Охота на дьявола - читать онлайн книгу. Автор: Керри Манискалко cтр.№ 29

Ни один из нас не делал этого раньше – не любил так яростно или свободно, – и, не задумываясь о деталях, я полностью отдалась чувствам.

– Я люблю тебя, Одри Роуз.

Томас провел рукой от щиколотки вверх по икре, вызвав мурашки и восхитительное покалывание, и снял чулок. Его движение было таким плавным, что казалось самым естественным действием на свете. Он повторил то же самое с моей больной ногой, стараясь действовать как можно бережнее, что заставило меня желать его только сильнее. Он коснулся губами моего шрама, выказывая нежную любовь каждому участку моего тела.

Слегка дрожащими пальцами я расстегнула пуговицы его рубашки, восхищаясь тем, как он прекрасен и внутри, и снаружи. Татуировка уже зажила и действительно была произведением искусства. Можно подумать, ему требуются украшения, чтобы улучшать свое и так совершенное тело.

– Откуда такой… рельеф? – спросила я, проводя ладонями по его на удивление твердой груди. – Ты берешь тайные уроки фехтования, о которых мне следует знать? Это… – я показала на него, – не имеет смысла.

– Сказать правду? – засмеялся Томас, кажется, немного расслабившись. – Я каждый день таскаю трупы в лаборатории. Это и держит меня в форме. Кроме того…

Он спустился поцелуями по моей шее к ключице, уделив внимание участку над сердцем.

– Я действительно беру уроки фехтования по желанию отца. – Заметив мой ошарашенный вид, он широко улыбнулся. – Я предупреждал: твоя жизнь будет полна сюрпризов, любимая.

При этих словах я затрепетала от восторга. У нас впереди целая жизнь, чтобы открывать тайны друг друга. Я приподнялась на локтях и прижалась губами к его коже, исследуя его широкую грудь. У него перехватило дыхание, и я эхом повторила этот звук, когда Томас потянул в стороны ленты моей сорочки, не отрывая глаз от моего лица, готовый уловить малейший намек на колебание или молчаливую просьбу остановиться.

Он их не найдет, даже если воспользуется своей впечатляющей дедукцией. Через несколько часов мы станем мужем и женой, и я готова сделать его полностью своим.

Через считаные секунды мы уже разделись. Томас углубил наш поцелуй и медленно, осторожно опустился на меня, отчего меня окутало новое ощущение жара, почти не поддающееся описанию. Наши тела сплелись, и меня полностью поглотило волшебство нашей любви.

Сердце колотилось, кожа пылала, каждое прикосновение и ласка пробуждали сотни ощущений, соперничавших за мое внимание. Без усилий наши тела точно знали, что делать, как реагировать, и любой намек на неловкость исчез, когда мы двигались вместе, потерявшись в поцелуях. Я представляла себе неуклюжую и неумелую возню, боялась, что мой разум обратится к анатомическим схемам и станет отвлекать меня от момента, заставляя нервничать из-за техники. Но можно было не беспокоиться. Меня слишком поглотило ощущение нашей соприкасающейся кожи без всяких преград. Ощущение его. Нас. Я комкала простыню, изо всех сил стараясь не выкрикнуть его имя.

– Одри Роуз, – прошептал Томас, замерев на мгновение.

Моим ответом стал поцелуй, мольба. Теперь пристальное внимание дедукции Томаса сосредоточилось полностью на мне, на каждом вдохе и выдохе. Он чутко прислушивался, реагируя и двигаясь, чтобы вызвать те же волны восторга, пока мне не стало казаться, что я покинула свое тело и стала звездой, несущейся по огромной вселенной.

Комнаты Одри Роуз

Пятая авеню, Нью-Йорк

5 февраля 1889 года

После мы лежали на скомканных простынях, не разнимая объятий, и тяжело дышали в унисон. Томас лениво чертил круги на моем животе. Я закрыла глаза, позволив чистому удовольствию укутать меня, словно одеялом. Не представляю более совершенного переживания. Я с сожалением думала о том, что юных леди иногда учат во время первой брачной ночи лежать смирно и «думать об Англии». Любовь должна быть обоюдным удовольствием.

Томас переключил внимание с моего живота на волосы и таким ласкающим жестом пропускал сквозь пальцы распущенные локоны, что мои веки внезапно отяжелели. Я опять закрыла глаза, наслаждаясь каждым осторожным поглаживанием. Мне хотелось провести вечность, засыпая и просыпаясь от этих прикосновений.

– Я никогда не была так счастлива.

Томас поцеловал меня в макушку.

– Ну, а я по крайней мере еще один раз был полностью счастлив. Может, это было, когда ты совратила меня в ванне. Или в тот раз в библиотеке.

Я шлепнула его, и он рассмеялся.

– Правильно, это произошло только в моих мечтах. Это, несомненно, одно из моих самых счастливых воспоминаний.

Я обняла его.

– Томас, прости, что я так боялась.

– Ты знаешь, мне нет равных в решении сложных задач, но эта не под силу даже мне. Кроме того, я вовсе не такими представлял твои слова после нашего первого физического выражения любви.

Он молча поиграл моими волосами, накручивая их на пальцы, словно они были величайшим чудом девятнадцатого столетия.

– Так что тебя напугало? Я? Или мое устрашающее мужское достоинство?

– Конечно не ты. – Я покачала головой и посмотрела на него, игнорируя второй шаловливый комментарий. – Провал. Я… я этого боялась.

Его губы изогнулись в дьявольской улыбке.

– Я никогда не считал тебя неуклюжей, Уодсворт.

– Не глупи. – Я прижалась к нему. – Ты знаешь, о чем я.

– Но было бы неплохо услышать. Разумеется, в доказательство того, что я не ошибаюсь.

Я вздохнула, но сдалась.

– Мне… гораздо проще быть смелой, когда речь идет о моем разуме. Я знаю, на что способна. Что́ я могу улучшить. Учиться и делать ошибки меня не пугает… Это… не знаю… наверное, это меня только подстегивает. Но любовь? Я до смерти боюсь отдаться на волю любви и потерпеть неудачу. Когда я уязвима, мне кажется, что душа уходит в пятки и мир выходит из-под контроля. В отличие от науки и математики, в любви нет формул, которые я могу применить, чтобы достичь точного результата. Провал – это хаос.

– Ты боишься, даже зная, что я рядом?

– Думаю, это пугает меня еще больше. Я в ужасе от того, что ты любишь меня так же сильно, как и я тебя. Что будет, если один из нас умрет? Мы почти каждый день работаем со смертью. Я потеряла так много людей, которых любила. Если порой я думаю о том, что могу потерять тебя, мне становится трудно дышать. Если я брошусь в эту любовь без колебаний, то боюсь того, что может случиться. Не из-за моих или твоих поступков, а потому, что такова жизнь. Кажется, что гораздо безопаснее оградить себя от этого.

– В жизни ни за что нельзя поручиться, Уодсворт. – Томас сделал глубокий вдох. – Внешние силы всегда будут вне нашего контроля. Единственное, чем ты можешь управлять, – это выбирать, как жить. Если ты вскакиваешь в страхе от всего плохого, что может случиться, то можешь пропустить и хорошее. Смерть рано или поздно придет за всеми нами. Тревоги о завтрашнем дне только портят день сегодняшний.