Теоретик. Один и без оружия - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Корн cтр.№ 24

«Негусто, если мне не удастся догнать своих», — с грустью размышлял я, не забывая то и дело поглядывать в сторону реки. Вдруг мне удастся обнаружить рюкзак, в котором лежат практически все необходимые для выживания вещи? А почему бы и нет? Например, они не стали доставать его с отмели, опасаясь потерять время, когда, возможно, каждая минута промедления стоила бы мне жизни. Или течение вновь подхватило рюкзак, некоторое время волокло по дну, затем выкинуло на очередную отмель, а они его не заметили. Или не выкинуло, но рюкзак застрял между подводных камней и мне удастся его разглядеть. С рюкзаком шансы выжить куда больше. Но что имеем — то и имеем. Главное, чтобы рана не воспалилась, а там уж как повезет. Счастье хотя бы в том, что осталась обувь: босиком тут долго не находишься, а для меня сейчас самое главное — состояние ног. Повредишь хотя бы одну из них — самым мудрым будет сунуть ствол револьвера в рот, направить в макушку, и нажать спуск. Что разом избавит от всех проблем.

Климат в этих местах был хорош хотя бы тем, что он не резко континентальный. Когда днем жара может стоять за тридцать, а к утру температура упасть градусов до десяти, а то и меньше. Удивительно, но человек способен погибнуть от переохлаждения даже при плюс двенадцати. И на это ему понадобится всего двое суток. Правда, при условии, что сам он полностью без одежды, и у него нет никаких источников тепла.

Чтобы чувствовать себя комфортно ночью, мне даже огня разводить не пришлось. Относительно комфортно, поскольку эти чащобы буквально переселены всякой живностью, большая часть которой, так или иначе, представляет опасность для людей. Особенно, когда человек путешествует в одиночку, и толкового оружия у них нет. Первую ночь просыпался буквально на каждый шорох. И еще частенько от боли, когда неловко шевелился во сне. Затем сон сморил окончательно, и обнаружь меня плотоядное животное, пусть даже самое мелкое, я стал бы для него легкой добычей. Чью-то ночную стоянку, мне удалось обнаружить сразу же после наступления рассвета: накануне вечером, я не дошел до нее всего-то несколько десятков метров. Место оказалось самым подходящим для того чтобы переночевать в кишащих всевозможными опасностями джунглях. Каменная плита создавала нечто вроде навеса, под которым свободно могли разместиться с десяток людей. С одной стороны к ней почти вплотную примыкал огромный валун, оставляя лишь узкую щель. С другой все настолько заросло густым колючим кустарником, что продраться сквозь него стало бы целой проблемой любому местному обитателю. Контролировать оставалось только одно направление — берег реки. Сомнений почти не оставалось — это стоянка Грека. Вот только куда они направились дальше? Одно можно было сказать совершенно определенно — не мне навстречу, иначе бы мы не разминулись.

«Ребята, ну что же не решили остаться здесь еще на денек? Отдохнули бы, выспались, а там бы и пропажа ваша нашлась», — невесело размышлял я, осматривая стоянку самым тщательным образом. Нет, не для того чтобы окончательно убедиться: здесь ночевали именно они — для другого. Любая мелочь, которую они потеряли или выбросили за ненадобностью, в моем нынешнем положении могла бы пригодиться.

Ровным счетом не нашлось ничего. Да и не стал бы никто выбрасывать на виду. Тщательно прикопал бы, либо кинул в реку, где бурное течение унесет далеко от этих мест. К тому же и терять им особенно нечего. В дальних походах каждый грамм имеет вес, и у них при себе лишь самое необходимое.

Теперь только и оставалось, что принять окончательное решение: как поступить дальше? Но перед этим, я решил дать себе отсрочку — отдых на целый день. Тело все еще отдавало болью, и особенно досаждало плечо. К тому же после практически бессонной ночи неудержимо тянуло ко сну. И самое главное: существовал крохотный шанс, что Грек вернется, и мимо им не пройти.

Проснулся я, когда день давно уже перевал за полдень. Полежал некоторое время, слушая, как беснуется бурный речной поток. Наверное, лежал бы еще долго, но желудок вдруг требовательно заурчал: хозяин, пора кормить! Вообще-то без пищи человек может протянуть довольно долго, питаясь исключительно за счет внутренних резервов. Главное, ясно дать ему понять: никакой пищи не будет, перестраивайся! Следует или питать его достаточно калорийно, или не кормить вообще. Двухнедельную голодовку, человек выдерживает достаточно легко. Даже если не будет лежать неподвижно, пытаясь сохранить запас сил, а целенаправленно куда-то идти. Главное, чтобы не было обезвоживания. И еще гипогликемии. То есть, катастрофического снижения уровня глюкозы в крови, что вполне может случиться во время жесточайшей вынужденной диеты. Всю эту информацию мне дали мои куда более опытные товарищи, а Слава Проф — объяснение на уровне физиологии.

И я согласен голодать, днями вышагивая по лону дикой природы. С водой проблем быть не должно: она встречается практически на каждом шагу, и еще у меня есть чудом сохранившаяся фляжка. Что же до гипогликемии…

Колючие кустики по соседству сплошь усеяны сизо — синего цвета плодами. Мелкие, с горошину, они имеют настолько сладко — приторный вкус, что можно нисколько не сомневаться: стоит запастись ими впрок, как и эта проблема будет решена. Остается определиться с направлением движения. Неправильно выбранное, оно может стоить жизни. С другой стороны, в этом мире есть и другие? Сомнительно.

Я прождал их два дня и две ночи. Хотя правильнее будет: два дня и одну ночь. Поскольку вторую ночь, в отличие от первой, спал беспробудно. Первую практически всю бодрствовал, опасаясь, что они пройдут мимо меня, и не увидят. Отлично понимая: в темноте никто в здравом уме даже с места не сдвинется. Здесь тоже полно хищников, которые, как и земные, предпочитают охотиться в темное время суток. И они, в отличие от людей, по ночам видят превосходно. Миллионы лет назад, жизнь заставила приматов, которые в дальнейшем эволюционировали в человека, подняться на деревья. Долгое время у них не было никаких врагов. Затем они появились. Враги страшные, охотящиеся по ночам, и специализирующиеся исключительно на приматах. И были ими далекие предки тех самых созданий, которые ныне так уютно устраиваются у нас на коленях, и так мило мурлычут в ответ на наши ласки — кошечек.

— В принципе, ничего не изменилось, — улыбался Слава. — Что тогда мы поставляли им еду, что сейчас. Зато, проживая на деревьях, приматы приобрели возможность различать красный цвет и его оттенки, чего подавляющее большинство других животных, делать не умеют. Надо же было им каким-то образом различать в кронах деревьев фрукты, которые и составляли их основной рацион? — А эти, которых мы встретили, спустились уже с деревьев, или еще на них не поднимались? — тут же поинтересовался Гудрон. Причем таким тоном, как будто ему необходимо жизненно важно знать ответить на этот вопрос.

— Не уверен, но думаю: уже спустились.

— Почему так думаешь? — от Бориса последовал новый вопрос, а мы начали устраиваться поудобней: велика вероятность того, что Гудрон сумеет Профа разговорить, и тогда нам предстоит услышать нечто интересное.

— Ты же сам видел, как они собирают моллюсков, не отказываются от рыбы, и недалеко от них останки какого-то съеденного ими животного. А значит, уже всеядны. Или на подходе к тому.