась едва заметная серебряная вышивка, делающая легкий акцент на ложбинке. Спина — почти открытая, лишь две широкие полосы тянулись от лопаток к пояснице. Платье прикрывало колени, что вполне устраивало Машу.